Научи меня убивать - читать онлайн книгу. Автор: Кирилл Казанцев cтр.№ 44

На эту парочку Олег глянул мельком, отвел взгляд в сторону, «сканируя» зал, и мигом забыл, зачем, собственно, сюда явился. Состояние было — как доской по голове огрели, очень похожее, что неудивительно — за дальним столиком у окна сидела Вера. Сидела с чашкой кофе и маленьким пирожным, смотрела то в окно, то на стол, где лежал мобильник. Олег по-быстрому убрался за фонтан, сдерживаясь, чтобы не ринуться к девушке через весь зал. Что-то тут было не то, и что именно, он понять никак не мог, поэтому решил пока остаться в тени, а сам смотрел, соображал, прикидывал так и этак. Вера явно кого-то ждала, несколько раз посмотрела вниз на ту самую парковку под окном, потом отпила кофе, тронула ложечкой пирожное, но есть не стала, глянула на телефон, на дверь, снова в окно. Бледная, уставшая, щеки запали, но спину держит, «хвост» на затылке гордо колышется, когда девушка поворачивает голову. Подойти бы, сесть рядом, обнять, заставить забыть к чертовой матери обо всем, что было с ней до сегодняшнего дня. «Стоять», — приказал он сам себе, понимая, что подойти к Вере не может, пока не поймет, не разберется, в чем тут дело. Вряд ли девушка пришла сюда просто кофейку выпить, нет, здесь у нее встреча назначена. Уж не с Шестаковым ли? А тот, сволочь конченая, вместо себя «шестерку» прислал… Кстати, где он?

Олег еще раз осмотрел зал, засек через три столика от двери коротко стриженного блондина, вернее, его затылок и спину, — тот теперь сидел лицом к окну. А напротив юноши сидела Маринка, улыбалась шалависто и многообещающе, выставляла напоказ бюст в вырезе белой кофточки, пожимала плечиками и визгливо хохотала над каждым словом, что шептал ей на ушко новый кавалер.

А он старался вовсю, старательно изображал чувства, влечение и даже страсть. И за ручку Маринку подержал, и в щечку чмокнул, и, кажется, по коленке под столом погладил, на продолжение томного вечера намекая. Но держался как-то скованно, что ли, точно программу отрабатывал, да еще и норовил к краю диванчика отползти, что-то за спиной «подружки» высматривая. А Маринка принимала все за чистую монету, корчила рожицы, томно закатывала глазки и выпячивала ярко намазанные губы трубочкой — кто-то сказал ей, что это до невозможности сексуально и обалдеть как красиво, забыв предупредить, что лицо при этом делается похожим на куриную задницу. Но кавалер терпел, он был на работе, а вот Маринка, оказавшись в обществе блондина, отрывалась по полной.

Олег следил за ними и за Верой одновременно, смотрел на раскрасневшуюся от выпитого Маринку, на вальяжно развалившегося на небольшом диванчике шестаковского «курьера», на Веру. Та говорила по телефону, одновременно помешивала кофе и смотрела в окно. Повернулась, и на ее лице Олег заметил гримасу разочарования и злости. Глянул в другую сторону — там Маринка позировала перед фотокамерой. Блондин держал телефон на вытянутой руке и отщелкивал кадры один за другим, Маринка крутилась и так и этак, выставляла напоказ то грудь, то надутые губы со смазанной помадой. Обернулась она только один раз, глянула в сторону окна, кивнула рассеянно и снова преданно уставилась на щедрого кавалера. Тот поднял телефон, поводил пальцем по сенсорному экрану, кажется, увеличивая изображение, и тут до Олега дошло, что фотографирует он не Маринку, а Веру. Провел мысленно траекторию — все совпало, и моментально стала проста и понятна суть этой незамысловатой сцены. Маринка, тупая злопамятная тварюшка, сдала Веру. «Я позвонила Шестакову, он ждет меня завтра» — да, все верно, только их встреча сместилась на один день, и уже понятно почему — Шестаков искал того, кто опознает шантажиста. Вера считала, что ведет в этой игре, позвонила, назвалась своим настоящим именем, пригрозила, что обнародует записи, и местного олигарха порвут в клочки еще в СИЗО, и до суда он не доживет. Тот, понятное дело, согласился без промедления, пообещал приехать на встречу, но прислал вместо себя этого красавчика, что изо всех сил старается угодить Маринке. И Шестаков, и его «шестерка» знают о шантажисте только одно — это женщина, а вот ее внешность была загадкой до сегодняшнего дня. А Маринка видела Веру и тогда в ресторане, и с Ермохиным в «Усадьбе»… Вот и ответ. Как и предполагалось, Шестаков переиграл Веру, заманил ее на смотрины, вопрос в одном — как ему это удалось? Маринка и Шестаков — это ж уму непостижимо, кто он, и кто она, доступная дурочка не первой свежести, и местный царь и бог, и тем не менее шестаковскому холопу приходится изображать перед Маринкой образцового кавалера. А, нет, уже не приходится.

Тот, получив свое, испарился с потрясающей скоростью, но, видимо, оплатил заказ, так как Маринка уходить не собиралась. Заметно взгрустнула, привычно оставшись в одиночестве, и принялась с аппетитом кушать курочку, не забывая про вино. Олег глянул в сторону окна — дальний столик был пуст, стояли только чашка и блюдце с нетронутым пирожным и лежали несколько купюр. Метаться, бросаться в погоню поздно, впереди две двери, выйти Вера могла в любую из них, и теперь уже далеко отсюда. То ли почувствовала неладное, то ли время вышло, но девушки в ресторане не было. Скорее второе, ждала-то она Шестакова, а тот поступил умно и расчетливо, как последняя дрянь поступил, и сейчас курьер мчится к хозяину с фотографией шантажиста. Можно попытаться догнать серебристый «мерс», если кинуться к своей машине прямо сейчас, двинуть огородами по разбитым дорогам городских окраин и перехватить, подрезать, вытряхнуть блондина из салона, разбить ему морду и телефон… Но время упущено, и толку не будет, и «курьера» придется убить, он же видел Веру и опознает ее, если потребуется. Хотя можно не убивать, есть способы преображения молодого и сильного организма в растение, в безъязыкий овощ, не лишая при этом жизни. Но есть еще один свидетель.

Олег распахнул дверь, вошел в зал, откровенно по-хамски снес с пути лысоватого нетрезвого мужичка, подошел к столику Маринки и уселся на диван, где минут десять назад обретался шестаковский посланник. Но не развалился по его примеру, сел, положив локти на стол и сцепив пальцы, посмотрел на свою бывшую. Той будто кислород отключили: глаза округлились, выкатились из орбит, рот приоткрылся, зубы лязгнули. На грудь упала капля подливы, по белой ткани поползло жирное густое пятно. Маринка даже не шелохнулась, вцепилась в нож и вилку так, что пальцы побелели, держала приборы на весу, словно собиралась ими защищаться.

— Привет, — негромко сказал Олег, — приятного аппетита. Вкусно?

Маринка затрясла своими подбородками и щеками, справилась с зубами и пробормотала:

— Привет. Да, очень. Я дома поесть не успела, решила после работы зайти…

Врет, как всегда, неумело, глазки бегают, в голосе и физиономии появляется что-то овечье, покорно-паскудное, до того отвратное, что поневоле побрезгуешь не то что ударить — пальцем тронуть. Олег и не собирался, кивнул понимающе и спросил в лоб:

— Как тебя нашел Шестаков? Не ври мне, я все видел. Этот олень, что рядом с тобой сидел, на него работает. Сколько тебе заплатили? Или пока только пообещали?

Говорил первое, что приходило в голову, бил, что называется, по площадям, надеясь, что хоть один удар придется в точку, и не прогадал. Маринка прижала кулачки с вилкой и ножом к животу и подалась вперед так, что грудь едва не вывалилась в тарелку.