Было довольно интересно наблюдать за тем, как он напивался. Он постепенно начал краснеть, взгляд его мутнел. Практически после каждой выпитой порции он ходил в уборную. К девяти часам Луи был уже практически абсолютно пьян. Иногда забывал, что я покупаю ему выпивку, и по привычке шутил, смеялся надо мной и называл мистером Бухгалтером. Но буквально через минуту он резко менялся, и мы снова были лучшими друзьями и сообщниками.
Каждый раз, когда ему приносили новую порцию, Луи говорил один и тот же тост: «За малышку. Да благословит ее Господь».
Диктофон лежал в кармане моей рубашки. Я чуть ли не каждую минуту дотрагивался до него, как будто это был какой-то волшебный талисман, приносящий мне удачу.
После того как мы провели в баре больше часа, я спросил Луи:
– А ты бы правда донес шерифу, если бы я не согласился отдать тебе твою долю?
В этот момент мы с Луи остались вдвоем. Я дал Джекобу кошелек и послал его купить еще порцию для Луи.
Луи немного подумал и мотнул головой.
– Мне нужны деньги, Хэнк.
– И ты никак не можешь подождать до лета?
– Они нужны мне сейчас.
– До лета осталось всего пять месяцев. Это недолго.
Луи потянулся, взял кружку Джекоба и отпил немного пива.
– Я же сказал, что у меня долги, с которыми надо срочно расплатиться, – медленно добавил он.
Я кивнул.
– Кроме того, я проиграл и некоторые сбережения Нэнси.
– Сколько?
– Понимаешь, я просто не боялся рисковать деньгами, потому что знал, что рано или поздно получу свою долю и все будет хорошо. Но я немного не рассчитал и проиграл все, да еще и в долги залез. Так что я не могу ждать.
– Сколько всего ты проиграл?
– Семнадцать тысяч. И еще немного. Это из наследства ее матери.
Я был шокирован такой суммой и не знал, что сказать. Я даже представить не мог, что можно столько потратить на скачках.
Я молча смотрел, как Луи допивал пиво Джекоба.
– Так что теперь у нас ничего нет, Хэнк, – продолжал Луи. – У нас нет денег даже на еду, я не говорю уж о том, чтобы заплатить за аренду дома. Поэтому мне срочно нужна моя доля.
– Так ты и не ответил: ты бы донес шерифу?
– Мне нужны деньги. По-моему, это глупо с твоей стороны прятать деньги, притом что самолет никто не ищет.
– Я хочу знать, донес бы ты или нет, – настаивал я.
– Если я скажу нет… – начал Луи и улыбнулся, – вдруг ты нарушишь свое обещание.
– Обещание?
– Разделить деньги, не дожидаясь лета.
Я ничего не ответил.
– Мне действительно нужны деньги, Хэнк, – снова сказал Луи. – Я без них просто не проживу.
– Но давай представим ситуацию, если бы ты не узнал о Педерсоне. Что бы ты тогда делал?
– Наверное, мне пришлось бы умолять тебя, – ответил он, потом подумал и добавил: – Да, я бы встал перед тобой на колени и умолял дать мне денег.
В баре уже собралось много посетителей. Все кричали, смеялись и пили. В воздухе стоял удушливый сигаретный дым, смешанный с запахом пива. Я увидел Джекоба у барной стойки, он расплачивался за напитки.
– Как думаешь, это сработало бы? – спросил Луи.
Я представил его стоящим передо мной на коленях и умоляющим дать ему денег. В некотором смысле это пугало меня даже больше, чем мысль о шантаже. Нет, мне было не жаль его, мне просто было страшно. Я представил, что если бы отказал Луи – а я бы это сделал, – то это было бы приговором не только для него, но и для меня самого. Подумав, я вдруг понял, что Луи обязательно так сделает, когда у меня в руках окажется кассета с записью его признания… и эта мысль, как нож, ударила мне в голову. Я изо всех сил постарался не думать об этом.
– Нет, – сказал я. – Скорее всего, нет.
– Тогда, наверное, хорошо, что я узнал о Педерсоне, да?
Джекоб подошел к кабинке, и я не ответил на вопрос Луи. Я отодвинул пустые стаканы на край стола и произнес:
– А вот и напитки.
Луи наклонился и схватил меня за запястье. От пива его руки были ледяными.
– Хэнк, мне очень нужны деньги, – шепотом сказал он уже, наверное, раз в десятый, – понимаешь ты это или нет? Здесь ничего личного.
Я посмотрел на его ладонь. Она напомнила мне лапу какого-то животного, вцепившегося в жертву. Я еле сдержался, чтобы не отдернуть свою руку.
– Да, – ответил я. – Понимаю.
Около половины десятого Луи в очередной раз отправился в туалет. Когда он отошел на достаточное расстояние, я повернулся к Джекобу:
– Как думаешь, он достаточно пьян?
У Джекоба кожа над губой была влажной и блестела.
– Думаю, да, – ответил он.
– Надо, чтобы он был пьян настолько, чтобы не мог отдавать отчета в том, что делает, но был в состоянии нормально говорить.
Джекоб глотнул пива. У него запотели очки, но он, кажется, этого совсем не замечал.
– Как только почувствуешь, что он приблизительно в таком состоянии, встань и скажи, что хочешь поехать к нему домой. А с собой в машину мы возьмем бутылку виски.
– Мне все же кажется, что, может, не стоит… – начал было Джекоб, но я взял его за руку и жестом показал, что не нужно спорить, потому что все уже решено.
Луи вышел из туалета и, качаясь, шел мимо барной стойки к нам. За стойкой сидел молодой бармен, и Луи показалось, что тот хотел подставить ему подножку.
– Ты думаешь, это смешно? Ты что, в цирке?
Молодой человек удивленно посмотрел на Луи:
– Что смешно?
– Ставить подножки тем, кто выходит из туалета. А потом еще и смеяться над ними.
Молодой человек отвернулся и сделал вид, что не замечает Луи. Все посетители затихли.
– Луи, садись, – сказал кто-то, – а то насмерть разобьешься.
Несколько человек засмеялись.
Луи обвел взглядом весь бар и крикнул:
– Что, дразните меня? Я же правда мог упасть и разбиться.
Потом Луи показал пальцем на бармена, мимо которого он проходил, и добавил:
– Ты ударил меня ногой, да?
Молодой человек ничего не ответил, он молча смотрел на палец Луи, указывающий на него.
– Тогда я тоже тебя ударю, – пробурчал Луи. – Хочешь, я тебя ударю? Знаешь, как сильно я могу ударить.
– Послушай, дружище, – медленно произнес молодой человек. – Мне кажется, ты много…
– Не тыкай мне, – перебил его Луи.
Парень, похоже, уже начал терять терпение и поднялся со стула. Джекоб тоже встал.