Человек под лестницей - читать онлайн книгу. Автор: Мари Хермансон cтр.№ 6

— Мне очень жаль, но детей надо вести домой, — сказала Паула и встала. — Но почему бы вам не пойти с нами и не продолжить торжество? — предложила она, обратившись к гостям. — Заодно мы покажем вам дом.

Некоторые гости вежливо отказались от приглашения и отправились по домам, а остальные пошли к дому Фредрика и Паулы. Стоял ранний весенний вечер, дорога вилась мимо полей, нераспустившихся еще дубов и кустов шиповника.

Паула обожала показывать гостям свой недавно купленный дом, рассказывая любимую историю о том, как они сразу поняли, что это их дом. Далее следовал рассказ о сцене на веранде, о странном дежавю, посетившем их в тот день, об ощущении, что они наконец-то вернулись к себе. Рассказывала Паула и о необычайно низкой цене, и о том, что все прошло очень быстро и гладко — так, словно дом дожидался именно их.

Коллеги-художники осматривали просторную мастерскую и завистливо вздыхали. Одна художница пришла вместе с мужем-фотографом, работавшим в журнале, тематикой которого были дома и интерьеры.

— Мы делаем серию о домах творческих людей, и ваш дом очень подходит для такого репортажа, Паула. Я предложу этот вариант редакции. Ничего, если я сделаю пару снимков?

— Никаких репортажей, — решительно заявила Паула, подняв руку.

Но, увидев камеру и умоляющий взгляд фотографа, сдалась и, смеясь, пожала плечами. Никто даже не подумал спросить согласия у Фредрика.

Гости осмотрели весь дом — комнату за комнатой. Из детской они перешли на балкон, откуда принялись любоваться холмистым пейзажем, погружавшимся в легкую вечернюю дымку, окутавшую окрестные поля.

— Вид и правда фантастический. Тот, кто выбирал место для дома, был в душе художником, — громко восхищалась Бодиль Молин, облокотившись на перила балкона.

— Нет, основания для выбора были, скорее всего, сугубо практическими, — возразил Свен Эрик Люнг, директор местного краеведческого музея, женатый на секретаре по культуре. — На этом месте люди селились не одну сотню лет. С запада это место защищено горами от ветра, с другой стороны расположены плодородные поля, здесь много воды в ручьях и море недалеко. Такие места всегда выбирали под жилье.

— Этакий северный фэн-шуй, — сказала бледная темноволосая девушка. Фредрик ее не знал, но догадывался, что это одна из подруг и коллег Паулы.

Следующим пунктом осмотра была ванная комната.

— Она просто умопомрачительна. Мы ничего там не переделывали, но прежний владелец очень точно угадал наши вкусы, — объявила Паула, закрыла балконную дверь и повела все общество через детскую и коридор в ванную комнату. — Она опрятная и без излишеств, но не напоминает больницу.

Супруг художницы приготовил фотоаппарат.

Только теперь Фредрик вспомнил о разбитой раковине. Он ничего не сказал Пауле, чтобы не портить ей настроение на выставке, а потом забыл о досадном происшествии. Теперь он, холодея, представил себе чудесную раковину с безобразно отколотым краем. Он знал, как болезненно реагирует Паула на такие вещи. Что она скажет сейчас? Он хотел предупредить ее, но было поздно. Паула уже открыла дверь и включила неяркую лампочку над раковиной.

Все общество веселой толпой ввалилось в ванную. Фредрик видел только спины и вспышки камеры.

Заметили ли они дефект? Заметила ли его Паула?

В голове что-то сжалось, до боли сдавив мгновенно оцепеневший мозг. Сейчас все это общество увидит досадный дефект, которого он стыдился, который вызывал у него чувство нестерпимой неловкости. Сейчас его поймают с поличным. Почему он не предупредил Паулу? Ее надо было обязательно предупредить.

Внутренне сжавшись, он ждал удивленного восклицания Паулы, сочувственных комментариев гостей, но ничего подобного слышно не было. Паула без умолку трещала о достоинствах ванной, о теплом терракотовом поле — «идешь как будто по теплой скале», — о вместительных встроенных шкафах, куда можно положить столько вещей, об освещении, при котором всегда потрясающе выглядишь, особенно утром. «Оно поддерживает уверенность в себе с самого начала дня». (Можно подумать, что это могло иметь какое-то значение для Паулы, — она была прекрасна при любом освещении.) Паула принялась с восторгом расписывать гостям и новую стиральную машину.

Фредрик наконец заставил себя войти в ванную.

Первым делом он взглянул на раковину. Она была безупречна. Гладкая и белая, как кожа Прекрасной Дамы. Никаких следов повреждения.

Нет, это было решительно невозможно. Он же своими глазами видел зазубренный дефект на месте отколотого куска.

В полном недоумении он последовал за обществом в гостиную, но быстро вернулся в ванную под тем предлогом, что надо уложить Фабиана. Проследив, чтобы мальчик умылся и почистил зубы, Фредрик отправил его в детскую.

— Ляг в кроватку и жди. Я приду сказать тебе «спокойной ночи».

Мальчик ушел, и Фредрик тут же заперся в ванной, опустился на колени и заглянул под раковину. Он внимательнейшим образом рассмотрел мраморную поверхность. Сначала Фредрик ничего не заметил, но потом увидел тонкую, как волосок, линию, повторявшую контуры отколотого куска.

Кто-то нашел его и сумел аккуратно приклеить на место, так что раковина опять выглядела как новая.

Для того чтобы не вставать в несусветную рань, Фредрик старался ложиться как можно позднее, хотя знал, что и это ему не поможет. Вот и на этот раз он до поздней ночи сидел в оборудованном на верхнем этаже кабинете, склонившись над принесенными домой документами. Он лег, когда его уже тошнило от усталости, и мгновенно провалился в глубокий сон.

Но что за напасть! На рассвете сон выплюнул его из своего спасительного лона, как исторгает желудок кусок несвежего мяса. Фредрику показалось, что его — без всякого предупреждения — внезапно выбросили на холодную, гладкую, скользкую поверхность. Он остался один, беспомощный, объятый парализующим страхом чего-то неизвестного.

Наконец с большим трудом он стряхнул с себя это наваждение, выбрался из кровати и спустился на кухню, чтобы заварить кружку крепкого оживляющего кофе. Как всегда, он пил кофе, стоя у подоконника, так как боялся сесть, чтобы не вернулось страшное бредовое состояние.

Постепенно клетки его мозга заработали, взбодрились, и Фредрик снова обрел способность ясно мыслить. Он поставил чашку в посудомоечную машину и решил вернуться наверх, чтобы попытаться еще ненадолго уснуть.

Войдя в прихожую, Фредрик мгновенно оцепенел.

Посреди прихожей кто-то стоял. Сначала Фредрику показалось, что это ребенок, но потом он увидел, что это взрослый мужчина ростом едва ли с метр пятьдесят. Он был черноволос, небрит, у него были высокие скулы, узкие глаза и широкий, словно растянутый в улыбке рот. На человеке были спортивные штаны и футболка — и то и другое невероятно грязное. На ногах Фредрик разглядел сандалии.

— Кто ты такой, черт побери? — рявкнул он.