Доктор Смерть - читать онлайн книгу. Автор: Джонатан Келлерман cтр.№ 35

Несмотря на некоторую предубежденность по отношению к Ричарду Доссу — наоборот, вследствие этой предубежденности, я постарался подойти к его дочери непредвзято. И все же я не мог не строить предположений. Что могло получиться в результате союза Ричарда и Джоанны? Я терялся в догадках.

Красная лампочка, возвещающая о том, что кто-то подошел к задней двери дома, мигнула строго в назначенное время, и я пошел встречать девушку. Она оказалась очень невысокой — всего пять футов два дюйма, в коричневых сандалиях. Торжество логики генетики; Доссы вряд ли могли породить баскетболистку. Стейси локтем прижимала к груди большую ярко-зеленую книгу, название которой мне мешал разглядеть рукав белой водолазки.

Нормальная подростковая фигура, лицо пухленькое, но никак не полное. Если Стейси действительно поправилась на десять фунтов, как утверждала Джуди Маниту, до того она была просто тощей. Я вспомнил, что сама Джуди состоит из одних углов. В ее кабинете я видел фотографии дочерей — двух блондинок с яркими глазами, в очень коротких платьях в обтяжку... тоже очень худых. Младшая, Бекки, напоминала скелет.

Впрочем, это к делу не относится. Моя пациентка Стейси. У нее были круглые щеки, но вытянутое лицо, напоминавшее лицо матери на фотографии времен учебы в колледже. Высокий широкий лоб в прыщах унаследован от Ричарда. В целом лицо эльфа; тут потрудились оба родителя.

Стейси смущенно улыбнулась. Представившись, я протянул руку. Не отводя взгляда, девушка с готовностью взяла ее, сверкнув на полсекунды новой улыбкой, на которую ушло много калорий.

Для этого Стейси потребовалось сделать над собой усилие.

Она была красивее матери. Черные миндалевидные глаза и неброская привлекательность наверняка уже притягивают мальчишек. В дни моей юности Стейси, скорее всего, называли бы «клевой чувихой». Во все времена ее считали бы симпатичной девчонкой.

Еще один вклад родителей: волосы. Густые, черные, курчавые. Очень длинные, распущенные, сбрызнутые чем-то блестящим, смягчившим жесткие колечки в танцующие спирали. Кожа более светлая, чем у Ричарда, — цвета свернувшихся сливок. Очень тонкая; на скулах и висках проступают синие жилки. Ободранный сустав на среднем пальце левой руки покраснел и распух.

Крепче прижав книгу к груди, Стейси последовала за мной.

— Я проходила мимо очаровательного пруда. Это ведь были карпы, да?

— Верно.

— У семьи Маниту тоже есть пруд с карпами. Большой.

— Неужели?

Хотя я сотни раз заходил в кабинет Джуди Маниту, мне ни разу не приходилось бывать у нее дома.

— Доктор Маниту устроил невероятный водопад. В пруду можно плавать. Но ваш более... доступен. У вас очень красивый сад.

— Спасибо.

Мы вошли в кабинет. Стейси села, положив зеленую книгу на колени. Золотые буквы закричали: «Выбери для себя лучший колледж!»

— Ты не можешь выбрать, куда пойти после школы? — спросил я, устраиваясь напротив.

— Вовсе нет. Спасибо за то, что согласились меня принять, доктор Делавэр.

Я не привык к тому, чтобы меня благодарили подростки.

— Всегда к твоим услугам, Стейси.

Вспыхнув, она отвернулась.

— Чтиво для отдыха? — спросил я.

Еще одна улыбка через силу.

— Не совсем.

Она беспокойно оглянулась вокруг.

— Итак, — сказал я, — у тебя есть какие-нибудь вопросы?

— Нет, благодарю.

Как будто я ей что-то предложил.

Я улыбнулся и стал ждать.

— Наверное, я должна рассказать о своей матери, — наконец сказала Стейси.

— Если хочешь.

— Я не знаю.

Указательный палец правой руки, согнувшись, отправился к левой руке, нашел воспаленный сустав. Начал чесать, ковырять. Появившаяся капелька крови растеклась в алую запятую. Стейси накрыла ранку правой рукой.

— Папа говорит, его беспокоит мое будущее, но, наверное, я должна рассказать о маме. — Она склонила голову так, что черные кудри скрыли лицо. — Я хочу сказать, вероятно, для меня это будет лучше. Так говорит моя подруга — она хочет стать психологом. Бекки Маниту, дочь судьи Маниту.

— Бекки стала врачом-любителем?

Стейси покачала головой — так, словно процесс мышления ее утомил. Ее глаза, темно-карие, как у отца, тем не менее обладали совершенно иным букетом.

— После того как Бекки сама ходила к психологу, она вообразила, что все болезни от нервов. Она сильно похудела, даже больше, чем хотела ее мать, поэтому ее направили к какому-то врачу, и теперь она сама хочет стать врачом.

— Вы с ней дружите?

— Когда-то мы были очень дружны. Но Бекки... Не хочу показаться жестокой, скажем так: у нее проблемы с науками.

— Не интеллектуалка.

Стейси грустно усмехнулась.

— Не совсем. Мама занималась с ней математикой. Джуди ни словом не обмолвилась о том, что у ее дочери есть проблемы. Впрочем, на то не было причин. И все же мне стало любопытно, почему Джуди не направила Стейси к тому врачу, который занимался с Бекки. Возможно, потому, что это угрожало бы проникновению в святая святых ее семьи.

— Так или иначе, — сказал я, — что бы нам ни говорила Бекки или кто другой, ты сама знаешь, что для тебя лучшее всего.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

— Вы же меня почти не знаете.

— Давай считать меня компетентным, Стейси, до тех пор, пока не будет доказано обратное.

— Хорошо.

Еще одна слабая улыбка. Для того чтобы улыбнуться, Стейси требовалось много сил. Я сделал пометку: «скл. к депресс, как и говорила Дж. Маниту».

Стейси подняла правую руку. Кровь на ранке свернулась, и девушка потерла больное место.

— Наверное, я все же ничего не знаю. Я имею в виду, не знаю, хочу ли говорить о своей матери. Ну что я могу сказать? Каждый раз, когда я вспомню о ней, мне после этого несколько дней плохо. С меня хватит. И не то чтобы это явилось потрясением... ну, то, что с ней произошло. То есть, конечно, когда это наконец случилось... Но мама так долго болела.

То же самое говорил и ее отец. Чьи слова — его или ее собственные?

— Ну вот, — снова улыбнулась Стейси, — сейчас мы начинаем говорить как герои какого-то сериала. На самом деле я хотела сказать, что с мамой все происходило постепенно... Совсем не так, как было с одной моей подругой. Ее мать погибла в результате несчастного случая. Катаясь на горных лыжах, налетела на дерево — и всё. — Она погладила распухший сустав. — Это произошло на глазах у всей семьи. Вот это была настоящая травма. А моя мать... Я знала, что этого не миновать. Я постоянно думала, пытаясь представить себе, когда именно, но...