Электрические тела - читать онлайн книгу. Автор: Колин Харрисон cтр.№ 74

Консультант беззвучно хихикнул и замолчал, терпеливо улыбаясь, – святой, дожидающийся, чтобы его послание дошло до прихожан.

– А она справится с южноамериканскими цифрами? – послушно спросил я со своего места в темноте. – Эту возможность тоже следует учесть. Бразильская инфляция составляет примерно пятьсот процентов в год.

– Да! - отозвался консультант, явно довольный новой трудностью. – Очень хорошее замечание. Необходимы бухгалтерские программы, которые будут проводить дефляцию и переоценку этих безумных аргентинских и бразильских гиперинфляционных цифр. Это потребует крупных валютных блоков в программировании, чтобы можно было обрабатывать цифры в сотнях миллиардов национальных валют. Но как создать такую систему? Что ж, друзья мои, нам надо помнить, что прецеденты объединения двух слабосовместимых систем уже существовали, так что КАР «Рома Групо» будет стоять над ними. Давайте назовем из системами А и Б. Обе системы самодостаточны и сравнимы по уровню современной технологии. Возможно, система Б немного крупнее, но А на тридцать процентов быстрее. Данные могут передаваться от Б к А или от А к Б. Вопрос, по сути, сводится к управлению. Кто управляет информацией? Является ли система А остановкой для данных подразделений на пути к...

И так далее до бесконечности – невидимый грузовой состав информации. От усердия консультант заморгал еще сильнее. Ему блестяще удавалось представлять другим всю сложность огромной компьютерной системы, которую рисовало его воображение. Он был из тех людей, кто в другом веке был бы счастлив вырезать бесконечные плавные меандры на бесконечных дверях дворцов к вящей славе Медичи.

Потом последовали построенные на компьютере графики, схемы и диаграммы с броскими надписями и связанные между собой меню, которые он показывал на большом телеэкране, стоя в затемненной комнате, заполненной силуэтами людей. Цветной экран с высокой разрешимостью мигал, сменяя изображения, переключаясь на все более мелкие детали, – и в готовности людей тратить на это свое время было нечто болезненное.

В темноте меня начало клонить ко сну. Возможно, я даже задремал, потому что, когда вдруг мне на плечо легла рука, я вздрогнул. Я ощутил рядом с собой чье-то присутствие – дыханье курильщика, слабый аромат лосьона после бритья. А потом кто-то зашептал мне в ухо:

– У вас досадная привычка говорить интересные вещи, мой друг, так что старик хотел бы еще с вами подискутировать. – Рука была твердой. – Через два дня. Но на этот раз вы должны показать мне кое-что получше, нечто новое. - Рука два раза хлопнула меня по плечу. – А я постараюсь до тех пор не умереть.

А потом под жужжание докладчика, прежде чем я успел понять, что произошло, кто-то тихо прошел через мигающий полумрак и исчез за дверью. Президент.

Он вошел в игру.

В тот вечер дома, пока Долорес готовила обед для нас троих, я включил новости. Сначала Питер Дженнингс с его слегка сардоническим наклоном головы. Потом я переключился на Си-би-эс с Разером, индейцем из сигарной лавки с открывающимся ртом. Я как-то видел его у штаб-квартиры Си-би-эс, он шел с потерянным видом, в толстых очках, стекла которых делали его глаза похожими на огромные жидкие устрицы. Когда видишь его по телевизору, не замечаешь, насколько он толст.

Пришла Мария, запрыгнула мне на колени и взяла пульт.

– Я переключаю, – объявила она.

– Мария, это новости, и я...

Она нажала кнопку. Машина ехала вдоль пыльного горизонта, в замедленном движении – сплошная поэзия, краски и деньги. Мне захотелось сесть в нее, хотя у меня уже была машина, она стояла в гараже неподалеку, и я редко на ней ездил. Мария снова сменила канал. Реклама пива: всем по двадцать три года, все наслаждаются жизнью. Мне захотелось оказаться с ними. Рекламщики так хорошо меня знали. В Америке, даже если вас не знает никто, вас знают создатели рекламы.

– Я хочу посмотреть «Бемби», – сказала Мария.

– Не получится, – объяснил я. – Надо поставить кассету в видеомагнитофон, а он подключен к телевизору, который стоит внизу.

– Почему?

– Почему видеомагнитофон стоит внизу?

– Да.

– Потому что он у меня только один, и мне надо было подключить его или к одному телевизору, или к другому.

– А! – Она посмотрела на экран. – А я хочу смотреть его здесь! – закричала она, ожидая моей реакции.

Мария не понимала, почему она не может решать, что ей смотреть и где. Если то, что ей захотелось посмотреть, можно было бы показывать в мыльном пузыре или на поверхности молока у нее в чашке, она была бы мгновенно этим очарована и приняла бы как должное. Она была достаточно маленькой, чтобы это было именно так. Магия технологии ее не пугала – по крайней мере пока.

– Мария, можно я тебя кое о чем спрошу?

– Нет!

– Всего один вопрос.

– Ну ладно.

Она нетерпеливо заерзала.

– Почему тебе нравится смотреть «Бемби», телепередачи и все такое?

– Потому что это весело.

– А если бы передача шла в компьютере? – спросил я у Марии.

– А там тоже был бы Бемби?

– Конечно.

– Это было бы здорово.

– А если бы можно было смотреть и говорить Бемби, что ему делать?

– Мне это нравится! Хочу!

Она схватила дистанционный пульт и начала просматривать все каналы. А потом она вывела на экран маленькое окно с другими каналами и стала просматривать и их тоже. Когда я был маленьким, у нас были только мультфильмы: ни кабельного телевидения, ни видеомагнитофонов, ни телевизоров с большим экраном. А для Марии, которой было всего четыре годика, новая технология была частью понятной ей действительности.

– А как ты научилась это делать? – спросил я.

Она подпрыгнула у меня на коленях:

– Не знаю. Это весело!

И я вдруг понял, как мне быть с Президентом. Ближе к ночи, пока Долорес купала Марию, я позвонил главе нашего подразделения «Нью Медиа» в Лос-Анджелес и спросил, может ли он прислать в Нью-Йорк их новейшую разработку. Он испугался. Он сказал, что разработка еще не готова для презентации. Надо еще устранить ряд недостатков. Вся рабочая группа – это девять человек в семи комнатах, и каждый работает над отдельным элементом программы.

– Это неофициально, – успокоил я его.

– Вы имеете в виду следующий месяц или когда?

– Послезавтра. Завтра самолетом присылайте программу, устройство, на котором она работает, и техника.

– Это невозможно.

– Возможно, – возразил я. – Посадите своих людей на реактивный самолет. Меня не интересует, как именно вы будете сюда добираться, но завтра вы должны быть здесь, чтобы все наладить.

– Нереально. Правда. Это возмутительно.