Слишком чужая, слишком своя - читать онлайн книгу. Автор: Алла Полянская cтр.№ 26

— Ну что вы, Юлечка (я для него уже Юлечка, видели вы такое?), ничего интересного. Наоборот, иногда хочется от всей этой грязи бежать куда глаза глядят. Прихожу домой — боюсь к детям подойти, так и кажется, что испачкаю их.

— У вас есть дети?

— Есть, близнецы. Конечно, это счастье! Но мы с женой вдвоем едва-едва можем их содержать. Что же поделаешь, если близнецы! На улицу же одного не выгонишь? А работа как работа, что интересного?! Пьяные подрались, или наркоманы, или что-то подобное... Вот этот, сегодняшний, думаете кто такой? Бандит и отъявленный головорез, кличка — Кулак. При нем найдена гаррота. Я уверен, что он причастен к целому ряду нападений, гарроту отослали на экспертизу, посмотрим. И если кто-то взял на себя труд положить конец его карьере, то я плакать не стану. А приходится терять время на расследование, хотя тому, кто его убил — если имело место убийство, — я бы орден дал. А надо расследовать. Ладно, посмотрим, мне уже пора, приятно было познакомиться. Красивая у вас квартира. Это спальня напротив?

— Да, а дальше по коридору — кабинет.

— Мы тоже хотим делать ремонт. Можно посмотреть ваш? Жена говорит, у нее идеи иссякли, а мне ваша квартира очень нравится, все отлично устроено.

— Конечно, прошу вас.

Он заглядывает в кабинет, потом идет в спальню. Конечно, он не такой простофиля, каким пытается казаться, и я прекрасно знаю, что он ищет. Но я в эти игры играю гораздо лучше. Смятые простыни, разбросанная одежда и... использованный презерватив на полу. Когда он его надел? Но это хорошо, теперь не буду думать, как и что.

— Красивая комната. Спасибо, что разрешили посмотреть. До свидания.

Я закрываю дверь и возвращаюсь в спальню. Мне надо немного отдохнуть. У меня болит шея, и я ужасно себя чувствую. И, ко всему прочему, разболелась голова. Нестерпимо.

— Может, ты мне кое-что объяснишь — что мне делать с этим парнем? Лучше всего просто его убить, но по многим причинам это плохая идея. Так что же?

— Почему ты молчишь? Ты представляешь, что я сейчас чувствую? Ты на моих глазах сбросила вниз этого негодяя, потом... И мы обманули милицию! Ты поняла, что, если переспишь со мной, я тебя не выдам, да? Ты скажешь мне, что все это значит?

— Нет.

Парень, ты очень не вовремя лезешь ко мне со своими эмоциями!

— Ты не хочешь объяснить, почему за тобой охотятся бандиты? Почему? Я мог бы помочь тебе.

— Не лезь в это.

— Но...

— Никаких «но». Не лезь в это. У тебя нет шансов уцелеть. Я не хочу иметь на своей совести еще и твою жизнь. Поэтому собирайся и уходи.

Не понимаю, почему он еще здесь. Другой бы уже бежал без оглядки.

— Юля, ну пожалуйста... Не надо со мной так. О, у тебя опять кровь. Надо немедленно к врачу. Собирайся, я помогу тебе одеться, поедем в больницу.

Он не понимает. Мне сейчас нельзя в больницу. Они обязаны обо всех подобных ранениях сообщать в милицию.

— Дай мою сумку.

Гдe-то здесь должна быть визитка Виталия. Только бы Светка ни о чем не пронюхала! Вот, нашла.

— Позвони этому человеку.

— Это твой приятель? — Так, хорошенькая история, уже начались сцены ревности.

— Нет, это приятель моей подруги, — я что, оправдываюсь? Не может быть. Надо следить за собой, иначе плохи мои дела. — Позвони сейчас же и скажи, пусть захватит инструменты. Не вдавайся в подробности. Давай же, сделай это. Скорее.

Надо отдать ему должное, он тут же взялся за телефон.

— Виталия Петровича можно к телефону?.. Здравствуйте, это...

Надо немного прибраться здесь, потому что... Темная вода смыкается над моей головой. Грязная темная вода. Господи, боже, а где же Макс?!

Но я уже лечу в пропасть.

— ...не очень правдоподобно.

Это голос Виталия. Меня разбудили голоса и настойчивая щекотка — Макс напоминает мне, что я не имею никакого морального права умереть и оставить его на произвол судьбы.

— Мне больше нечего сказать. Она проснется и все вам объяснит — конечно, если захочет. — Этот голос... О боже! Парень еще здесь! Как я ему в глаза посмотрю? Я вела себя как последняя шлюха. Что же делать?

— Макс, пошел вон! — Кто это смеет приказывать моему коту?

— Нет, — я прижимаю к себе теплое тельце. — Не гоните его!

Наверное, они ссорились, потому что их лица сохраняют сердитое выражение. Как по команде, они оба поворачиваются ко мне. Их можно счесть братьями — оба белокурые, синеглазые, в хорошей форме. Только Игорь моложе лет на пять-шесть и не такой... домашний. Мне везет на красивых мужиков. Вот только как от них теперь избавиться? Мне еще сегодня надо... Где моя сумка?

— Моя сумка... — у меня кружится голова, но это мелочи. Если моя сумка пропала, будут крупные неприятности. У них обоих.

— Эта? — Игорь подает мне сумку.

-Да.

Я заглядываю в нее. Шкатулка, в ней — деньги и кольцо. А в кармашке — бумаги. Все на месте. Я, конечно, всерьез не рассматривала возможность кражи, но... Да что теперь, все на месте — и хорошо.

— Вы давно приехали?

— Только что. — Виталий ставит на тумбочку свой чемоданчик. — Только руки успел помыть и выслушать поток басен Лафонтена, которые этот неприветливый юноша счел нужным мне сплести. Но об этом потом поговорим! Давайте посмотрим, что с вами случилось.

Он склоняется надо мной, и его пальцы умело и уверенно касаются меня, исследуя повреждения. Кровь уже не идет, но шея занемела, голову повернуть я не могу, потому что болит зверски.

— Такое впечатление, что вас пытались задушить тонкой проволокой, — браво, док, сразу видно, что вы не зря протирали штаны в далеком Гарварде. — Насколько я могу судить, до больших неприятностей дело не дошло, но повреждение мягких тканей может иметь неприятные последствия. Точнее я могу сказать, когда увижу снимок. Собирайтесь, поедем в больницу.

— Виталий Петрович, вы не понимаете. Нельзя, чтобы милиция узнала об этом. У нас тут... кое-что случилось. Вам лучше не знать. Вы меня как-нибудь подрихтуйте, и дело с концом. А Светке — ни слова.

Если он не согласится, я рискую. Чем меньше людей будет в курсе, тем для меня безопасней.

— Вы знаете, Юля, я все-таки отброшу мысль о том, что вы тут развлекались садомазохизмом — слишком экзотическая версия, — он даже не улыбается, это плохо. — С вами случилось что-то ужасное, и вы не хотите понять, что после такой тяжелой травмы, какую вы пережили — едва пережили, я подчеркиваю это, — вам следует избегать ситуаций, вследствие которых... Одним словом, нам нельзя вести себя так, как вы это себе представляете. И еще долго будет нельзя. А вас вчера вечером не было дома. Пусть это останется на вашей совести, но я не могу позволить вам... Немедленно собирайтесь в больницу, сию минуту! И без разговоров. Никто ни о чем не узнает, не волнуйтесь. Но необходимо сделать снимок, иначе это может плохо закончиться.