Смерть от тысячи ран - читать онлайн книгу. Автор: D.O.A. cтр.№ 14

— Это местные?

— Кто?

— Трое мертвых в Ла-Мулине.

— Нет.

— И ради этого вы приехали? Нас не надо держать за руку. — Стефани Пети́ повернулась к жандармам спиной. — Чем терять здесь время, пошли бы да арестовали тех, кто издевается над нами! — И она, встревоженная, направилась в сторону кухни.

Не успела она дойти до порога, как послышалось характерное щелканье автомобильных дверей. Служебная машина тронулась с места, дала задний ход. Тень Стефани плясала на фасаде фермы, пока фары светили ей в спину.

Войдя в дом, она тут же побежала в прихожую.

Мотоциклист ждал ее, сидя в полумраке у подножия лестницы. При ее появлении он встал:

— Где это, Ла-Мулин?

— Я хочу видеть свою дочь. — Молодая женщина попыталась подняться по лестнице.

— С ней все в порядке. — Мотоциклист ладонью оттолкнул ее. — Далеко?

— Что?

— Ла-Мулин.

— Отсюда километров десять! А вам-то что?… — Голос Стефани Пети́ дрогнул. Она сделала шаг назад. — Что произошло в Ла-Мулине?

Они пристально посмотрели друг на друга.

— Это вы их убили?

— Возможно. — Казалось, мотоциклист задумался. — Без сомнения.

— Вы не уверены?

— Да. — Пауза. — Я ехал недолго.

— Что? — Стефани отступила еще на шаг. — Вы сумасшедший.

— Возможно.

— С чего бы вам убивать этих людей?

— Это было необходимо. — Мотоциклист опустился на нижнюю ступеньку. — Они или я. — В руках у него ничего не было, пистолет исчез. И рюкзак тоже.

Зоэ наверху. Надо посмотреть на нее, прикоснуться к ней. Убедиться, что все в порядке. Молодая женщина рванулась вперед, решившись штурмовать проход. Ей удалось оттолкнуть мотоциклиста, он потерял равновесие, но все же поймал ее за руку. Она исступленно стала отбиваться, кричала, что хочет видеть свою дочь, звала ее по имени. Он схватил ее за другую руку. Они уже было сцепились, но тут он дал ей затрещину — и она рухнула наземь.

Наверху возле запертой двери плакала Зоэ и изо всех сил звала свою мамочку.

— Кто вы? — Губы Стефани Пети́ были в крови, она с трудом переводила дыхание. — Мы вам ничего не сделали. — Рыдания перехватили ей горло. — Оставьте нас в покое.

Мотоциклист вытащил свой «глок», засунутый сзади под ремень:

— Поднимитесь наверх и приготовьте поесть. И тогда сможете увидеть малышку. А ты там, наверху, заткнись!

— Не смейте с ней так разговаривать!

Дернув ее за волосы так, чтобы голова откинулась назад, мотоциклист ткнул Стефани дулом под глаз:

— Делайте, что говорю.

— Профессор Гибаль не отвечает, — администратор повесила трубку, — пойду поищу его.

Сидя поодаль от двух адвокатов, стоящих у стойки регистрации, Тод провожал женщину взглядом, пока она удалялась по освещенному бледным светом коридору с блеклыми стенами. Над широко распахнутой огнеупорной дверью посетитель мог прочесть на табличке: «Университетская клиника Тулузы, госпиталь Рангёй, судебно-медицинский сектор танатологии». [47]

На стульях, расположенных у противоположной стены зала ожидания, сидела какая-то семья: женщина лет шестидесяти и молодая пара слегка за тридцать. Они жались друг к другу, объятые общим горем. Тод решил, что молодые — пара, по тому, как они цеплялись друг за друга, по каким-то мелким жестам, знакам внимания, отличным от тех, что свойственны отношениям брата и сестры. Значит, мать, сын и невестка. Или мать, дочь и зять. Он пристально разглядывал их.

Очень скоро молодой муж заметил его нездоровый интерес. Он попытался встретиться с Тодом взглядом, ему это не совсем удалось, и он наклонился к жене, чтобы что-то сказать ей. Она повернула к навязчивому наблюдателю оскорбленное лицо. Осмелев от такой поддержки, муж воинственно выставил подбородок.

Никакой реакции, затем по-испански:

— Думаешь, я смотрю на твою жену или на старуху? — Тод отрицательно покачал головой, — Las mujeres [48] обладают способностью придавать нам храбрости. — Он по-прежнему не спускал глаз с сидящего напротив мужчины, который беспокоился, не понимая причины такого внимания. — Я всегда испытывал ужас при виде грустных женщин.

Супруг занервничал, этот непонятный монолог, в котором он предчувствовал провокацию, надоел ему. Он поискал взглядом поддержки присутствующих, в частности вернувшегося на шум Аранеды и его французского представителя, местной знаменитости Эдуара Риньи.

— А все из-за моей матери, sabes? [49] Она никогда не улыбалась, mi madre, у нее словно был груз на плечах, да к тому же тяжелый. И так всю жизнь.

Мужчина хотел перебить Тода и с вызывающим видом сопроводил свои слова жестом.

Колумбиец невозмутимо продолжал:

— Не люблю грустных женщин. Из-за своей работы я сделал грустными целую толпу женщин, sabes? И продолжаю. — Он на мгновение опустил глаза. — Но я не выношу их грустного вида, я от этого болею.

Вне себя, муж сделал вид, что встает, но мать удержала его.

— Я убиваю их мужчин: отцов, братьев, — и они грустят, это нормально. — Тод поднялся и медленно подошел к семье, члены которой инстинктивно еще теснее прижались друг к другу. — А я это ненавижу. Они заставляют меня вспоминать о моей матери. Тогда я их тоже убиваю.

Эдуар Риньи собирался вмешаться, но в этот момент появилась женщина-администратор в сопровождении врача, желающего незамедлительно понять, что происходит. Ему никто не ответил. Тод отвернулся от троицы в трауре и больше не обращал на нее ни малейшего внимания.

— Эти господа только что прибыли из Южной Америки, — пояснил Риньи и прокашлялся. — Они представляют семью, полагающую, что в результате несчастного случая, произошедшего вчера вечером на шоссе, потеряли родственника. Он в этих краях путешествовал с двумя друзьями. А мне известно, что сюда нынче во второй половине дня доставлены трое погибших в автомобиле.

— Я несколько удивлен столь… поспешным визитом. Кто вам сказал, что мы получили эти тела?

— Они здесь?

— Все зависит от того, кого вы подразумеваете, когда говорите «они».

— Будьте добры, профессор Гибаль, прекратим игру, мы знакомы уже достаточно давно.

— Я не играю, мэтр Риньи, — раздраженно ответил профессор. — Кто эти господа с вами? Я их не знаю. И я не владею никакой информацией относительно того или тех, кого они разыскивают. Что же до ваших потерпевших… Тела троих погибших этой ночью действительно только что доставлены в нашу службу, — он поднял руку, не давая собеседнику перебить его, — но мы ничего не знаем относительно их личностей. Кроме того, они умерли не в результате несчастного случая, — он особенно подчеркнул последние слова, — если только не квалифицировать как таковой умышленный поджог автомобиля.