Человек под лестницей - читать онлайн книгу. Автор: Мари Хермансон cтр.№ 18

Ни Ульфу, ни консультанту Фредрик не стал рассказывать, что этот тип его еще и укусил, правда, сам не знал почему. Наверное, он этого стыдился. У него было такое чувство, что этот укус оставил на нем какую-то неизгладимую печать, связал его с чем-то аномальным. Он вспомнил, как смотрела на него медсестра — с ужасом, смешанным с отвращением.

Он отправился в столовую, купил багет с сыром и ветчиной и вернулся в кабинет. Заканчивая самые неотложные дела, он выпил стакан кофе из автомата и рано покинул кабинет.

На обратном пути Фредрик забрал Фабиана из детского сада и заехал к соседу, столяру Бьёрну Вальтерссону. Бьёрн продавал обрезки пиломатериалов, которые Фредрик у него несколько раз покупал. «Прежде чем что-то купить, спроси у меня, — говорил он Фредрику. — Если у меня этого нет, я скажу, где можно дешево купить».

Фредрик припарковал машину во дворе и пошел в боковое здание, где у Бьёрна была мастерская и кабинет. Фабиан остался во дворе играть с кошками Вальтерссона.

Положив ноги на стол, Бьёрн разговаривал по мобильному телефону и листал толстую потрепанную тетрадь. На столе перед ним лежала пачка пятисоткроновых купюр. Черная касса, подумалось Фредрику. Этот человек не испытывает нужды. У него есть все. Найдется и древесностружечная плита.

Фредрику повезло. Бьёрн нашел у себя на складе подходящую плиту. Придерживая трубку мобильного телефона плечом, он прошел с Фредриком в мастерскую и помог вырезать нужный по размеру кусок. Он отказался брать деньги, небрежно отмахнувшись от них, и возобновил телефонный разговор.

Привезя Фабиана, Фредрик отправил его гулять в сад, а сам вошел в дом. Взяв инструменты и карманный фонарик, он открыл дверь под лестницу.

— Эй, — осторожно сказал он и осветил фонарем стены каморки. Она казалась пустой.

Фредрик вошел внутрь и прополз под лестницей, толкая перед собой ящик с инструментами, пока не добрался до сужения, ведущего вниз хода.

— Эй, Квод! — крикнул он в отверстие лаза.

Из-под земли на него пахнуло запахом гнили.

Запах был знаком, такой же бывает в туннелях метро и в старых катакомбах и пещерах.

— Если ты здесь, то выходи, потому что я сейчас заделаю вход! — прокричал он.

Ответом была мертвая тишина. Отверстие лаза смотрело на него, как широко разинутый в издевательском хохоте рот.

Фредрик повесил фонарь на гвоздь, вытащил из ящика рулетку и измерил размеры лаза. Потом он выполз в прихожую и отпилил нужный кусок плиты. Потом снова забрался в каморку и накрепко прибил плиту к полу.

— Вот так, — запыхавшись, произнес он, забив последний гвоздь. — Вот мы и заделали эту мышиную нору.

Когда Фредрик вылез из каморки, в прихожей его ждала Паула в брюках цвета хаки с накладными карманами и в футболке, заляпанной краской.

— Ты купил молока? — спросила она.

Ах, чтоб тебя! Фредрик так замотался за день, что совершенно забыл о молоке. Обычно Паула один раз в неделю покупала продукты, а Фредрик потом докупал все недостающее по дороге домой.

— Сейчас я мигом съезжу, куплю все, что нужно, — торопливо сказал он.

— Ничего не получится без молока. Оно мне нужно для подливки.

— Да, да, я уже еду.

— Что ты там делал? — спросила Паула, глядя на молоток в руке мужа.

— Прибил в каморке кусок плиты.

Она удивленно посмотрела ему в лицо.

— Там внутри есть отверстие, — начал объяснять Фредрик. — Собственно, это узкая щель под нижним краем лестницы. Может быть, это вентиляция, но я решил ее заколотить. На всякий случай. Если он захочет проникнуть оттуда. Потом я позвонил слесарю, он придет завтра в полдень, поменяет замок. Сейчас поеду в магазин. Прости, что я забыл купить молоко.

В присутствии Фабиана он не хотел говорить о человеке под лестницей.

Когда они легли спать, Паула спросила:

— Ты думаешь, он приходил через то отверстие, которое ты заколотил?

Фредрик понял, что она имеет в виду.

— Не знаю, отверстие очень маленькое, но и он тоже не слишком большой. Так что на всякий случай я решил подстраховаться.

— Но если он уполз туда, то ему не выбраться, потому что этот лаз ведет в подвал, — возразила она.

— Да, но, может быть, там есть какой-нибудь выход. У крыс удивительная способность находить самые невероятные входы и выходы из домов.

— Но он же не крыса! — с удивившей Фредрика горячностью воскликнула она.

— Нет, конечно нет, я не хотел сказать, что он — крыса. Может быть, этот лаз куда-то ведет, а может быть, и нет, но теперь он заколочен, и не будем больше об этом думать.

Фредрик наклонился над женой. Светлые волосы, заплетенные в скромную косу, лежали на подушке. Он нежно поцеловал ее в губы.

— Доброй ночи, мое сокровище.

— Доброй ночи, — ответила она, сонно щурясь.

Она повернулась к нему спиной, натянула одеяло на голое плечо и сказала, зевнув:

— Но все же я нахожу это жестоким.

— Что именно?

— Просто взять и заколотить отверстие, — пробормотала она. — Вдруг он там, внизу? Вдруг оттуда нет выхода? Ты только представь, каково ему сейчас.

В следующий миг она заснула. Такой уж у нее был обычай. Перед тем как заснуть, она говорила что-нибудь непонятное или провоцирующее, а потом скрывалась в надежную крепость своего нерушимого сна, а ее слова продолжали висеть в темноте спальни.

От этой напасти не было никакого средства, никакого спасения. Он перепробовал все: физические упражнения до полного изнеможения, физическую работу и секс. Он слушал классическую музыку и читал хорошие книги. Пил горячее молоко с медом, травяной чай, виски. Ничто не помогало.

Наоборот, это происходило все чаще и все тяжелее. В конце концов он оказывался зажатым между миром сновидений и миром бодрствования, на ничьей земле, на границе, оглушенный сном, но без сна. Он оказывался прикованным к кровати под перекрестным огнем образов, голосов и звуков.

Здесь сходились все: коллеги из ратуши, Паула, дети, общие друзья и знакомые, соученики по высшей школе, бывшие подруги, друзья по детским играм в лесу, родители, учителя, соседи из разных мест, где он жил, продавщицы магазинов, где он делал покупки, таксисты, когда-то возившие его, незнакомцы, с которыми он разговаривал в поездах. У него было такое чувство, что все люди, с которыми он когда-то так или иначе сталкивался, окружали его плотным кольцом, заговаривали с ним, о чем-то просили, требовали, распоряжались, унижали. Их лица и голоса свистели над его головой, словно стрелы, — вжик, вжик. Вынести все это было выше человеческих сил.

— Это жестоко, — услышал он голос Паулы. — Он же не крыса!