Присяжных привели к присяге, потом встал прокурор и начал
свою речь. В ней были страшные обвинения против дяди Сайласа. Старик только
громко вздыхал и стонал, а Бенни и тетя Салли горько плакали. Мы просто
растерялись, когда услышали, как прокурор говорит об убийстве, настолько это выглядело
иначе, чем в рассказе дяди Сайласа. Прокурор заявил, что докажет, что двое
свидетелей видели, как дядя Сайлас убивал Юпитера Данлепа, и видели, что он это
сделал намеренно, и слышали, как дядя Сайлас сказал, что убьет Юпитера, как раз
в ту минуту, когда ударил его палкой, что свидетели видели, как дядя Сайлас
спрятал труп в кустах, и видели, что Юпитер был мертв. Прокурор утверждал, что
дядя Сайлас потом пришел и перетащил труп Юпитера на табачную плантацию, и еще
двое свидетелей видели это. А ночью, продолжал обвинитель, дядя Сайлас вернулся
и закопал труп, и опять-таки его при этом видели.
Я про себя подумал, что бедный дядя Сайлас наврал нам,
полагая, что его никто не видел, – он не хотел разбивать сердце тети Салли и
Бенни. И правильно сделал; если бы я был на его месте, я бы врал так же, как и
он, да и всякий сделал бы то же самое, чтобы уберечь их от несчастья и горя, в
котором они-то не виноваты.
Защитник наш при этом совсем скис, да и Том был сбит с
толку, но потом он взял себя в руки и стал делать вид, что ему все это нипочем,
но я-то видел, каково ему. Ну а публика – та совсем расшумелась и
разволновалась.
Когда прокурор рассказал суду все, что он собирается
доказать, он сел на место и начал вызывать свидетелей.
Поначалу он вызвал кучу людей, чтобы они подтвердили, что
между дядей Сайласом и покойным были очень плохие отношения. И все они
показали, что много раз слышали, как дядя Сайлас угрожал Юпитеру, что отношения
между дядей Сайласом и Юпитером становились все хуже и хуже, все это знали и
говорили об этом; сказали, что Юпитер боялся за свою жизнь и двум или трем из
них сам говорил, что дядя Сайлас когда-нибудь разъярится и убьет его.
Том и наш защитник задали им несколько вопросов, но это было
бесполезно – все свидетели твердо стояли на своем.
Затем обвинитель вызвал Лема Биба, и тот занял свидетельское
место. Тут я вспомнил, что в тот вечер мы видели Лема и Джима Лейна, вспомнил,
как они разговаривали о том, чтобы попросить у Юпитера собаку, и как потом из-за
этого началась история с черникой и фонарем. Тут я вспомнил, как Билл и Джек
Уиверс прошли мимо нас, разговаривая о том, что какой-то негр украл мешок
кукурузы у дяди Сайласа, и как после них появилось наше привидение, и как мы
перепугались… Глухонемой тоже был здесь, в суде, – из уважения ему поставили
стул за барьером, чтобы он мог сесть со всеми удобствами, положив ногу на ногу,
в то время как все остальные сидели в такой тесноте, что дохнуть было
невозможно. Мне припомнился весь тот день, и так грустно стало, когда я
подумал, как все было тогда хорошо и какие несчастья обрушились на нас с тех
пор.
Лем Биб принес присягу и стал говорить:
– В тот день, это было второго сентября, шел я, и был со
мной Джим Лейн. Дело было перед заходом солнца. Услышали мы громкий разговор,
вроде ссоры, подошли поближе – нас от разговаривавших отделяли только ореховые
кусты, что растут вдоль изгороди, – и слышим голос: «Я тебе уже не раз говорил,
что когда-нибудь убью тебя». Мы узнали голос подсудимого и тут же увидели, как
над кустами мелькнула дубинка и опустилась, мы услышали глухой стук и стон. Мы
потихоньку подошли ближе, чтобы посмотреть, и увидели мертвого Юпитера Данлепа,
над которым стоял подсудимый с дубинкой в руке.
Тут он потащил тело в кусты и спрятал там. А мы пригнулись
пониже, чтобы он нас не заметил, и ушли.
Сами понимаете, каково было слушать это. У всех прямо-таки
кровь в жилах застыла от этого рассказа, в зале стояла такая тишина, словно там
ни души не было.
А когда Лем закончил, все стали вздыхать и охать и
переглядываться, словно желая сказать: «Подумайте, какой ужас! Страсть-то
какая!»
Тут меня поразила одна вещь. Все время, пока первые
свидетели рассказывали суду о ссорах, угрозах и тому подобном, Том внимательно
слушал их; как только они заканчивали, он тут же набрасывался на них и изо всех
сил старался поймать их на лжи и опровергнуть их показания. А тут все пошло
наоборот! Когда Лем начал говорить и ни словом не упомянул о том, что они
разговаривали с Юпитером и собирались взять у него собаку, видно было, что Том
так и рвется замучить Лема перекрестным допросом, и я уж был уверен, что мы с
Томом вот-вот займем свидетельское место и расскажем, о чем они с.
Джимом Лейном разговаривали на самом деле. Но когда я опять
посмотрел на Тома, меня прошиб холодный пот. Он был погружен в глубочайшее
раздумье – похоже было, что он сейчас за много-много миль отсюда. Он не слышал
ни слова из того, что говорил Лем Биб, и когда тот кончил, Том все еще был
погружен в свои мысли. Наш защитник подтолкнул его локтем. Том вроде как бы
очнулся и говорит ему:
– Займитесь этим свидетелем, если вам нужно, а меня оставьте
в покое, я должен подумать.
Меня это совсем огорошило, я ничего не мог понять.
А у Бенни и тети Салли был совсем убитый вид, так они
разволновались. Они обе приподняли свои вуали и старались поймать взгляд Тома,
но это было бесполезно, я тоже не мог поймать его взгляда. Наш растяпа защитник
пытался сбить Лема своими вопросами, но из этого ничего не вышло, и он только
напортил.
Затем судья вызвал Джима Лейна, и тот слово в слово повторил
все, что перед ним говорил Лем. Том его уже совсем не слушал, он сидел глубоко
задумавшись, и мысли его витали где-то далеко. Растяпа защитник опять в
одиночку принялся допрашивать Лейна и опять попал впросак. Обвинитель сидел
чрезвычайно довольный, но судья был огорчен. Дело в том, что Том обладал
правами настоящего защитника, потому что законы штата Арканзас разрешают
обвиняемому выбирать кого угодно для помощи защитнику, и Том уговорил дядю
Сайласа избрать его, а теперь, когда Том молчал, судье это не нравилось.
Нашему растяпе защитнику удалось только одно выжать из Лема
и Джима, он спросил их:
– Почему вы не рассказали обо всем, что вы видели?
– Мы боялись, что сами окажемся замешанными в это дело.
Кроме того, мы как раз уезжали на охоту вниз по реке на целую неделю. Но как
только мы вернулись и услышали, что разыскивают тело Юпитера, мы пошли к Брейсу
Данлепу и рассказали ему все.
– Когда это было?
– В субботу вечером, девятого сентября. Тут судья прервал
их:
– Шериф, арестуйте обоих свидетелей по подозрению в
укрывательстве убийцы.
Обвинитель в возмущении вскочил и начал возражать: