Смертельная измена - читать онлайн книгу. Автор: Сабина Тислер cтр.№ 85

— Лисичка, — прошептала она, — лисичка, что с тобой? Мне так жаль, мне чертовски жаль, но я же тебя не заметила!

Добрых десять минут она сидела возле лисы и гладила ее по рыжей шкурке, пока не почувствовала, что сердце ее уже не бьется. Глаза зверька неотрывно смотрели на яркое солнце.

— Ты не должна умирать, — прошептала Магда, — пожалуйста! Ты так мне нужна…

Ее слезы капали на мертвое тельце.

— Едем со мной, лисичка, — сказала она тихо, — здесь тебе нельзя оставаться.

Она открыла багажник, осторожно подняла лису и аккуратно уложила в багажник. Потом медленно поехала к дому, словно тряска и толчки могли причинить животному боль.

До вечера она оставила лису в багажнике.

Приблизительно за час до захода солнца Магда начала копать могилу и, когда солнце скрылось за горами, похоронила лису рядом с Бинго. На могиле она посадила куст красных роз.

На следующее утро она проснулась пораньше, съездила в Монтеварки и купила там оливковое деревце.

Любимый мой Торбен!

Я собственно, не хотела писать больше писем до твоего приезда, но сейчас мне хочется сделать это, потому что так прекрасно то, что случилось.

Я удивлялась, что лисенок в последнее время становится все толще и толще. Иногда я думала, что даю ему чересчур много еды, что сухой собачий корм содержит слишком много жира, но потом я пару дней его не видела и не кормила, а он стал еще толще. Значит, с кормом это никак не связано.

А потом он улегся под голубым кедром прямо возле маленькой ограды из натурального камня. Когда я пыталась подойти к нему, он тихонько скулил. Я даже стала бояться за него.

Но что я говорю «за него», это неправильно! Торбен, мы думали, это лис, а оказалось, что лисица! Беременная лисица! И она улеглась под нашим кедром, чтобы привести там своих малышей.

Кто-то из нас, папа или я, постоянно был неподалеку. Конечно, на почтительном расстоянии, чтобы не нервировать ее.

Прошло два часа, и появился первый лисенок. Похоже, без проблем. Папа фотографировал его как сумасшедший. Ты сможешь посмотреть кучу фотографий, когда будешь здесь. А потом все пошло очень быстро. В общей сложности четыре штуки, друг за другом. Мы думали, что все уже закончилось, но через час появился еще один запоздавший. Лисенок номер пять.

У лисицы было полно забот. Ей нужно было вылизать всех малышей досуха и расшевелить их. Нам даже не пришлось ей помогать. Да еще и неизвестно, как бы ей это понравилось. Во всяком случае, похоже, что все пять новорожденных лисят в порядке. Они мирно сосут молоко, и папе кажется, что они уже прибавили в весе.

Как бы там ни было, лисица решила остаться со своими малышами у нас, и мы считаем, что это здорово. Это действительно чудо! У нас был один почти ручной лисенок, а сейчас их шесть.

Мы ценим доверие лисы и каждый день относим ей еду. Папа уже задумывается, как бы наловить им мышей. Мыши для лис намного полезнее, чем собачий корм, но мы не знаем, как это сделать. Он мог бы, конечно, расставить мышеловки, но будут ли лисы есть мертвых мышей?

Как видишь, наша маленькая семья значительно увеличилась, и малыши тебя по-настоящему порадуют, когда ты приедешь.

Я просто хотела рассказать тебе это.

Я люблю тебя!

Твоя мама.

P. S. Пожалуйста, передай от нас самый сердечный привет Арабелле. Жаль, что в этот раз мы не сможем познакомиться с ней. Может быть, зимой это получится.

Когда Лукас вышел из здания аэропорта во Флоренции, в лицо ударила такая жара, что ему показалось, будто он заходит в сауну. Уже на пути к стоянке такси его легкий пиджак стал неприятно теплым.

— Alla stazione, [65] — сказал он водителю и с облегчением опустился на сиденье.

С облегчением, потому что путешествие прошло прекрасно и до дома было уже недалеко. Еще час, и он обнимет Магду на вокзале в Монтеварки. Он был дома. Он никогда бы не поверил, что станет называть Тоскану своей родиной, а сейчас так оно и случилось. Всего лишь через несколько недель. В Берлине ему терять было нечего. Это он понял совершенно ясно.

Водитель такси молчал, жевал зубочистку и гнал машину по городу так, словно сидел за рулем скутера и мог силой проложить дорогу через переполненные улицы. Они домчались до вокзала за рекордное время, и Лукас успел на поезд в семнадцать часов девять минут, который шел до Монтеварки всего лишь полчаса.

Из поезда он позвонил Аннелизе. Вообще-то он собирался сделать это еще в пятницу в Берлине, но они встретились с Эрихом, чтобы выпить по глотку на прощание, и сначала отобедали в центре города в ресторане, а потом прошлись по пивным, и он забыл позвонить.

— Я только хотел поблагодарить за съемку, — сказал он Аннелизе. — Это было классно! Мне понравилось.

— Ах, да что ты! Что за слова? Я думала, ты больше не хочешь заниматься этим постыдным делом, деточка.

— Пожалуйста, Аннелиза, не будем начинать все заново. Я звоню из Италии, а по мобильному телефону это стоит целое состояние. Я хотел лишь сказать, что не буду играть в театре, но пару съемочных дней для телевидения смогу выкроить в любое время.

— Я так и поняла, — насмешливо сказала Аннелиза. — Я еще не настолько старая, чтобы забыть нашу милую беседу. Но я скажу тебе одно, деточка: это будет трудно. Чертовски трудно!

— Я знаю. — Лукас закатил глаза.

— Немецкое телевидение не будет ждать Лукаса Тилльманна, которого не знает ни одна свинья.

— Я знаю.

— Тогда все в порядке.

— Я скоро снова позвоню. Еще раз огромное спасибо за все.

— Не стоит, деточка, — пробормотала Аннелиза и положила трубку.

Лукасу показалось, что где-то на заднем плане пищала Паулинхен.

Магда стояла на платформе. Она не помахала рукой, когда увидела, что он выходит из вагона. Не бросилась ему навстречу. Лукас почувствовал, как все в нем сжалось от страха. Похоже, что-то случилось.

Он прижал ее к себе, но она стояла, опустив руки, и не отвечала на его объятия. Потом она слабо улыбалась.

— Я так рад снова быть с тобой! — сказал он и поцеловал ее. — Наконец-то я дома!

Отчуждение Магды беспокоило Лукаса, но он ничего не сказал, не стал ничего спрашивать, решив, что Магда сама все скажет. Ему не пришлось долго ждать.

— Ты наконец нашел управляющего?

Лукас кивнул. Он был захвачен врасплох и попытался на ходу сочинить правдоподобную историю.

— Да, наконец-то. Одного сорокачетырехлетнего шваба. Он производит впечатление воспитанного и честного человека. У него жена и двое детей. Он пять месяцев был без работы, потому что его последняя фирма обанкротилась, и очень обрадовался, что нашел место. Похоже, он очень старательный и быстро войдет в курс дела. Во всяком случае, у меня с первого момента сложилось о нем хорошее впечатление.