Мясо - читать онлайн книгу. Автор: Джозеф Д'Лейси cтр.№ 73

На какое-то время Бруно всерьез поверил в то, что это ловушка. Он обходил мантии и осматривал их.

— Что происходит, сэр?

Бруно держал в одной руке мантию, а в другой — дубинку в форме бедренной кости.

— Не знаю.

Если это было сражение, тогда на дубинках должны были остаться следы крови. Но их не было. А было ли сражение? Или проповедники так и не нанесли ни единого удара? Бруно вспомнил, как один голодный придурок уложил его босса-гиганта, и уже не сомневался в том, что происходит. Эта стычка, если ее так можно было назвать, произошла задолго до того, как они ступили на территорию Заброшенного квартала. Коллинз и его люди спрятали эти одежды до поры до времени. Вот почему никого не оказалось в туннелях.

Они были заняты другим делом.

— Это не более чем послание, — сказал он. А про себя добавил: и предупреждение. — Нам нужно возвращаться в поместье. Немедленно.

Бруно бросил мантию на землю и побежал.

Он уповал на то, что Коллинз и его люди не умеют бегать так быстро, как Ричард Шанти.

Девочки лежали в полной темноте, прижавшись друг к другу. Они не осмеливались говорить, только перешептывались, да и то это был даже не шепот, а тихое дыхание, когда одна сестра изредка приближала губы к уху другой. С ужасом думая о том, что при свете их могут обнаружить, Гема и Гарша чувствовали себя спокойнее в полной темноте.

В старые добрые времена им приходилось так же прятаться, но только поодиночке и во время игры. Теперь они были вместе, в еще большей тесноте, и проявлять чудеса храбрости предстояло дольше обычного. Если они хотели победить в этой игре, следовало держаться вместе.

В темноте невозможно было определить, сколько прошло времени. Казалось, с тех пор как в последний раз до них доносились крики, хлопанье дверями и шаги людей, которые искали их по всему дому, прошли часы, но девочки знали, что это могли быть и минуты. Это были самые трудные и тревожные мгновения, когда близняшки замирали от предчувствия, что вот-вот их найдут, и прислушивались, прислушивались, прислушивались к любым шорохам, которые могли бы подсказать, что шаги приближаются, а не отдаляются.

А потом раздалось рычание. Поначалу они думали, что это возвращается волосатый мужчина, но рычание не утихало, а источник этого звука как будто оставался на одном месте. Они и сейчас его слышали. Кто-то находился поблизости, и девочки не могли выбраться из своего укрытия незамеченными, так чтобы их не схватили. Приходилось ждать. Они знали, что, когда рычание прекратится и шаги удалятся, настанет их час.

Они уже договорились, как действовать дальше. Все было очень просто. Они выбегут из дома в сад, где можно спрятаться за деревьями и кустами. И постепенно будут перебегать от куста к кусту, пока не доберутся до своего дома. Там они будут в безопасности. И мама с папой вернутся, и снова будут их любить.

В темноте они крепче прижались друг к другу.

— Скоро, — выдохнула Гема на ухо сестре.

— Скоро, — повторила Гарша.

Карцер в поместье Магнуса оказался гораздо хуже той камеры в Главном соборе, где он недавно побывал.

Ричард Шанти проснулся, чувствуя боль во всем теле и ощущая запах испражнений и мочи. Он попытался приподняться и ударился лбом о твердое дерево, испытав такую острую боль, что в глазах зарябило. Он снова лег и стал изучать руками окружающее пространство. Карцер больше напоминал гроб, а не комнату. Он был около двух футов глубиной, семи футов длиной, что позволяло вытянуться во весь рост, и около трех футов шириной. Что бы Шанти ни делал, встать было невозможно.

Он представил, что на его теле появятся пролежни, пока он будет ждать встречи с Магнусом. Возможно, Магнус был так взбешен всем, что он, Шанти, натворил, что его конец — вызволение из коробки, по крайней мере, — случится очень скоро. И уже в следующее мгновение ему стало стыдно оттого, что его первые мысли были о себе, а не о Геме и Гарше, спасать которых, он знал, уже было поздно.

Он сделал для них все, что мог. Конечно, будь у него больше времени или возможности для того, чтобы собрать подкрепление, все могло бы обернуться иначе, но не было смысла надеяться изменить прошлое. В этой подземной коробке — возможно, Магнус решил, что он здесь должен окончить свои дни, — Шанти был наедине со своими воспоминаниями и страхами. Отчаяние росло в нем, несмотря на отсутствие шанса на побег. Если бы только он смог выбраться, у него появилась бы возможность предотвратить беду, которая поджидала его девочек. Ведь в поместье осталось не так много охраны, и он мог бы прикончить Магнуса.

От этих мыслей Ричард Шанти сходил с ума.

Он не был готов сдаться. Он еще был жив, и это означало, что какой-то шанс все-таки есть. Оставалась крохотная надежда вновь увидеть своих девочек. Сказать им о том, как он любит их, попросить прощения и проститься. Какие жалкие мечты. Каким жалким сделал его этот город. Каким злом обернулась его жизнь. Как он ни старался очиститься, искупить свой грех, он совершал бесконечные преступления и навлек самую худшую беду на свою семью.

Он вновь осознал, насколько убийственны его мысли.

Было лишь одно светлое пятно в этом городе. Один человек, который попытался что-то изменить: Джон Коллинз. Пророк Джон. Человек, который показал ему, что чудо возможно, что есть другие способы жить и человек сострадательный и любящий должен их испробовать. Это было безумие — то, чему обучал Джон Коллинз, но Шанти ему верил. На самом деле это даже нельзя было назвать верой: он телом чувствовал, что слова Коллинза правдивы. Он знал это, потому что сам встал на этот путь, и его не убило. Он питался только светом и воздухом и стал сильнее и здоровее, чем когда-либо прежде. Он заметил в зеркале, что вовсе не истощил себя отказом от овощей и риса, а, наоборот, стал свежее и бодрее. Его мышцы округлились, грудная клетка расширилась и теперь могла вмещать больше воздуха. Джон Коллинз говорил, что в один прекрасный день, когда люди обретут достаточно мудрости и любви, даже потребность дышать останется в прошлом. Люди поймут, что они бессмертны, что они всегда обладали потенциалом вечной жизни, сами того не сознавая.

Разумеется, если бы Магнус знал, что Шанти больше не нуждается в пище, чтобы жить, он бы держал его в этой зловонной дыре до полного помешательства.

Нет.

Он должен был выжить, а для этого нужно было мыслить правильно. Нужно было приготовиться.

Прежде всего он ощупал те участки своего тела, в которых сосредоточилась боль. Нос был разбит, в этом не было сомнений — слишком он был подвижный. Не хватало двух передних зубов. Ребра болели с обеих сторон, и он вспомнил, как долго его били и он то приходил в сознание, то отключался. С ногами вроде бы все было в порядке, но руки и локти были изрезаны и кровоточили — там, где в него впивались зубы охранников Магнуса. На затылке была округлая выпуклость, и именно она, больше чем другие раны, вызывала у него серьезное беспокойство. От этой травмы голова болела изнутри и снаружи, стоило до нее дотронуться. Шишка была воспалена, и он не знал, чем она наполнена. Он боялся, что Магнус проломил ему череп и мозг обнажился. Если это было так, то он мог умереть в любой момент. И даже если он ошибался, если ему все-таки удалось бы выбраться из коробки, он мог бы не пережить подъема на ноги.