Кровь избранных - читать онлайн книгу. Автор: Кай Дзен cтр.№ 77

Шань Фен вошел в просторное помещение, вдохнул сырой воздух и спросил мистера Ариэля. Прошло несколько минут — и перед ним возник представительный серьезный господин. От него пахло чесноком, и выглядел он как человек, у которого вечно не хватает времени. Похоже, Горовиц — мастер своего дела.

— Я Шань Фен, меня послал к вам мистер Зепп… из Берлина. У вас должно кое-что храниться для меня.

По поведению Ариэля нельзя было понять, вспомнил он что-то или нет. Не сказав ни слова, Горовиц провел Шань Фена в крошечное боковое помещение и отдал ему пакет с сургучными печатями почты Берлина, вложенный в большой открытый конверт.

Они расстались, не прощаясь, и через несколько минут китаец уже переходил Еврейский мост. Записки барона Хофштадтера снова оказались у Шань Фена. Иммигрант постоял, глядя в темную воду Ист-ривер, и его охватило странное чувство эйфории и собственного могущества.

Черная калитка в заборчике, отгораживавшем клочок земли возле жилища Шань Фена, была приоткрыта. По тротуару, смеясь и толкаясь, носилась взад-вперед стайка ребятишек. Дом из красного камня и черного металла в общем-то выглядел не так уж плохо: он не разваливался и смотрелся довольно чистым. В этом строении в самом сердце Сан-Франциско на Трейдинг-стрит жил бедный люд, который хотя много работал, но выглядел счастливым.

«Мне еще повезло, что попал в довольно хорошее место», — думал Шань Фен, закрывая за собой калитку и входя в дом. Сегодня китаец вернулся в хорошем настроении — с каждым днем он все больше оживал на теплом калифорнийском солнце.

Чиновник иммиграционной службы устроил его лучше, чем следовало ожидать. На Эллис-Айленде ему присвоили льготный статус, согласно параграфу шестому «Закона о запрещении въезда китайцев», который распространялся на учителей, студентов и бизнесменов. А дальше, с теми связями, что Фолберг имел в посольстве Поднебесной, уже ничего не стоило получить необходимый сертификат для запроса вида на жительство. Таким образом, Шань Фен стал последним азиатом, который смог въехать в США в этом году.

При первых же сведениях об Аль-Харифе чиновник капитулировал. Китаец понял, что зацепил Фолберга, и взял полный контроль над ситуацией. Стоило только упомянуть египетские пирамиды и обрисовать действие секретного вещества. А потом — бросить пару экзотических имен, вскользь назвать известных политиков и ученых, и главное — все имена и фамилии произнести с шиком. На американца это подействовало безотказно.

Фолберг сидел у китайца на крючке, несмотря на мелочную амбициозность, которая руководила любыми его действиями. Шань Фен ее быстро раскусил и научился использовать по своему усмотрению. Требования иммигранта поначалу были просты: протекция и помощь в достойном жилье. Вплоть до годичной ренты, невысокой, но достаточной, чтобы он мог и дальше поставлять чиновнику документы относительно Аль-Харифа.

Китаец продумал все до мелочей, в том числе и как разделить на небольшие порции дневники Генриха Хофштадтера и выдавать их понемногу — тянуть время. Он сочинил историю о записях, спрятанных в разных местах, зачастую труднодоступных. По этому поводу Фолберг не раз кричал, что отберет у Шань Фена вид на жительство и вышвырнет его обратно в Германию. Но сделать янки ничего не мог, только визжал. Ведь тогда документы ему придется отбирать силой.

Первым полученным чиновником страницам эксперты дали положительную оценку. Подлинность документов и их несомненный исторический и научный интерес поразили исследователей, которых он нанял. Но более глубокое изучение потребует длительного времени и привлечения большего числа специалистов, в первую очередь переводчиков с немецкого на английский. Всем придется соблюдать предельную осторожность, и особенно самому Фолбергу.

Утренняя прогулка удалась на славу. Усевшись за стол в кухне своей маленькой квартирки, Шань Фен наслаждался минутами покоя после всего, что он пережил. Наверное, Америка и в самом деле была страной мечты. А он в ответ наградил ее кошмарным наваждением. Китаец улыбнулся такой занятной мысли.

Соединенные Штаты Америки — страна, где, как в огромном котле, смешались народы. Благословенная, счастливая, солнечная земля. Куда ярче и раскованнее, чем Германия. Ему, человеку хитрому, преуспевшему в искусстве выживания в полулегальных условиях, Сан-Франциско и Калифорния сразу пришлись по вкусу.

Рональд Фолберг Шань Фена не интересовал. Постепенно мужчина передаст ему все, что имеет по Аль-Харифу, смешивая и путая материалы. А какую-то часть и вовсе утаит. И полностью восстановить картину «дыхания Сета» будет очень трудно, если вообще возможно. Всегда будут оставаться «темные места», которые не позволят получить реальные результаты. А это — двойная победа скромного иммигранта, освобожденного от выполнения «Закона о запрещении въезда китайцев».

— Брат, это ведь не шутка? Ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь? Какие есть доказательства?

Луций сильно нервничал и зажигал одну сигарету от другой. Лысину мужчина прикрывал забавным паричком, а выцветшие брови подводил карандашом. На нем были пиджак в яркую клетку и брюки в крупную полоску. Такой облик и гардероб придавали ему шутовской и одновременно жутковатый вид.

— Думаете, мне самому не хочется, чтобы все оказалось бредом собачьим? Можно было бы наплевать и оставить все как есть, но я сунул сюда свой нос. Жалкий идиот! Если кто-нибудь узнает о нашем разговоре, моя шкура не будет стоить и полдоллара, это вы понимаете?

Двое собратьев общества Овна в темных одеждах обменялись вопросительными взглядами. У обоих возникло одно и то же ужасное предчувствие: гость говорил правду.

— Ты уверен в том, что речь идет об Аль-Харифе, Луций? Время теперь ненадежное. Кругом полно всяких шарлатанов, которые изображают из себя химиков и торчат в лабораториях. Нас интересует только «дыхание Сета», а все остальное не наше дело, и ты это хорошо знаешь.

Луций двигался резко, как после приема пилюль амфетамина, глаза его бегали. При малейшем шорохе или движении мужчина нервно вздрагивал. Он хорошо понимал, что риск слишком велик.

— Послушайте, древнее тайное общество всегда в моем сердце — к этому с детства приучил меня отец. Поэтому я здесь и позволяю называть себя Луций… Что за смешное имя? Греческое? Римское? Говорю вам: двое специалистов изучают бумаги, которые приволок шут гороховый Фолберг. Я пару раз заглянул в их переводы, когда эксперты выходили на обед. Там говорится про Древний Египет, [148] про бога Хнума и про «дыхание Сета»… а еще про какие-то сосуды, про обусловленность воли, контроль над рабочими массами и про здоровых носителей. Это Аль-Хариф, я брюхом чую! Скользкий тип Фолберг сумел выманить у кого-то документы. Вы должны поскорее вмешаться…