Дорогой Джим - читать онлайн книгу. Автор: Кристиан Мерк cтр.№ 70

— Могу поспорить на что угодно, вы все трое умираете от любопытства, — лениво проговорил он. — Угадал? Небось хотите узнать, почему умерли все эти женщины? И ты ни за что не спустишь курок, пока не услышишь ответ, верно?

— Нет, — отрезала Ифе.

Я предпочла промолчать. К этому времени со мной стало происходить что-то странное — кое-какие запоздалые мысли, просочившись в мой мозг сквозь дыру в сердце, которую, как мне казалось, я заранее наглухо законопатила ненавистью, скреблись, отчаянно напоминая о себе.

— Но тогда Рошин не получит ответа на вопрос, который не дает ей покоя, — объяснил Джим, невозмутимо ковыряя пальцем кору. — Так, моя маленькая розочка?

— Заткнись! — Стиснув в руке нож, я двинулась к нему.

— О чем это он, а, Рошин? — Ифе словно забыла о карабине, который держала в руках. Сейчас она разглядывала его с легким сомнением в глазах.

— Ничего, — буркнула я. Стыд опалил мне щеки огнем. Стиснув зубы, я взмахнула ножом. — Стреляй — и покончим с этим. Или я…

— Подожди, — внезапно севшим голосом перебила Фиона. Странно — сестра задыхалась, как после долгого бега. Но ведь она просто стояла рядом с нами, недоумевала я. Она поднесла руки к губам, и я вдруг увидела, что они дрожат.

А Джим — ты не поверишь! — продолжал улыбаться. Весело скалился, сверкая зубами, словно участвовал в каком-то розыгрыше. О да, надо отдать ему должное… В этом ему не было равных — превратить игру со смертью в цирк уметь надо.

— Что значит «подожди»? — спросила Ифе, расставив ноги. На ней опять были эти солдатские ботинки в стиле коммандос идиотского розового цвета. Прежний яркий румянец на щеках вдруг исчез, лицо стало пепельно-серым. Она снова вскинула карабин — теперь дула смотрели на безупречную прическу Джима. — Может, кто-нибудь соизволит мне объяснить…

— Я просто хотела сначала кое о чем его спросить, — объяснила Фиона, виновато глядя на нас. Вид у нее был такой, словно ее застукали, когда она воровала в супермаркете продукты, чтобы накормить пятерых голодных крошек.

— На самом деле тебе плевать на Сару, — опустившись на землю, Джим прислонился спиной к дереву и, судя по всему, чувствовал себя как дома. — Верно, дорогуша? И на Лауру Хилльярд, и на Джули Холланд… Впрочем, точно так же, как и на всех остальных, которым не посчастливилось, потому что они стояли у меня на дороге. Так ты действительно хочешь знать, что случилось с ними? Ну, скажи же что-нибудь! — Фиона на мгновение отвернулась, и Джим невозмутимо продолжал… словно остро отточенным скальпелем проводя невидимую черту, отделяющую нас друг от друга. — Да нет… это вряд ли. Тебе интересно узнать другое… О нас с тобой, угадал? Почему я ушел. Почему подцепил малютку Келли… а потом и твою тетушку — вместо тебя. Ну, угадал?

Клик-клик!

Клацнул затвор старого отцовского карабина — вскинув его к плечу, Ифе ясно дала всем нам понять, что пришло время покончить с прелюдией и перейти, так сказать, к главному мероприятию.

— Что-то все чересчур разговорились.

— Ну, так как же? — услышала я свой собственный голос. — Что он сделает — убьет ее или займется с ней любовью? — спросила я человека, которого еще вчера вечером поклялась убить собственными руками. — Или это вообще неважно?

Тут даже Ифе опешила — вытаращив на меня глаза, молчала, не зная, что сказать. Палец ее замер на спусковом крючке.

— Ну, этот бы убил. Можешь поверить мне на слово.

Джим, сложив на груди руки, словно шаман, задумчиво склонил голову набок — можно было поклясться, он тщательно взвешивает в уме какую-то чрезвычайно мудрую мысль, которую кто-то только что прошептал ему на ухо. Краем глаза я вдруг заметила какое-то движение в конце пляжа… Мужчина, выгуливавший двух немецких овчарок, направлялся в нашу сторону. Мне показалось, что выстрела карабина он не слышал. Одна из овчарок, черная, бросилась в воду за палкой. Тик-так, промелькнуло у меня в голове. А время-то уходит…

— Десять минут, — сказал Джим, не сводя глаз с дула двустволки. — Послушайте… Я знаю, что сегодня умру. Может, я и вправду заслуживаю смерти. Но позвольте мне прожить еще десять минут — всего десять минут просидеть здесь, под деревом. И тогда я расскажу вам, чем закончилась эта история. История принца Оуэна и… моя собственная.

Время от времени ветерок доносил до нас лай собак. Пока Ифе обдумывала его просьбу, мне вдруг показалось, что в ушах у меня звучит вой жаждущего крови волка. Фиона, покосившись на нас, молча кивнула.

— Пять минут, не больше, — не опуская карабин, буркнула Ифе. — Время пошло.

— Крутая мне сегодня попалась аудитория, — пробормотал seanchai, покосившись в сторону холма, склон которого отделял нас от города. — Что ж, по крайней мере, честно. Ну а теперь попытайтесь представить себе Замок Волка, да-да, прямо тут… представьте себе, как полощутся на ветру боевые штандарты. Время близится к вечеру — и вы стоите в том месте, откуда можно заглянуть в главную башню замка. — Речь его стала напевной. — И представьте себе волка, стоящего в двух шагах от прекрасной женщины — а она даже не думает защищаться. Это принц Оуэн, которому предстоит сделать нелегкий выбор — навсегда остаться зверем, судьба которого рано или поздно пасть жертвой охотников, или снова стать человеком… но человеком, которым он, в сущности, так никогда и не был. До этого он стоял, склонив перед принцессой колено, но теперь выпрямился. И она может прочесть свою судьбу в его глазах.

XVIII

— Ты чувствуешь это, кузен? — спросила Эйслин, глядя, как стоявший перед ней человек, шатаясь, встает, и ноги у него подламываются, как у нищего.

Да, вы не ослышались — ноги… Тело волка менялось на глазах. Оуэн перенес вес на задние лапы — и вдруг почувствовал, как они распрямляются, вытягиваясь в длину. Потянувшись к принцессе, чтобы поцеловать ее в губы, он вдруг ощутил страшную боль, пронзившую все его существо. Серая волчья шкура с густым, толстым подшерстком, надежно защищавшая зверя от зимней стужи, вдруг сама собой точно стекла вниз, обнажив плоть, и каждый волосок, отделяясь от тела, заставлял его корчиться в нестерпимых мучениях. Итак, Бог все же покарал его за ту нечестивую жизнь, которую он вел, но Оуэн понимал, что главное наказание еще впереди. Память о том кровавом пути, которым он двигался к трону, вновь вернулась к нему, и Оуэн завыл: ему показалось — еще мгновение, и череп его не выдержит и треснет. Перед глазами все поплыло. А по ту сторону, успел еще подумать он, вероятно, пылая местью, ждут его брат Нед и их бедный отец. И страх, ужаснее которого он еще не знал, вдруг удушливой волной захлестнул Оуэна. Он боялся умереть. Но еще больше боялся жить. Однако помешать превращению было уже не в его власти — онемев от ужаса, он молча смотрел, как его облик меняется на глазах. Вдыхая аромат духов принцессы, он почувствовал, как его грудь содрогнулась и вдруг съежилась чуть ли не вдвое… как острые, точно кинжалы, клыки, к которым он успел привыкнуть, оглушительно лязгнув, сами собой втянулись в десны.

Всей своей тяжестью навалившись на кузину, он уцепился за изголовье кровати и одним мощным толчком ворвался в нее. Ощущение было такое, словно все мужчины, которых он в свое время убил, разом взревели, и рев этот эхом отдался у него в ушах, и жажда убийства, обуревавшая его, сколько он себя помнил, ударила ему в голову… Ему казалось, он сходит с ума — как будто чья-то исполинская рука, проникнув в его нутро, с кровью, с мясом выдирала все животное, что было в нем, навсегда отделяя человека от зверя.