Крайние меры - читать онлайн книгу. Автор: Лоренсо Сильва cтр.№ 4

— Я просто хочу сделать тебе подарок.

— Боже! Какая щедрость... Нет слов!

— Тебе не удастся никого обмануть, — сказал Берт. — Думаешь, я не разгадал твоих намерений?

Питтман едва сдерживался, чтобы не взорваться.

— Вчера звонила Эллен, — сообщил Берт.

При упоминании о жене Питтману стало жарко, однако он не дал волю чувствам.

— Она сказала, что ты ведешь себя как-то странно, — продолжал Берт. — Но у меня и самого есть глаза. И вообще друзья просто не могут этого не заметить. В последнее время ты только и делаешь, что платишь добром за добро, возвращаешь долги, просишь забыть обиды. Однако не собираешься совершить обряд очищения и вступить в Общество по борьбе с алкоголизмом. Иначе не зашибал бы так. Вспомни автомобильную катастрофу три недели назад. Три часа ночи. Пустынное шоссе в Джерси. Опора моста. Какого дьявола тебя туда понесло в столь поздний час? Ведь даже упившись, нельзя не заметить такой большой преграды. Но ты сознательно в нее врезался и не погиб только потому, что был вдребезги пьян и, вылетев из машины, катился по земле, как тряпичная кукла.

Питтман невольно потрогал запястье с еще не зажившей раной, но промолчал.

— Тебе интересно, зачем звонила Эллен?

Питтман уставился в пол.

— Прекрати! — приказал Берт. — Хватит изображать покойника!

— Какого черта я вернулся?

— Куда?

— На работу. Это была ошибка.

Питтман поднялся.

— Подожди, я еще не все сказал.

В дверях появился кто-то из репортеров.

— Через минуту! — бросил главный.

Репортер оценил ситуацию, кивнул и ретировался. Остальные сотрудники внимательно следили через стеклянные стены за происходящим в кабинете Берта.

— Эллен сказала, что сожалеет и просит тебя позвонить.

— Лучше расскажи поподробнее о некрологе.

— Дай ей шанс.

— Наш сын умер. И брак тоже. О многом можно сожалеть. Но я не желаю этого обсуждать — надоело. Через девять дней... включая и вчерашний, и сегодняшний ... через семь, Берт. Ни днем позднее. И мы квиты. А теперь расскажи о некрологе.

Берт некоторое время изучающе смотрел на Питтмана. Затем пожал плечами и со вздохом придвинул к себе лежавшую на столе папку.

— Джонатан Миллгейт.

Питтман весь напрягся. Словно по телу пробежал электрический заряд.

— Это имя должно быть тебе знакомо, ведь ты занимался вопросами внутренней политики до того, как... — Берт на всякий случай не договорил.

— До того, как сломался? Разбился вдребезги или... Какой эвфемизм нынче в моде?

— До того, как тебе потребовался отдых.

— Это один из «Больших советников». Как же, помню. У меня в голове пока что мозги, а не каша, чтобы забыть.

Берт вскинул свои кустистые брови.

С сороковых годов, с начала «холодной войны», формирование политики американского правительства находилось под постоянным влиянием группы из пяти патрициев с Восточного побережья. Эти люди являлись главными советниками у многих президентов. Первоначально они входили в кабинет министров или были послами, а позже стали частными консультантами у республиканских президентов, и не только у них. По слухам, в конце семидесятых Картер консультировался с ними по вопросу об американских заложниках в Иране. Говорили, что, следуя их рекомендациям, он дал добро миссии по спасению заложников. Операция закончилась полным провалом, что расчистило путь в Белый дом Рональду Рейгану. С годами эти люди превратились в легенду, их стали называть «Большими советниками».

— Джонатану Миллгейту сейчас где-то около восьмидесяти, — предположил Питтман. — Его мать была дамой из высшего общества в Бостоне. Отец стал миллиардером, сколотив капитал на удачных инвестициях в железные дороги и системы связи. Миллгейт в тридцать восьмом году блестяще окончил Йельский университет и получил диплом юриста по международному праву. Эта специальность пришлась весьма кстати во время второй мировой войны. Миллгейт поступил в Государственный департамент, где стал быстро продвигаться по службе. Сначала посол в СССР, затем постоянный представитель США в ООН, потом государственный секретарь, советник по вопросам национальной безопасности. Несмотря на свою близость к Трумэну, он сменил партийную принадлежность и стал республиканцем и незаменимым советником Эйзенхауэра. С Кеннеди близок не был. А вот Джонсон, несмотря на принадлежность к другой партии, прибегал к его помощи, формируя политику во Вьетнаме. В Белом доме Никсон в еще большей степени стал полагаться на опыт Миллгейта. Но неожиданно Джонатан Миллгейт исчез из поля зрения и удалился в свой особняк в Массачусетсе. Интересно, что, несмотря на свое уединение, он сохранил влияние отнюдь не меньшее, чем высокопоставленный правительственный чиновник или сенатор.

— Сегодня утром у него случился инфаркт.

Питтман молча ждал продолжения.

— Здесь, в городе.

— Но, очевидно, не с летальным исходом, раз субъект пока жив.

— Поскольку «Кроникл» идет к концу, мы можем позволить себе эксперимент. Некролог должен быть обстоятельным, полновесным, насыщенным фактами, написанным умно и в хорошем стиле. Мы врежем его между первой и редакционной полосами, как в свое время другие твои материалы.

— Итак, ты делаешь ставку на то, что он не продержится больше недели, считая с завтрашнего дня, и умрет раньше, чем скончается «Кроникл».

— Нет. Я ставлю на твою увлеченность работой, на то, что ты не захочешь ее бросать. На то, что, убитый горем, не умрешь вместе с «Кроникл».

— Ставка для сосунков, верный проигрыш.

— Боюсь, долгая работа в отделе некрологов делает человека болезненно впечатлительным.

— Верно, — сухо откликнулся Питтман. — И в отделе внутренней политики тоже. Только здесь совсем не та впечатлительность.

С этими словами он повернулся, чтобы выйти.

— Погоди, Мэтт. Есть еще дело.

Питтман оглянулся и увидел в руках Берта конверт. В груди у него похолодело.

— Парень, который замещал тебя вчера, нашел это в ящике стола. — Берт открыл конверт. — Письмо адресовано мне, поэтому он решил, что лучше вручить его сразу. — Берт положил перед собой листок бумаги. — Похоже, оно оказалось у меня раньше, чем ты рассчитывал. Не кажется ли тебе, что написано слишком безлико, особенно если учесть, через что нам пришлось пройти.

Питтман стал перечитывать записку. Он помнил дословно все.

"Мэтью Питтман, 38 лет, 12-я западная улица, умер в среду в результате нанесенного самому себе огнестрельного ранения.

Поминальная служба начнется в субботу в полдень в Таверне Донована на 10-й западной улице. Вместо цветов желающие могут от имени Джереми Питтмана внести пожертвования в Фонд борьбы с раком у детей".