Каин и Авель - читать онлайн книгу. Автор: Джеффри Арчер cтр.№ 64

– Да, – ответил Авель уверенно. – Акции покупаю я.

– Так, мистер Росновский. – Фентон опять никак не выразил своего удивления. – Могу я попросить вас рассказать, как вы собираетесь обеспечить сорок тысяч долларов?

– Я обращу в наличность все мои акции и сниму деньги с личного счёта, после чего мне останется собрать чуть меньше четырёх тысяч. Но я надеюсь, что вы прокредитуете меня на эту сумму, раз вы так уверены в том, что акции группы «Ричмонд» недооценены. Да к тому же, четыре тысячи долларов – это примерно столько, сколько составят комиссионные банка по этой сделке.

Кертис Фентон заморгал и застыл неподвижно. Джентльмены не должны позволять себе таких замечаний в его кабинете, которые были тем болезненнее, что Авель совершенно точно расставил все акценты.

– Вы позволите мне взять небольшой перерыв, чтобы обдумать ваше предложение, мистер Росновский?

– Если придётся ждать слишком долго, я обойдусь вообще без вашего кредита, – сказал Авель. – С сегодняшней скоростью роста рынка мои активы очень быстро достигнут сорока тысяч.

Авелю пришлось прождать неделю, пока «Континентал Траст» сообщил ему, что намерен оказать ему поддержку. Он тут же снял деньги со всех своих счетов, взял кредит на четыре тысячи долларов, и теперь у него на руках были искомые сорок тысяч.

В течение шести месяцев Авель смог выплатить кредит в четыре тысячи долларов, продавая и покупая акции в период с марта по август 1929 года; то были лучшие дни на фондовом рынке за всю его историю.

К сентябрю его счета опять немного пополнились, он даже смог позволить себе новый «Бьюик» – ведь он теперь был владельцем двадцати пяти процентов акций гостиничной сети «Ричмонд». Авель радовался тому, что занял такую прочную позицию в империи Дэвиса Лероя. Это давало ему основания начать охоту за его дочерью и остальными семьюдесятью пятью процентами акций.

В начале октября Авель пригласил Мелани на концерт из произведений Моцарта в чикагский Симфони-холл. Он надел свой самый красивый костюм, который только лишний раз подчеркнул, что он несколько растолстел, и свою первую шёлковую бабочку, посмотрел на себя в зеркало и обрёл уверенность в том, что вечер завершится успехом. После окончания концерта Авель решил обойти «Ричмонд» стороной – хотя кухня там стала превосходной, и повёл Мелани в другой ресторан. Он тщательно следил за тем, чтобы разговор вращался только вокруг политики и экономики, в этих темах он разбирался значительно лучше её, и она с этим была согласна. Под конец беседы он пригласил её выпить у него в номере. Она впервые увидела убранство его комнат, и красота интерьера задела и удивила её.

Она попросила кока-колы, и Авель налил, бросил в пенящуюся жидкость два кубика льда. Ответная улыбка, которой она наградила его, когда он подавал ей стакан, вселила в него уверенность. Он опять посмотрел на её стройные ноги и налил себе бурбона.

– Благодарю за прекрасный вечер, Авель.

Он сел рядом с ней и машинально крутил в руке свой стакан.

– Я не слушал музыку много лет. Но, когда мне доводилось, Моцарт отзывался в моём сердце как никакой другой композитор.

– Ты иногда выражаешься как настоящий европеец, Авель. – Она потянула на себя кончик платья, на который сел Авель. – Кто бы мог подумать, что управляющий отелем будет интересоваться Моцартом?

– Один из моих предков, первый барон Росновский, – сказал Авель, – однажды встречался с маэстро и стал его близким другом, поэтому я всегда воспринимаю Моцарта как часть моей жизни.

Улыбка Мелани была невообразимо хороша. Авель наклонился и поцеловал её в щёку рядом с ухом, там, куда она убрала волосы с лица. Она продолжила беседу, ни малейшим движением не показав, что заметила его поступок.

– Фредерик Сток довёл настроение третьей части до совершенства, правда?

Авель попытался поцеловать её ещё раз. Теперь она повернула к нему лицо и позволила поцеловать себя в губы. Затем отстранилась.

– Похоже, мне пора возвращаться в университет.

– Но ты только что пришла, – сказал Авель недовольно.

– Да, я знаю, но мне завтра утром рано вставать. У меня будет тяжёлый день.

Авель снова поцеловал её. Она откинулась на диван, и Авель попытался опустить свою руку ей на грудь. Она оторвала губы и оттолкнула его.

– Мне надо идти, Авель!

– Ну перестань, ещё не время.

И он опять попытался поцеловать её. На сей раз она остановила его и оттолкнула более решительно.

– Авель, ты отдаёшь себе отчёт в том, что себе позволяешь? Ты время от времени угощаешь меня в ресторане, сводил на концерт, но это не значит, что ты имеешь право лапать меня.

– Но мы вместе уже несколько месяцев, – сказал Авель. – Я не думал, что ты будешь возражать.

– Нельзя сказать, что мы вместе несколько месяцев, Авель. Я обедаю с тобой время от времени в ресторане моего отца, но ты не должен воспринимать это как совместное существование в течение месяцев.

– Извини, – сказал Авель, – меньше всего я хотел бы, чтобы ты считала, что я лапаю тебя. Я просто хотел прикоснуться, к тебе.

– Я никогда не позволю мужчине прикоснуться ко мне, – заявила она, – если только не соберусь выйти за него замуж.

– Но я хочу, чтобы ты стала моей женой, – тихо сказал Авель.

Мелани громко захохотала.

– Что же тут смешного? – спросил Авель, краснея.

– Не будь глупцом, Авель, я никогда не смогу выйти за тебя.

– А почему нет? – потребовал ответа Авель, потрясённый уверенностью в её голосе.

– Разве к лицу южанке выходить замуж за польского иммигранта в первом поколении? – Она выпрямилась на диване и оправила своё шёлковое платье.

– Но я барон, – сказал Авель слегка заносчиво.

Мелани опять расхохоталась.

– Ты что, думаешь, что кто-то верит в это, Авель? Ты разве не знаешь, что персонал смеётся за твоей спиной, когда ты упоминаешь о своём титуле?

Он был оглушён, у него закружилась голова, а лицо залила краска стыда.

– Они смеются надо мной за моей спиной? – Его лёгкий акцент стал заметнее.

– Да, – сказала она. – Разве ты не знаешь, какое прозвище тебе дали в отеле? Чикагский Барон.

Авель лишился дара речи.

– А теперь не будь глупцом и примирись с этой мыслью. Я знаю, ты отлично выполняешь работу для папы, и он восхищается тобой, но я никогда не смогу выйти за тебя.

Авель молча сел.

– «Я никогда не выйду за тебя», – повторил он вслух.

– Конечно нет. Ты нравишься папе, но он никогда не согласится на то, чтобы ты стал его зятем.

– Извини, что оскорбил тебя.

– Вовсе нет, Авель. Я польщена. А теперь давай забудем обо всём, что тут говорилось. Не будешь ли ты так добр отвезти меня домой?