— Да, это он. Рэй, — сказал Гулл.
— Мистер Садист?
Он кивнул:
— Это Рэй убил Мэри?
— Почему вы спрашиваете?
— Потому что Рэй произвел на меня впечатление человека, способного совершить насилие. То, как он держался, как сидел, ходил… Как зверь на привязи. — Гулл посмотрел на фотографию. — Взгляните на эти глаза. Он заставлял меня чувствовать себя неуютно. Я рассказал об этом Мэри. Она только посмеялась: мол, тут не о чем беспокоиться.
— Подружка, о которой Рэй рассказывал… Он упоминал ее имя?
— Нет, но я видел ее. По крайней мере я решил, что это была она.
— Подробнее, пожалуйста.
— Вскоре после того, как Рэй перестал ко мне приходить, я увидел его с женщиной. Он обнимал ее. Он казался… У него был такой вид, будто она ето собственность.
— Где вы их видели?
— Получилось так, что я вышел в приемную, чтобы пригласить пациента, и они оба тоже там сидели. Сначала я подумал, что в график вкралась какая-то ошибка. Но прежде чем я успел что-либо сказать, вышла Мэри и увела женщину с собой.
— Подружка Рэя была пациенткой Мэри?
— Совершенно очевидно.
Я показал ему снимок Флоры Ньюсом, живой и улыбающейся.
— Это она. Господи, к чему все это?
— Вы еще когда-нибудь видели эту женщину с Рэем Дегуссой?
— Да, один раз, когда подъезжал к офису, а они выходили к стоянке машин. Меня удивило то, как она выглядела. Я пытался мысленно приставить ее лицо к женщине, о которой Рэй рассказывал. С мужчиной вроде него я бы представил себе нечто… совсем другое.
— Распутную девку, — подсказал Майло.
— Вот именно. А эта женщина… Она выглядела как банковская служащая.
— Она была учительницей, — сказал я.
— Была, — эхом повторил Гулл. — Вы хотите сказать… Господи, как далеко это зайдет?
— Зная, что Дегусса способен на насилие, вы рассказали Мэри о его фантазиях в отношении ее пациентки?
— Нет, я не мог. Конфиденциальность. Тут мы были непреклонны. Все трое. Как только двери закрылись, то всё. Никаких разговоров о пациентах.
— Вы не считали Дегуссу угрозой для Флоры Ньюсом?
— Флора… Значит, так ее звали… Милостивый Боже. — Он вынул еще одну салфетку. — Не о чем было кого-то предостерегать. Он никогда не говорил, что хочет причинить ей вред, только то, что хочет заставить ее кончать.
— Заставить вопить о пощаде, — напомнил я.
— Я счел это метафорическим высказыванием.
— Ну конечно — у этого парня душа поэта, — подал реплику Майло.
— Он ее убил? Вы хотите сказать, что он на самом деле ее убил?
— Кто-то убил.
— О Господи! Это мой самый страшный кошмар.
— Ее кошмар был страшнее.
Какое-то время все молчали.
— Он совершил по отношению к ней сексуальное насилие? — наконец спросил Гулл.
— Задавать вопросы будем мы, — хмуро ответил Майло.
— Хорошо, хорошо… Боже, это иссушает меня, во мне все пересыхает. — Гулл снова поднялся и осушил два стакана воды подряд. Его лицо блестело. Жидкость внутрь, жидкость наружу.
— Кто еще был задействован в "Стражах справедливости"? — спросил я.
— Только Мэри и Элбин.
— А Рэй Дегусса?
— Он? Вы хотите сказать, что он был… Знаете, теперь мне и в самом деле кажется, что он очень часто крутился около офиса. После того как перестал посещать мои сеансы.
— Где он крутился?
— Я видел его проходящим мимо нашего здания, он кивал, улыбался, показывал большой палец. Словно мы были старые друзья. Я решил, что он работает неподалеку.
— Вы когда-нибудь с ним заговаривали?
— Только "привет" и "пока".
— Поблизости постоянно ошивается опасный тип, и вас это не беспокоило?
— Мэри и Элбин лечили преступников.
— Но вы решили, что Дегусса работает где-то рядом.
Гулл пожал плечами:
— Я на самом деле практически ни о чем таком не задумывался.
— Когда проходили сеансы "Стражей"?
— Полагаю, что после основной работы.
— Чтобы не огорчать постоянных пациентов?
Гулл кивнул.
— Вы никогда не обсуждали особенности этой работы с Мэри и Элбином Ларсеном?
— Я не хотел ничего знать.
— Почему не хотели?
— Преступники… Я считаю их омерзительными. Я хотел держаться подальше от всего…
— Чего всего?
— Всего неприятного.
— Значит, вы подозревали, что на сеансах с досрочно освобожденными могло происходить что-то незаконное?
— Не отвечайте на этот вопрос, — подала голос Мирна Уиммер.
— Но я не делал ничего противозаконного!
Уиммер пристально посмотрела на него, и Гулл прикусил язык.
Майло ухмыльнулся:
— Адвокат, у вашего клиента интересный способ отгораживаться от вещей, к которым он не хочет иметь отношения. Не это ли является сущностью его психотерапевтической практики?
— Лейтенант, с того места, где я сижу, мой клиент выглядит хотя и очень утомленным, но готовым продолжать сотрудничество с вами. У вас еще есть вопросы, которые я могу квалифицировать как приемлемые?
Майло кивнул в мою сторону, и я показал Гуллу фотографию Хэкера, полученную в отделе автотранспортных средств:
— Как насчет этого человека? Вы когда-нибудь видели его?
— Я пару раз встречал его с Элбином.
— Где?
— В Роксбери-парке, они там обедали. На том же месте, где вы нашли нас. Элбин часто ходит туда, говорит, что это местечко напоминает ему парки в Швеции.
— Элбин не знакомил вас с этим человеком?
— Нет. Я думал, что он тоже психотерапевт.
— Почему?
— Не знаю… Возможно, из-за манеры поведения.
— В чем это выражалось?
— Он был молчалив, обходителен.
— А что Сонни Коппел? Какова была его роль в "Стражах справедливости"?
— Насколько я знаю, никакой.
— Мэри никогда не говорила вам, что он подключен к этому делу? — спросил Майло.
— Нет. Мэри говорила только, что она упросила Сонни использовать часть своей недвижимости в качестве "домов на полпути"; именно там они с Элбином собирались набирать пациентов. Она говорила, что это все упрощает.