Белая дорога - читать онлайн книгу. Автор: Джон Коннолли cтр.№ 63

Но потом на кладбище он вернулся. Это его место, ну а что до того видения в душевой, так оно, во-первых, подзабылось, а во-вторых, мало ли что может примерещиться с устатку, да от выпитого, да еще и с температурой: вон как его лихорадило накануне.

Иногда Губерт ночует вблизи семейного захоронения Столлов, где скульптура женщины, скорбящей у подножия креста. Это место удачно огорожено деревьями, и отсюда просматриваются дорога и озеро. Неподалеку от того места лежит плоская гранитная плита, а под ней некто Беннет Спри; для старого кладбища могила довольно недавняя, можно сказать, свежая добавка. Этот участок находится в собственности семейства Спри с давних пор, просто Беннет пережил всех своих родственников, а когда в июле 1981 года наконец умер, то законным образом попал сюда.

Приближаясь к надгробию Беннета Спри, Губерт видит на нем какой-то силуэт. На секунду возникает мысль повернуть в сторону, неохота спорить из-за территории с другим бродягой — да и можно ли доверять незнакомцу, который ночует у тебя под боком на кладбище? Но что-то в характере тех очертаний невольно его привлекает. С приближением Губерта по деревьям дрожью пробегает ветерок, обдавая лежащего пятнистой, колышущейся лунной рябью, и становится видно, что фигура обнажена, а пятна на ней, несмотря на шевеление веток, не движутся.

На горле у человека рваная рана; странного вида дыра, как будто ему что-то вставляли в рот снизу, пронзив мягкую плоть под подбородком. Торс и ноги черны от крови.

Прежде чем броситься наутек, Губерт различает еще две вещи.

Первая — что это мужчина и он кастрирован.

Вторая — предмет, воткнутый в его в грудь, похож на ржавое распятие, и к нему приколота записка, слегка запачканная кровью.

На ней аккуратно выведено: «Копать здесь».

И будут копать. Будет найден судья и выписан ордер об эксгумации, так как живых родственников у Беннета Спри нет, и некому подать голос против повторного осквернения его могилы. Пройдет день-два, прежде чем истлевший гроб будет бережно поднят на веревках и поставлен на лист толстого полиэтилена, чтобы не распался, а бренные останки Беннета Спри не рассеялись по темной вывороченной земле.

А под местом, где так долго стоял гроб, заметят некую рыхлость и начнут слой за слоем аккуратно снимать грунт, пока там не проявятся кости: вначале ребра, затем череп с раздробленной челюстью и черепной коробкой, проломленной будто долотом — удары, которые, собственно, и привели к смерти.

Это все, что осталось от девушки, не успевшей даже толком стать женщиной.

Все, что осталось от Адди, матери Атиса Джонса.

А ее сын умрет, так и не узнав о месте последнего упокоения женщины, принесшей его в мир.

Когда [ангелы] нисходят, они облачаются в одеяние мира. Ибо если б они не облачались в одеяния под стать миру сему, то не могли бы они и сносить этот мир, а мир не сносил бы их.

Книга Зоар

Близилась пора рассвета; вот-вот покажется солнце.

Сайрус Нэйрн, согнувшись, сидел голый в темной норе. Скоро придется отсюда валить. К нему могут явиться с обыском по подозрению в кровавой мести охраннику Энсону. Понятно, первым делом шерстить будут тех, кто недавно вышел из Томастона. Уходить Сайрус, конечно же, не хотел. Сколько лет он мечтал, что вернется сюда и вот так усядется, окруженный запахом сыроватой земли, а голую спину и плечи ему будут щекочуще ласкать коренья. Ну да ладно, без вознаграждения он не останется. Ведь ему столько всего обещано. А взамен, понятное дело, требуются жертвы.

Снаружи доносилась пока еще робкая перекличка первых птиц, легкое похлюпывание воды о берег, жужжание последних ночных насекомых. Впрочем, звукам жизни вне своей берлоги Сайрус не внимал. Он сидел неподвижно, сознавая лишь едва ощутимое шевеление земли под ногами; смотрел и чувствовал, как под слоем грязи пытается дышать Айлин Энсон. Это у нее не получилось; в конце концов она затихла.

Меня разбудил телефон. На часах в номере было восемь пятнадцать.

— Чарли Паркер? — спросил незнакомый мужской голос.

— Он самый. Кто это?

— У вас через десять минут встреча за завтраком. Вы же не хотите, чтобы мистер Уайман вас ждал?

В трубке послышались короткие гудки.

Мистер Уайман.

Вилли.

Босс чарльстонского филиала южной мафии желает со мной позавтракать.

Начало дня не сказать что хорошее.

Южная мафия — банда опосредованно связанных меж собой преступников — в том или ином виде существовала начиная еще со времен сухого закона. Базировалась она в крупных городах Юга, преимущественно в Атланте, штат Джорджия, и Билокси, штат Миссисипи. Эти ребята, именующие себя на южный манер «дикси», нанимали друг друга для работенки за пределами того или иного штата: так, поджог в Миссисипи мог быть делом рук «светлячка», явившегося откуда-нибудь из Джорджии, а след пули, пущенной в Южной Каролине, тянулся к киллеру из Мериленда. Особой утонченностью «дикси» не отличались, специализируясь в основном на наркотиках, азартных играх, убийствах, поджогах и рэкете. Воротничковая, или «чистая», преступность ассоциировалась у них, видимо, не более чем с грабежом химчисток (а отмывание денег, по логике, с прачечными); тем не менее в совокупности они представляли собой силу, с которой нельзя не считаться. В сентябре 1987-го южная мафия убила в Билокси судью Винсента Шерри и его жену Маргарет прямо в их доме. За что застрелили служителя Фемиды, так и осталось неясным; правда, ходили слухи, что Винсент Шерри участвовал в криминальных схемах при посредстве юридической фирмы «Галат и Шерри», а его партнер Питер Галат был позднее осужден за вымогательство и убийство, связанное со смертью супругов, хотя основания для убийства были сочтены во многом несостоятельными. Вообще те, кто убивает судей, опасны, потому что руки у них действуют быстрее, чем мозги. Такие люди не взвешивают последствий своих поступков, спохватываясь лишь задним умом.

В 1983 году Пол Маззел, тогдашний босс чарльстонского филиала, вместе с неким Эдди Меррименом был посажен за убийство Рики Ли Сигривса, сорвавшего Маззелу одну из сделок с наркотиками. С той поры на престол в Чарльстоне взошел Вилли Уайман. Росту в нем было метр со шляпой, а веса с полсотни килограммов, если в карманы засунуть кирпичики; тем не менее был он гнусный, хитрый и для поддержания своего имиджа способный, в сущности, на все.

В половине девятого он сидел за угловым столиком банкетного зала «Чарльстон-плейс» и кушал яичницу с беконом. Напротив него был один свободный стул. За соседними столиками дежурили парами четверо мордоворотов, держа под надзором Вилли, дверь и меня.

Вилли, загорелый брюнет с короткой стрижкой, пришел в небесно-голубой рубашке с белыми облачками, синих чиносах и бирюзовых мокасинах. Завидев меня, он взмахнул вилкой — дескать, подсаживайся. Один из его людей хотел мою персону, видимо, обыскать, но Вилли, понимая, что находится в присутственном месте, жестом велел ему отойти.