Серая слизь - читать онлайн книгу. Автор: Александр Гаррос, Алексей Евдокимов cтр.№ 69

Вышли из комнаты. Ждут. Проходит минута – нет Федьки. Витек скалится. Две минуты. Три. Пять. Нет ФЭДа. Что за хрень? Витек пожимает плечами, открывает дверь, делает шаг… и застывает в неудобном положении. С “ершом” у горла. Федька любил киношные эффекты.

И только сильно позже уже мне ФЭД признался, что сделал. Освободиться от Витьковых узлов – это и впрямь была утопия. Только экс-спецназовец не был в курсе насчет гибкости Федькиных суставов (экстремал же, экстремал-универсал!..). Я это однажды видел – как он именно что связанные руки из-за спины через голову, вроде Вина Дизеля в фильме “Pitch Black”… Только чуть хрустнуло в плечах. И этим же ножом веревку и разрезал.

…Это моя или ее? Нет, это ее.

– Ник, твоя мобила!..

– Подкинь, пожалуйста… А где она, собственно?.. Вот она… Несу Нике на кухню ее голосящий Samsung, совершенно машинально, рефлексу повинуясь, бросаю взгляд на определитель – и еще не осмыслив увиденного, но уже осмыслив свое действие и мимоходом устыдившись, протягиваю ей телефон.

– Спасибо… Она сама точно так же бегло смотрит на экранчик…

Словно запинается. Я бы не обратил на эту запинку, разумеется, внимания – но Ника вдруг поднимает глаза на меня. Я вижу некоторую растерянность, смущение.

– Дэн… – с неловкостью в голосе.

Готовно выставляю капитулянтские ладони и с легчайшим, даже до обиды не доросшим удивлением – секреты у нас появились?.. – закрываю дверь. И только тут до меня доходит. 9856819. Тот самый номер. Якобы Кристи. Возможно, ФЭДа. Это с него сейчас звонят Нике.

Оцепенев, спиной к двери, слушаю. Короткие приглушенные реплики. Кажется, сердитые. “Нет!.. Я сказала, все!..” Боромотание. “Сколько можно звонить?!” Бормотание. Молчание. Отключилась.

Я резко разворачиваюсь, распахиваю дверь. Она вполоборота смотрит через плечо – стояла лицом к окну. Телефон в полусогнутой руке. Так и стоим. И смотрим.

– Ника… Кто это звонил? Она молчит – и с каждой секундой этого молчания все становится ясней и безнадежней.

– Никто, – категорически.

– Ответь мне, пожалуйста.

Растерянность. Красные пятна на скулах. Растерянность, и крайняя досада, и раскаяние, и быстро мобилизуемая готовность к отпору – она не привыкла к наездам. Я точно знаю, что надо сейчас, вот сейчас немедленно остановиться, – и так же прекрасно понимаю, что не остановлюсь. Совсем у меня стало никак с тормозами. Достало. Достали. Все – это уже последний гвоздь.

– Я не хочу об этом говорить. – Это должно звучать независимо, но звучит просительно.

– Извини, нам придется об этом говорить. Отворачивается.

– Это ведь Коба, да? Загадочный грузин из “Кугитиса”, правильно? Крупненький?.. Нибелунг?..

Я не контролирую уже, ни хрена не контролирую себя – просто потому, что слишком ясно представляю все. Как этот выродок, этот больной, этот хренов комплексант, с незапамятных дворовых времен, с Аськи, зацикленный на моих девках, бабах, на моих женщинах, как он склеил, мастер, на хрен, профи, ебарь патентованный, ее в том же “Кугитисе” – и ее тоже (мало ему Леры, уроду больному, всегда ему мало!), ЕЕ, ее он тоже трахнул!.. отметился… не упустил… коллекционер… падаль… – как раз тогда, когда мы с ней разосрались, поймал, блядь, момент…

– Тату его все рассмотрела?.. Он тебе лекции по искусствоведению читал до или после?.. Про то, кто такой Конрад Геснер?..

Молчит. Отвернувшись.

Ахаю дверью. Даже жалею, что стекло не вылетает.

И не сразу я соображаю (какое там – сейчас я вообще мало что соображаю): “Сколько можно звонить?” Чтобы ФЭД навязывался бабе? Ха! Ща… Я знаю, чего он звонит. Кому. Он не ей звонит – он мне звонит. Чтобы я, значит, заметил, понял, убедился…

И зажигалку он Лере подарил за тем же. Которую я не мог не опознать… (Что он, урод, про нас-то с Лерой решил?.. Что-что… То самое… Ладно, чего уж, будем с собой честны: дружба эта и впрямь со стороны позволяет толкования… разные. Все-таки возрастная дистанция – семь лет – у нас хоть и существенная, но не фатальная… На хрен!)

Все по-прежнему. Как со всеми этими… Как с Дашкой. Как будто это она ему тогда нужна была… Он же не ее тогда отымел – он меня отымел… 9856819… Ну че, а со мной побазарить волны нет? – прямо с собственной мобилы набираю его. Ну давай, урод, давай, ответь… Ну! Если ты со мной в эти игры играешь, если я тебе нужен – давай, блядь, перетрем… Гудки. Гудки.

Ну конечно… Хрен он возьмет, м-мудила…

Трубку берут. Я даже теряюсь несколько…

Потом я теряюсь совсем – потому что отвечает мне вовсе не Федькин голос. Женский. Очень знакомый – но я почему-то не могу понять, чей:

– …Что происходит? Объясни мне! Ты понимаешь, что происходит? Я – нет! Это ведь не жизнь. Это имитация жизни. Словно зомби тщательно выполняет все привычные повседневные дела, пытаясь себя убедить, что он еще жив…

Сашка. Сашкин голос…

Я судорожно отрубаюсь. Я едва удерживаюсь, чтоб не шваркнуть телефон об стену… Ф-фак… Руки не дрожат – но не вполне свои.

Диктофон… Просто диктофон – записал ее, а сейчас… Он же ждал моего звонка. Он же на то и рассчитывал… Затем Нику доставал… А Сашку – просто записал когда-то…

Он, выходит, давно готовился… Это такая многоходовка у него. А Сашкина смерть – что, один из этапов?..

Это ведь все ради меня затеяно… Все? Что – все?..

Он же задвинут на мне – на мне персонально. Он всегда был задвинут на мне.

Не я на нем – наоборот!

(Я ввязывался в махаловки, чтоб не ударить перед ним в грязь лицом. Я нажирался “имантской бодяги”, чтоб не отставать от него. Подписывался на все его затеи. На басухе у него долбил, клеврет, блин, сподвижник… С парашютом скакал, чтоб показать ему: мне тоже не слабо. На Алдара Торнис лез – вслед за ним…

Ну понятно: он же такой был крутой, все за ним увивались, все ему подражали…

Да, многих он провоцировал сам – чтоб не забывали: до него им всем – срать и срать. Но тем и кончалось. Он демонстрировал всем и себе собственное превосходство и успокаивался.

Но я же никогда не пытался выглядеть круче его! Не покушался на его лидерство… Не пробовал превзойти его ни в экстремальности эскапад, ни в количестве баб. На хрен мне это было не нужно. Во-первых, я всегда понимал, что это бесполезно, во-вторых и в главных, класть я всегда хотел на эти кобелиные понты. Я не из тех, кто “меряется хуями”. Я всегда был достаточно уверен в собственной мужской и любой иной состоятельности, чтобы не доказывать беспрестанно ее наличие себе и другим…)

Нет, это он – он на мне клинился… Потому и лучшего друга изображал. В конфиденты лез, в душеприказчики. Очень что-то во мне его интересовало. Волновало… Покоя не давало…

Я вспоминаю – и вспоминается странное. Чуть не все самое интересное и главное в моей жизни, если вдуматься, начиналось так или иначе – с него. На альпинизм я “подсел” после знакомства с Эпнерсом. Но ведь с Эпнерсом меня познакомил – он. Первый свой большой сюжет я снял про местных серфингистов – с которыми меня свел занимавшийся тогда серфингом ФЭД. Моя большая профессиональная “пруха” началась с “Дезертира” – а с чьей подачи я начал делать этот фильм?..