Убийца с медальоном святого Христофора - читать онлайн книгу. Автор: Элейн Фергюсон cтр.№ 6

— В общем, Раллон говорит, что заглянул в комнату, окликнул Робертсона, но никто не отозвался. Тогда он открыл дверь в ванную и сразу помчался обратно в офис, звонить нам, потому что доктору здесь делать явно нечего.

— Эту ванну придется на помойку выбросить, — заметил Патрик.

— Выкинуть ее надо к чертям собачьим, — согласился Джекобс.

По комнате были разбросаны потрепанная одежда и окурки; на полу, словно сбитые кегли, валялись три пустые бутылки из-под виски. Не вмешиваясь в разговор мужчин, Камерин подошла к незаправленной постели. В нос ударил запах сигаретного дыма и застарелой мочи. Тонкий слой грязи покрывал все тусклой серой пленкой, даже оконное стекло казалось непрозрачным.

— Я спросил Раллона, когда он в последний раз видел постояльца, — продолжал Джекобс. — Говорит, что четыре дня назад, когда тот снял номер. — Шериф указательным пальцем поправил соскользнувшие на кончик носа очки. — Четыре дня — большой срок. Будет нелегко определить время и причину смерти.

— Да уж. Судя по всему, он был не дурак выпить. Впрочем, куча пустых бутылок из-под виски еще ничего не доказывает. Похоже, придется делать вскрытие, — вздохнул Патрик.

Камерин взглянула на кровать: дешевое покрывало наполовину откинуто, на подушке вмятина. Другая половина оставалась аккуратно приглаженной, словно нераспечатанный конверт. При виде наполовину заправленной постели Камерин взгрустнулось. Может быть, одиночество заставило Робертсона искать утешения в бутылке? Что за жизнь у него была, если он кончил свои дни в дешевом мотеле?

«Что толку доискиваться причин? — упрекнула себя Камерин. — Люди принимают решения, люди умирают. Моя задача — разобраться в их смерти, а не в жизни».

Патрик и Джекобс углубились в обсуждение другого вопроса — разговор зашел о бюджете и о том, что городским властям Сильвертона придется оплатить вскрытие. Камерин внимательно посмотрела вокруг. На полу валялась потрепанная спортивная сумка. Присев на корточки, девушка обыскала ее, но обнаружила только набившуюся в швы грязь. Под включенной лампой на ночном столике возле кровати стоял наполовину пустой пластиковый стаканчик с водой, рядом — блокнот и переполненная окурками пепельница. Камерин с трудом разобрала каракули в блокноте: кажется, номер телефона, но вместо последней цифры — неразборчивая закорючка.

Она положила ладонь на блокнот: бумага была теплой на ощупь даже сквозь перчатку — значит, лампа горела долго, может быть, несколько дней. Из любопытства Камерин открыла ящик ночного столика. Внутри не было ничего особенного — телефонный справочник и коробок спичек. Повинуясь внезапному импульсу, она вытащила телефонный справочник: ведь Робертсон записал номер телефона! Может быть, это номер винного магазина? Справочник раскрылся в ее руках: между страниц лежал пакетик.

«Это еще что?» — пробормотала Камерин.

На просвет в смятом пакетике обнаружился грязный, потрепанный рецепт и десяток желтых шестиугольников, с выдавленным на них номером восемьдесят.

— Камми, что это у тебя? — спросил отец.

Камерин невольно вздрогнула.

— Я… это… увидела часть номера телефона, записанного в блокноте, и подумала, что, может быть, перед смертью Робертсон просматривал телефонный справочник. Внутри оказался этот пакетик. Ничего, что я взяла его в руки?

— Не страшно, ты ведь в перчатках. Вещи покойного являются собственностью коронера. Шериф не имеет права ни к чему прикасаться. — Отец многозначительно приподнял брови. — Зато мы имеем…

— Камерин, что в пакетике? — спросил Джекобс.

— Таблетки какие-то. И еще рецепт… по-моему, здесь написано «индерал». — Она разгладила пакет и прочитала надпись: — Да, точно, «индерал». Выписан на имя Лоренса Робертсона. Погодите-ка, кажется, тут еще рецепты есть. — Камерин открыла пакет и разложила три рецепта веером. — По одному рецепту в месяц, еще на три месяца. И все на «индерал».

Шериф Джекобс дернул кончик длинного носа.

— «Индерал»? Это еще что?

Отец с довольным видом подошел к Камерин и взял у нее пакетик.

— Лекарство от варикоза пищевода.

— А человеческим языком можно? — надулся шериф.

— От расширенных вен в пищеводе. Если они прорвутся, можно умереть от кровотечения. — Отец прищурился и повернул надпись к свету. — Кажется, рецепт выписан доктором Кирни из Дюранго на имя покойного. «Индерал» выписывают больным, злоупотребляющим алкоголем. Готов поспорить, что у мистера Робертсона помимо вен в пищеводе еще и серьезные проблемы с печенью. Стало быть, он пил спиртное одновременно с приемом «индерала». Хм… Похоже, Камерин нашла ответ на наш вопрос. Молодец! Не знаю, додумался бы я тут посмотреть или нет.

От похвалы Камерин вспыхнула. Здорово, что они с отцом работают вместе, в одной команде, и почти на равных!

— Что теперь? — поинтересовался Джекобс.

— Позвоню врачу, посмотрим, что он скажет. Если подтвердит, что Робертсон стоял одной ногой в могиле, то вскрытия делать не будем — и так все ясно.

Отец повернулся к Камерин.

— Кстати, где фотоаппарат?

Камерин растерянно вытаращилась в ответ, осознав свой промах. Она должна была сфотографировать место происшествия, но вместо этого оставила камеру в машине — а к вещественным доказательствам уже прикасалась! Неужели все дело запорола?

— Ой… извини, папа. Я камеру в машине забыла…

— Да ладно, чего ты перепугалась? Это же не убийство. Сходи за камерой и начинай фотографировать — кровать, ящик ночного столика и все остальное. Но в следующий раз — первым делом снимки, а все остальное потом, договорились?

— Конечно, — кивнула она. — Обязательно.

Шериф Джекобс заковылял к Патрику, который вытащил следующий ящик из ночного столика в поисках новых вещественных доказательств. Камерин вышла в коридорчик и невольно остановилась у двери в ванную. Мухи перестали жужжать и ползали по двери, образуя странные черные узоры, словно в калейдоскопе. Из спальни ни отец, ни шериф не видели входа в ванную. Дверная ручка с вмятиной посередине уставилась на Камерин.

«Почему бы и нет? — упрямо спросила себя Камерин. — Почему нельзя?»

Ей надо было взглянуть на человека, который спал один в двуспальной кровати и запивал таблетки алкоголем, она хотела увидеть настоящий труп и применить книжную теорию на практике. Подумаешь, жуткое зрелище! Она — не ребенок, и всем бы пора это понять!

Камерин моментально приняла решение: войти и посмотреть!

Она осторожно двинулась к двери. Почуяв ее приближение, мухи закружились вокруг головы, стали садиться на волосы. Отмахиваясь, Камерин повернула дверную ручку.

Стоило открыть дверь, как жужжание усилилось. Войдя, Камерин едва не бросилась прочь: из ванны торчала вытянутая рука. Узловатые пальцы с грязными толстыми ногтями напоминали деревянные обрубки. По обнаженной коже разгуливали сотни мух. Тело уродливо раздулось, потеряв сходство с человеческим. Стараясь не дышать, Камерин приблизилась, разглядывая верхнюю часть туловища — Робертсон полулежал в ванне, опираясь шеей на край. Нижняя челюсть отвисла, обнажив зубы; раскрытые глаза ввалились; по невидящим зрачкам, похожим на пыльные кусочки стекла, ползали мухи. Робертсон оказался седым стариком — бледным, холодным, безусловно мертвым — человеком с грязными ногтями и восковой кожей, туго натянутой под действием воды.