— Этот парк просто огромен, — сказала Рэйчел. — А японцы все жалуются, что у них места мало. Я бы на их месте не рискнула, — она принялась массировать ступни. — Хэйли бы нас уже схватил, если бы… — она наклонила голову. — Это что, дорожное движение?
Сэвэдж сконцентрировал внимание. Плотно растущие вокруг деревья заглушали все звуки, но где-то вдали за ними, ему показалось… Прилив энергии заставил его встать.
— Проверю, — он прошел сквозь мульчу и деревья, обрадовался тому, что увидел, и быстро повернул назад, — впереди, ярдах в пятидесяти отсюда — стена. Мы подошли к улице.
— Слава богу, — но тут же выражение озабоченности скользнуло по ее лицу. — Но теперь-то что? Наверное, люди Хэйли нас все еще ищут. И наверняка уж они решат, что мы сможем додуматься до того, чтобы перелезть через стену.
— Где бы Хэйли сейчас ни находился, его команда все-таки не бесчисленна. И его людям придется широко разойтись, чтобы проверить каждый участок стены парка. Но ты права: если нас увидит хоть один, он тут же передаст по радио, что засек наше местонахождение. А так как у тебя болят ноги, мы не сможем их обогнать, — Сэвэдж поразмыслил. — Давай пройдем по периметру стены.
Не имея никаких преимущественных позиций, Сэвэдж все-таки решил пойти на север. Стена оказалась достаточно высокой, чтобы скрывать их, но достаточно низкой для того, чтобы — если понадобится — они смогли через нее перебраться. Пока они шли возле, избегая растущих по дороге кустов, Рэйчел хромала. Сэвэдж представил себе тревогу Акиры, если у него появилась возможность позвонить в ресторан в полдень. Не имея возможности установить с ними контакт, интересно, что он подумал? Что могло у Сэвэджа и Рэйчел не получиться? Как японец будет реагировать на создавшуюся ситуацию? Что станет делать до следующего по расписанию звонка в шесть вечера?
Стена ушла вначале на восток, затем снова двинулась на север. Через шестьдесят ярдов Сэвэдж услышал голоса японцев — напряженные, низкие, они с трудом пробивались сквозь нависшие ветки, и увидел дорожку, ведущую с востока на запад. Шум города слышался намного отчетливее. Слева в стене открывался проем — выход, за которым по тротуару спешили люди, а за ними — машины.
Сэвэдж посмотрел на туманную от выхлопных газов улицу и вернулся к Рэйчел. Они двинулись назад и шли до тех пор, пока Сэвэдж не решил, что теперь они смогут свободно разговаривать. Нависающие пуки ветвей давали достаточно тени для прохлады.
— Американцев я не заметил, — сказал он. — Но это не имеет особого значения. Они, естественно, будут сидеть где-нибудь в укрытиях. Мы можем подозревать, что они будут стоять по обе стороны от выходов с той стороны стены. А могут сидеть в фургоне по другую сторону улицы или…
— Другими словами, ничего не изменилось. Мы все еще не можем отсюда выбраться.
Сэвэдж поколебался.
— В общем — да. — Тогда что же мы…
— Ожидать темноты.
Рэйчел округлила глаза.
— Но тогда мы пропустим следующий звонок Акиры в ресторан.
— Мы не можем пытаться выбраться отсюда. Все шансы против нас. Люди Хэйли… Нас задержат, и мы не сможем добраться до ресторана, — сказал Сэвэдж. — Уж не знаю, зачем это мы так понадобились Хэйли, но уж скорее я положусь на терпение Акиры, чем на его отсутствие у Хэйли.
— Я чувствую себя настолько… Неужели это твоя нормальная жизнь? Ежедневная?
— Нормальная? Ну, можно и так назвать.
— Я с тобой меньше двух недель, а чувство такое, будто мы вместе уже несколько лет. Как ты это выносишь?
— Вот сейчас, после того, как я тебя полюбил, — Сэвэдж вздохнул, — даже и не знаю, как я это выносил. Чего я хочу, что заставляет меня продолжать движение вперед, это…
— Говори.
— Это такая глупость, что и говорить об этом не стоило бы. Пляж возле Канкуна. Мне бы хотелось снять с тебя купальник. И заняться с тобой любовью, качаясь в волнах при луне.
— Дальше, дальше. Опиши ощущение от волн.
— Не могу. То есть, я хочу сказать, не посмею.
— Заняться со мной любовью?
— Не посмею довести тебя до безумия, — пробормотал Сэвэдж. — Потому что моя к тебе любовь может сделать тебя настолько беспечной, что это приведет к твоей гибели.
— В настоящее время… Как долго нам придется ждать?
— До темноты.
— Ну, тогда у нас куча времени. И если я закрою глаза, то услышу шум прибоя.
Она пододвинулась к нему.
И оказалась права. Потому что, когда он закрыл глаза, то, обняв ее — нежно, томно — услышал шум прибоя.
4
Сэвэдж стоял на часах, пока Рэйчел спала. Тени загустели. Около захода солнца она проснулась: красивая, несмотря на то, что после сна ее лицо немного припухло.
— Теперь твоя очередь, — сказала женщина.
— Нет, я должен…
— Поспать, — отрезала она. — От тебя мало проку, пока ты измотан, — ее голубые глаза сверкнули.
— А вдруг люди Хэйли…
Рэйчел мягко вытащила из его ладони “беретту”, и Сэвэдж — вспомнив предыдущую ночь — понял, что она без колебания ею воспользуется. В то же время он прекрасно осознавал глубокую травму, которую Рэйчел сейчас хотела залечить. Ее рука дрожала от напряжения на рукоятке пистолета. Сделав невероятное усилие, она подавила дрожь и взяла пистолет твердо.
— Ты уверена? — спросил он.
— А каким еще образом мы сможем добраться до Канкуна?
— Если ты чего-нибудь опасаешься…
— Если что — разбужу тебя. Наверняка у тебя будет время прицелиться, потому что в этой глуши и при этом освещении…
Сэвэдж вздрогнул.
— Если ты думаешь, что я снова потерял голову… выстрелю… буду стрелять… и может быть в никуда…
— Нет, — сказал Сэвэдж. — Я просто не думаю, что ты заслужила чести попасть в мой личный ад.
— Да пошел он к черту, твой личный ад. Я хочу принадлежать тебе. Положи голову сюда, — сказала Рэйчел. Он сопротивлялся.
— Давай же, — настаивала женщина. — Мне на колени. Ведь если ты утомлен, то начнешь совершать ошибки. Не сопротивляйся. Сюда. Да, именно. Вот так. Да, Да. Так, хорошо, — она содрогнулась. — Прямо сюда.
— Сейчас седьмой час. Мы пропустили следующий звонок Акиры. Он…
— Будет нервничать, это правда, но его следующий звонок — завтра в девять утра, не забывай.
— Это в том случае, если у него не будет до тех пор неприятностей. Не следовало нам расставаться.
— Выбора не было, — вздохнула Рэйчел. — Ты так о нем говоришь… между вами такая прочная связь… Я прямо-таки начинаю ревновать.
Сэвэдж хихикнул.
— Не забывай о том, где покоится моя голова.