Воронье - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Доус Грин cтр.№ 14

— Да, хорошо.

— Если он будет истиной для тебя, то станет истиной и для них.

РОМЕО, сделав этот звонок, почувствовал звенящую пустоту в желудке и подумал, что ему лучше бы перекусить. Он проследовал по I-95 и нашел «Дом встречи». Его яркий свет вызывал у него отвращение, но крайней мере это было единственное открытое заведение. Он устроился в нише и просмотрел меню, глянцевые страницы которого были такими блестящими, что он с трудом разбирался в нем. Подошла официантка. Чтобы потянуть время, он спросил у нее:

— А что такое овсянка?

Она пожала плечами:

— Ну… такая белая.

Он оправдал ее уклончивость. В этот час, на этой работе, в этой дешевой забегаловке, забитой пьяницами, жуликами и бродягами, — чего ради она должна объясняться с кем-то? Он заказал овсянку и яичницу с беконом, и она ушла. Затем женщина из соседней ниши повернулась и смерила его взглядом.

— Овсянка — это годится, — сказала она. — Туда еще нужно масло. Чувствуется, ты любишь ее, и ты, должно быть, янки.

— Да, — согласился он.

— Откуда ты?

— Из Огайо.

— Я это поняла.

Она повернулась к грубоватому мужику, который делил с ней нишу, и бросила на него взгляд, который как бы сообщал: «А что я говорила тебе».

Она снова повернулась:

— Я Винетта. А это Лонни.

— Я Ромео.

Естественно, Лонни решил, что у него смешное имя. Он разразился грубым рваным смехом, который Винетта остановила резким взглядом. Она спросила у Ромео, как он думает: суд над мисс округа Глин будет пародией или как, — Ромео ответил, что он понятия не имеет о суде над мисс округа Глин. Винетта показала ему фотографию в «Брунсвик ньюс» и выложила ему кучу сведений: обман, взаимные обвинения, тайный ребенок и к тому же пули.

Лонни устал оттого, что на него не обращают внимания. Он расплатился за свой кофе и ушел, а Винетта пересела к Ромео.

Она была плотная и коренастая. Волосы у нее были редкие, а рот — как щель почтового ящика. Ничего сексуального, разве что не смотреть на нее. Но и тогда ты чувствовал букет ее дыхания — лук и джин. Когда принесли завтрак, Ромео не мог его есть. Но наверно, он в любом случае не смог бы справиться с ним и был рад любой компании, рад тому, что Винетта без умолку тараторила. Это отвлекало от его обязанностей.

Через несколько минут появилась официантка и обратила внимание на нетронутую тарелку.

— Вам не нравится овсянка?

— О нет, она прекрасная. Просто сейчас мне не хочется есть. Можете принести чек?

Официантка сказала:

— Если вы не ели, то не должны платить, — и забрала тарелку.

Винетта потеряла нить своей болтовни. Какое-то мгновение они с Ромео молчали, глядя друг другу в глаза. Затем ей пришло в голову спросить:

— Так что ты здесь делаешь?

Вопрос был прямой и грубоватый. Шон объяснил ему, что он должен говорить, но Ромео забыл. Он сделал попытку:

— Ну… Я тут со своим приятелем.

— Да?

Она ждала продолжения.

— И… м-м-м… у нас тут бизнес. У моего приятеля и у меня.

— Какой бизнес?

— Ну, что-то вроде страхования.

— Мне доводилось продавать страховки, — сказала она. — На кого ты работаешь?

— Это не постоянная работа.

Она бросила на него удивленный взгляд.

— Это трудно объяснить, — сказал он. — Это как… ну, я не знаю. Что-то вроде вторичной страховки.

— Что это такое?

— Ох, как бы объяснить… Ну, представь себе, что все люди, которых ты любишь, попадают в шторм, так? Мы можем оценить все беды, которые им причинит молния. И в какую сумму можно оценить ценность их жизней. Но страховка вторичная, потому что мы не можем вернуть вам чью-либо жизнь. Понимаете?

— Мне нужно выпить, — сказала она. — Ты поставишь мне выпивку?

— Конечно.

Но она сверилась со временем и сказала:

— Все, закрывается. Мы можем пойти к «Голубю» в Стерлинге. Они нас пустят. Вот туда стоит зайти.

Тем не менее они решили никуда не ходить.

Они вышли на стоянку и снова окунулись в жару. Рядом в кустах валялась дверь от грузовика. Из ночи донесся хриплый гудок поезда. Тут был тот самый Юг, каким Ромео представлял его себе, если не считать этот «Дом встречи», выглядевший для Ромео обыкновенной забегаловкой, которую можно встретить везде и всюду.

Винетта спросила его:

— Где ты остановился?

— В «Блэкберде».

— Это же настоящая дыра в заднице, не так, что ли?

— Вроде да.

— Но, говоря по правде, весь Брунсвик — такая же дыра. У меня трейлер на Балм-оф-Гилеад, и если хочешь, можешь остаться в нем. По сути, это трейлер моего папаши, но он в больнице.

— Что с ним?

— Перебои в сердце.

— Вот как.

— Ага.

Ромео предположил, что этот трейлер должен быть кошмаром какого-то бродяги, с тараканами размером с сову. Тем не менее он будет куда более обжитым, чем их мотель, и на него будет даже приятно смотреть. И он последовал за ней. Она ехала быстро, часто поворачивала, и ему приходилось напрягаться, чтобы держаться за ней. Но в то же время, подчиняясь необходимости держаться за ней, он как-то расслабился. Он был бы не против, если бы она вообще вывезла его из Джорджии.

«Почему я вообще сказал „да“ Шону? — удивился он. — Что со мной делается? Шон сказал, что нуждается во мне, и я ответил „Хорошо“. В этом вся моя гребаная жизнь».

Хотя ничего нового.

В первый раз Шон сказал: «Мне нужна твоя помощь», когда им было по двенадцать лет. Шон пришел к Ромео домой, и Ромео счел этот визит невероятным, волшебным. Они поднялись в комнату Ромео, и Шон тихо сказал: «Мне нужна твою помощь». Сказал уверенно, как взрослый, и по лицу скользнула легкая кривая усмешка — и у Ромео не осталось выбора.

«И вот теперь я здесь снова выполняю его дурацкие поручения, и что же такое, мать его, со мной делается?»

Он снова повернул за ней, и уличный знак гласил, что они на Балм-оф-Гилеад-Роуд.

Через несколько минут они подъехали к трейлеру. Вошли в него, и он держался за ней. К его удивлению, тут царил порядок, как в корабельной рубке. Стояли деревянные модели креветколовов и на стенах — фотографии Винетты и ее матери. Он спросил ее: «А где твоя мать?»

Она дала ему выпить и включила телевизор. Пока он смотрел один из знаменитых информационных роликов Кристи Бринкли, она открыла и съела банку венских сосисок. Затем приступила к нему. Это было не так плохо. По крайней мере, она действовала быстро и деловито и, хотя и пьяная, не сопливилась. Когда она всем весом распростерлась на нем, его лицо оказалось зажатым между ее большими белыми грудями, он представил себя между «Титаником» и айсбергом и чуть не засмеялся, потому что на мгновение забыл о той работе, за которую взялся.