Всего пару миль по прямой - читать онлайн книгу. Автор: Джеффри Арчер cтр.№ 122

Мы решили проводить аукцион в три часа дня во вторник, поскольку такое время, по мнению Тима Ньюмана, обеспечивало максимальное освещение его в прессе на следующий день.

Накануне аукциона Симон и я всю ночь провели на ногах, перемещая с сотрудниками картины со стены на стену и подбирая для них наиболее подходящие места. Затем мы проверили подсветку каждой картины и как можно теснее расставили стулья в зале. Передвинув назад трибуну, с которой Симон должен был проводить аукцион, нам удалось даже прибавить целый ряд стульев. Это оставляло меньше места для наблюдателей, которые всегда стояли рядом с аукционистом и старались обнаружить оферента, но зато решало проблему размещения еще четырнадцати человек.

В день аукциона с утра мы провели генеральную репетицию, во время которой подсобные рабочие поочередно устанавливали картины на подставки, когда Симон называл соответствующий номер лота, а затем уносили их, как только опускался молоток и объявлялся следующий лот. Когда наконец на подставке появился Каналетто, работа засверкала всеми гранями таланта великого мастера. Я лишь улыбнулась, когда секунду спустя этот шедевр сменила маленькая картина «Дева Мария с младенцем». Несмотря на свои старания, Кэти Росс так и не смогла проследить ее происхождение, поэтому мы лишь сменили рамку и указали в каталоге, что картина относится к школе мастеров шестнадцатого века. Против нее я пометила в своем каталоге примерную цену в двести фунтов, хотя и была уверена, что Чарли выкупит ее в любом случае, независимо от того, сколько за нее будет предложено. Меня по-прежнему тревожил вопрос о том, как Китти удалось заполучить ее, но от Чарли я слышала лишь «перестань суетиться», поскольку его волновали гораздо более важные проблемы, чем то, как его сестре удалось заполучить подарок Томми.

В два пятнадцать некоторые уже сидели на своих местах. Среди собравшихся я обнаружила немало крупных покупателей и владельцев картинных галерей, не ожидавших аншлага у Трумперов и вынужденных теперь стоять в задних рядах.

К двум сорока пяти свободными оставались лишь несколько мест, а опоздавшие стояли, прижавшись плечом к плечу, вдоль стен и даже сидели на корточках в центральном проходе. В два пятьдесят пять в зал вошла Дафни в отлично скроенном кашемировом костюме небесно-голубых тонов, реклама которого только в прошлом месяце появилась в журнале «Вог». Чарли с несколько уставшим видом следовал всего лишь в шаге за ней. Они заняли свои места с краю седьмого ряда. Дафни казалась весьма довольной собой, в то время как Чарли отличался нервозностью.

Ровно в три я села на свое место рядом с трибуной аукциониста, на которую тут же поднялся Симон и, оглядев зал, чтобы отыскать основных покупателей, несколько раз ударил молотком.

— Добрый день, дамы и господа, — обратился он к собравшимся. — Добро пожаловать на аукцион предметов изящного искусства Трумперов. — Ему совершенно естественным образом удалось выделить слово «изящного». А когда он объявил первый лот, в зале установилась мертвая тишина. Я заглянула в свой каталог, хотя знала все пятьдесят лотов наизусть. Это был портрет Святого Франциска из Ассизи работы Джиованни Батисты Креспи, датированный 1617 годом. Цена его была помечена с помощью нашего кода в КИXX фунтов, поэтому, когда молоток Симона опустился на сумме две тысячи двести, что на семьсот фунтов превышало мою расчетную цифру, я почувствовала, что мы сделали хорошее начало.

Среди пятидесяти работ Каналетто шел под номером 37, поскольку мне хотелось, чтобы возбуждение публики достигло своего пика к тому моменту, когда картина окажется на подставке, и в то же время не стоило отодвигать ее в число последних, когда люди начинают постепенно покидать аукцион. В течение первого часа мы заработали сорок семь тысяч фунтов, но все еще не добрались до Каналетто. Когда наконец подсвеченное огнями рампы полутораметровое полотно оказалось в центре внимания, у тех, кто видел его впервые, перехватило дыхание.

— Изображение базилики Святого Марка, выполненное Каналетто в 1741 году, — Симон преподнес это так, как будто в подвалах у нас находилось еще с полдюжины работ этого мастера. — К этому полотну был проявлен значительный интерес, и я начинаю с предложения в десять тысяч фунтов. — Его глаза ощупали притихший зал, в то время как я и мои наблюдатели тоже старались определить, откуда поступит второе предложение.

— Пятнадцать тысяч, — произнес Симон, взглянув на представителя итальянского правительства в пятом ряду.

— Двадцать тысяч фунтов в конце зала, — я знала, что это был представитель коллекции Меллона. Он всегда сидел в предпоследнем ряду с сигаретой во рту, когда ему надо было показать нам, что он все еще участвует в торгах.

— Двадцать пять тысяч, — сказал Симон, вновь повернувшись к представителю правительства Италии.

— Тридцать тысяч, — сигарета все еще дымилась. Меллон вел погоню.

— Тридцать пять тысяч. — Я обнаружила нового оферента, сидевшего в четвертом ряду справа от меня. Им был Рандалл, управляющий галереей Уилденштейна на Бонд-стрит.

— Сорок тысяч, — произнес Симон, когда новый клуб дыма взвился над задними рядами. Цена, которую мы назвали Дафни, была превышена, но на лице Симона не отразилось никаких эмоций.

— Будет ли предложено пятьдесят тысяч? — спросил Симон. По моему мнению, это был слишком большой запрос на этом этапе. Бросив взгляд на трибуну, я заметила, что левая рука Симона дрожит.

— Пятьдесят тысяч, — повторил он, слегка нервничая, когда неизвестный мне оферент в первом ряду энергично закивал головой.

Вновь пыхнула сигарета:

— Пятьдесят пять тысяч.

— Шестьдесят тысяч. — Симон опять повернулся к неизвестному оференту, который резким кивком подтвердил свою готовность сражаться.

— Шестьдесят пять тысяч, — продолжал попыхивать сигаретой представитель Меллона, но, когда Симон перевел взгляд на участника в первом ряду, тот отрицательно покачал головой.

— В таком случае шестьдесят пять тысяч, предложенные участником в предпоследнем ряду. Шестьдесят пять тысяч, будут ли другие предложения? — Симон еще раз посмотрел на сидящего в первом ряду. — Тогда я предлагаю Каналетто за шестьдесят пять тысяч фунтов, шестьдесят пять тысяч фунтов — два и шестьдесят пять тысяч фунтов — три. Продано. Симон с грохотом опустил молоток всего через две минуты после того, как было сделано первое предложение. Я делала пометку ЗИXXX в своем каталоге, когда в зале зазвучали аплодисменты. Это было что-то новое для 1-го магазина.

Когда по залу пронесся шумный гомон, Симон повернулся ко мне и сказал тихим голосом:

— Извините за ошибку, Бекки. Тут мне стало ясно, что скачок с сорока до пятидесяти тысяч был вызван не чем иным, как нервным срывом аукциониста. В голове у меня стал складываться лейтмотив заголовков в завтрашних газетах: «Рекордная сумма уплачена за Каналетто на аукционе Трумперов». Чарли будет доволен.

— Вряд ли маленькая картина Чарли пойдет по такой цене, — добавил Симон с улыбкой, когда «Дева Мария с младенцем» заняла место Каналетто, и вновь повернулся к публике.