Псион - читать онлайн книгу. Автор: Джоан Виндж cтр.№ 24

Перегнувшись через тонкие перила и глядя вниз, я мог различить шпиль Божественного Дома, смутно отсвечивающий далеко внизу, и даже людей, снующих по площади. Модули воздушного такси, поднимаясь, росли, как пузырь, и, промелькнув, исчезали в ночной темноте. Снизу доносились крики огромной толпы и звуки музыки, до меня долетало зловоние Старого города, поднимавшееся в жарком воздухе, от этого мне чуть не стало дурно. Я нагнулся еще ниже и, не отдавая себе отчет в том, что делаю, закричал:

— Помогите! Я здесь! — Как будто меня мог кто-нибудь услышать, словно кому-то было до этого дело. Мой слабый голос растворился в огромной пропасти внизу. Для Старого города я был несуществующим привидением, впрочем, как и здесь, наверху, — еще одна тень в океане теней Висячих Садов. Ограда, на которую я налег, продавилась и подалась вниз. Я отпрыгнул, все же не желая отправляться домой таким способом, и повернулся спиной к резервуару-накопителю для рыб, питательному резервуару… Я был как та рыбка, выброшенная из воды и гибнущая на открытом воздухе. Бросившись на мягкую примятую траву на склоне холма, я лежал, глядя в черную даль неба и на бесчисленную россыпь звезд… И почувствовал почти облегчение, когда патрульный сотрудник Службы Безопасности разбудил меня на рассвете и задержал за бродяжничество.

Ребята из Службы Безопасности в считанные минуты без труда подняли данные обо мне и теперь знали всю историю моей жизни. Столько же времени потребовалось, чтобы получить подтверждение, что Зибелинг отказывается принять меня в стены института и что черные вороны Контрактного Труда ждут меня с распростертыми объятиями. Во второй половине дня, перед тем как они явились за мной, предоставилась возможность еще раз совершить полет над Куарро и полюбоваться верхушками небоскребов, окрашенных пламенем заката. Пролетев над зелеными водами залива, модуль достиг комплекса космического порта и заживо похоронил нас в темном чреве терминала Контрактного Труда.

Затем было много коридоров, даже больше, чем в здании Службы Безопасности, со стенами цвета грязного цемента. Интересно, почему все официальные учреждения выглядят как тюрьма? Наверное, потому что именно в этом выражается их сущность.

Охранники бросили меня в камеру и, сменяясь, немного поработали надо мной.

Уходя, один из них пообещал:

— Мы приготовили для тебя нечто особое, уличный мальчишка, за ту головную боль, которую ты нам причинил. Сейчас ты увидишь, для чего ты здесь. Мы тебе устроим шоу!

Они вышли, недобро скалясь.

— С вас станется, вороны! — крикнул я. — Мне плевать. Всего-то десять лет. — Я осекся: десять лет это больше половины моей жизни!

— Тебе это покажется вечностью! — Они загоготали, и этот смех долго стоял у меня в ушах, когда они, наконец, ушли.

Я вытер нос, из которого шла кровь, и подвигал руками и ногами. Ничего не сломано, мне повезло, что им нужен был товар в рабочем состоянии. Я огляделся: камера была не больше чулана и пуста. Коврик, окно и умывальник. По крайней мере, пока они оставили меня в покое. Я доковылял до умывальника, выпил воды из пригоршни, затем сел, прислонившись к стене и, чтобы не вспоминать о Джули, Кортелью и обо всем, что я потерял, стал думать о том, чем меня собираются «угостить» еще. Внезапно свет в камере погас, а стена напротив меня зажглась подобно экрану. Скучный голос монотонно забубнил:

— Планета номер пять в системе бело-синего солнца, спектральный тип Би-Три-Ви, приведенныйОтчетодин-три-девять-шесть. Эс-один-три-девять-шесть-дробь пять не имеет названия, потому что адекватного названия не нашлось. Климат пригоден для обитания, зона в неустойчивом состоянии.

Нудный голос продолжал бубнить, но я слушал эту белиберду вполуха.

Внезапно в камере стало невыносимо душно, а воздух наполнился зловонием гниющих растений. Я почувствовал, что по мне поползли какие-то кусачие насекомые, и вскочил… Передо мной на голографическом экране вереница измазанных грязью потных людей преодолевала заболоченную просеку среди джунглей, по щиколотку утопая в исходящей паром хлюпающей грязи. У большинства на спинах было привязано что-то вроде тяжелых бурдюков, вдавливающих их в почву; у двоих в руках я увидел парализующие карабины. Один из рабочих споткнулся. К нему подбежал охранник, и нечто похожее на брызги желтого ила, отделившегося от засохшего дерева, обрушилось на его голову. Вслед за этим из-за спины бедняги взвился целый дождь искр, и я вскрикнул, когда они упали на его ногу, увязшую в грязи. На нем не было никакой защиты. Я заткнул уши руками, но продолжал слышать предсмертный вопль.

Декорация поменялась. Другого несчастного тащили вдоль берега какой-то грязной реки, красный след извивался по бурой воде. Один из рабочих попытался прийти ему на помощь — охранник обрушил приклад карабина на его лицо. Тот полетел в грязь, лицо залила кровь, обагрившая руки; она стала брызгать и на меня! Я заорал, чтобы кто-нибудь прекратил этот кошмар, но кровь продолжала лить через экран, и я решил, что это никогда не кончится. Все новые немыслимые ужасы происходили на экране при моем непосредственном участии, благодаря совершенной технике, пока я не забился в угол, колотя рукой в стену, затыкая уши и закрыв глаза…

Спустя долгое время я вновь обнаружил себя в светлой и прохладной камере.

Однако мой статус оставался прежним. Неважно, что я видел лишь видеозапись, — достаточно того, что все это происходило на самом деле при съемке и там мне суждено в скором времени оказаться. Будь проклят Зибелинг и иже с ним! Только вчера я занимался с ними веселыми упражнениями, а сегодня меня отправляют в ад, а они даже не вспомнили обо мне. Когда вновь погас свет, я бросился к двери, колотя в нее изо всех сил и крича:

— Выпустите меня отсюда, слышите вы, грязные ублюдки, выпустите!

Моих воплей никто не слышал. Далее ничего не последовало — лишь кромешный мрак, наверное, все-таки наступила ночь. Какое-то время я стоял, прислонившись к прохладной стене, затем сел в своем углу и сказал, скорее самому себе, потому что услышать меня было некому:

— Я хочу умереть.

На следующее утро я готов был на что угодно, только бы вырваться скорее из этой камеры.

Пришедший охранник криво усмехнулся и заметил:

— Проблемы со сном?

Я молчал, и он сам порадовался своей шутке. В продолжение нашего пути в большое помещение, где хранились файлы с информацией, он пытался добиться от меня какой-то реакции.

— Мальчик готов для маленьких каникул. Эс-один-три-девять-шесть. — Он положил на стол кассету. — Повезло же парню!

— Пошел ты! — сказал я, чтобы прекратить его излияния. Охранник оскалился и заломил мне руку. Сидящая за столом женщина с узким лицом открыла файл на своем компьютере.

— Вы уверены? Туда нет прямого сообщения, едва ли затраты на транспортировку оправданны, — задрав нос, она посмотрела на охранника.

Выражение его лица изменилось. Я подумал, что теперь мой черед торжествовать. — Но если вы настаиваете… — Внутри у меня все оборвалось. — Можно отправить его через сектор Тиллинга. Вы можете послать его туда, а они позаботятся о дальнейшей транспортировке.