Правила мести - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Райх cтр.№ 62

— Господи, ты только посмотри на него! — проворчал Швец. — Да москвички будут мной прямо-таки облагодетельствованы. А жира в нем хватит, чтобы на зиму снабдить целую сибирскую деревню.

Водитель припарковал машину напротив дома на Кутузовском проспекте, где жил Лев Тимкин. Здание было построено в тридцатые годы, когда Сталин задумал придать Москве западный облик, и оно вполне вписалось бы в городской пейзаж где-нибудь в районе площади Этуаль в Париже или на бульваре Курфюрстендамм в Берлине.

Тимкин положил начало своему состоянию в счастливые девяностые, когда был полковником КГБ и ведал поставками и производством вооружения. Когда КПСС прекратила свое существование, он прибрал к рукам уйму заводов, выпускающих все, от пуль до бомбардировщиков, и стал продавать это добро тому, кто больше заплатит, то есть, как правило, африканским диктаторам, которым требовались очень убедительные аргументы, чтобы отстранить от власти своих соперников. В скором времени Тимкин сменил полковничью форму на костюм бизнесмена и покинул Южное командование армии, размещавшееся в ничем не примечательном городе Минске, переехав заниматься частным бизнесом в Москву, или в «Центр», как называют россияне свою столицу.

Когда его благосостояние возросло еще больше, он переметнулся на ниву политики. Уроженец Санкт-Петербурга и в прошлом чемпион по дзюдо (кажется, теперь там все чемпионы по дзюдо), Тимкин заключил союз еще с одним сыном севера по имени Владимир Путин и в обозе этого бывшего шпиона пробрался к самым вершинам власти. Его карьера протекала стремительно. Сперва место в Думе. Затем назначение в правительство. Наконец, он стал советником и получил возможность влиять на принятие действительно важных решений.

В последние три года Тимкин служил первым помощником президента, и его главной обязанностью стало дружить со множеством западных нефтяных компаний, приглашенных в Россию для модернизации ее дряхлеющей инфраструктуры и эксплуатации богатых нефтяных ресурсов. Его работу все считали настолько успешной, что он представлялся наиболее вероятным преемником президента, когда тот через два года уйдет с поста.

— Что мы ей дали? — спросил Швец, не сводя глаз с монитора.

— Цианид.

— Разве мы им еще пользуемся?

— Самый быстрый вариант. Когда запашок выветрится, обнаружить яд в крови практически невозможно. Создастся полное впечатление, что Тимкин умер от сердечного приступа. Ни у кого не возникнет никаких сомнений.

Швец наклонил голову, чтобы лучше видеть конвульсии извивающейся плоти:

— Как она это сделает?

— Какая вам разница?

— Валяй рассказывай.

Водитель вкратце ввел его в курс дела. На этот раз у Швеца не нашлось комментариев.

Начиная с одиннадцатого века матушку-Русь раздирала борьба правивших ею кланов. Растянувшаяся на одиннадцать часовых поясов и населенная пятьюдесятью национальными меньшинствами, Россия оказалась просто слишком большой для того, чтобы ею управлял один человек или одна семья. Иван Грозный полагался на то, что за неукоснительным исполнением его воли присмотрят феодалы. Петр Великий полагался на слой дворян, именуемых боярами. Каждый наделял своих приверженцев обширными землями в награду за верность и, таким образом, покупал их лояльность. [9]

В двадцать первом столетии мало что изменилось.

На первый взгляд Россия оставалась такой же монолитной, как прежде. Новая, современная Российская Федерация стала демократическим государством западного типа, с президентом, избираемым общенародным голосованием, и с двухпалатным парламентом. Но внешность обманчива. Подспудно страна представляла собой котел, в котором кипели страсти и сталкивались различные интересы. На смену воеводам пришли главари мафии. На смену боярам — генеральные директора корпораций. Земля перестала быть ходовым товаром, но ее место заняли деньги, предпочтительно в виде акций крупных компаний, деятельность которых основывалась на расхищении природных богатств России — нефти, газа и леса. И ФСБ, национальная служба безопасности, по уши погрязла в интригах, пытаясь одолеть всех и вся в борьбе за благосклонность президента.

Россия была, есть и будет страной, управляемой кланами. Венценосец должен быть жаден до власти, этим качеством никто не обладал в большей мере, чем Сергей Швец, глава ФСБ. Он уже давно устремил свои взоры на горностаевую мантию, хранящуюся в Кремле, и ничто меньшее, чем президентство, его не устраивало.

В это холодное и дождливое московское утро на его пути стояло три человека. Один из них в коматозном состоянии лежал в лондонской больнице. Другой путешествовал по казахстанским газовым промыслам и вечером должен был вернуться в Москву. Третьему, Льву Тимкину, первому помощнику президента, предстояло сейчас умереть.

Швец наблюдал. Его агентка отлепилась от Тимкина и скользнула вниз. Тимкин открыл рот, и Швец услышал его рычание — это при выключенном-то звуке! Тимкин выгнул спину, глаза выпучились в экстазе. Женщина подняла голову и приникла к его губам, поглаживая рукой его щеку.

Швец содрогнулся, представив, что это в его рот сейчас была засунута смертоносная капсула, только что раздавленная о зубы, и теперь яд начинает проникать в организм.

Тимкин оттолкнул обнаженную женщину и попытался встать. Та осталась на коленях и наблюдала, как Тимкин валится на пол и застывает.

Сергей Швец похлопал шофера по плечу:

— В Ясенево!

По дороге он смотрел в окно.

Одним стало меньше.

Двое на очереди.

Ресторан «Сабатини» сверкал в безоблачной римской ночи, словно драгоценный камень. Шеренги накрытых белыми скатертями столиков купались в сиянии китайских фонариков, рядами висящих над ними. На другой стороне площади Пьяцца ди Санта-Мария возвышался величественный фасад базилики с одноименным названием. До полуночи оставался всего час, но этот уличный ресторан был набит битком. Оживленные громкие голоса пришедших туда поужинать смешивались со звоном ножей и вилок, а также со звуками торопливых шагов суетящихся официантов, создающих атмосферу жизнерадостного праздничного застолья.

Среди довольных посетителей выделялась группа людей, которые веселились более остальных. Всего восемь человек — трое мужчин и пять женщин. Кавалеры были загорелы и элегантно одеты; по возрасту и манерам их можно было принять за сделавших успешную карьеру интеллектуалов. Самому молодому исполнилось лет сорок пять, самому старшему — лет шестьдесят, но в каждом из них жизнь по-мальчишески била ключом, что вообще типично для итальянцев. Их дамы были много моложе — им едва перевалило за восемнадцать — и очень красивы, со вздернутыми носиками, явно неримскими, и с эффектными бюстами, гордо выставленными на всеобщее обозрение.

Официант, ужом проскользнувший через толпу, вручил сидящему во главе стола записку: