Порода убийц - читать онлайн книгу. Автор: Джон Коннолли cтр.№ 15

— Чем могу помочь? — это было произнесено таким тоном, который секретари специально приберегают для тех, кому вообще не собираются в чем-то содействовать.

— Я хотел бы поговорить с мистером Парагоном. Меня зовут Чарли Паркер. Я частный детектив.

— Вы по какому вопросу?

— По поводу молодой женщины по имени Грэйс Пелтье. Я полагаю, мистер Парагон встречался с ней около двух недель назад.

— Извините, это имя мне незнакомо. Такой встречи не было. — Если бы пауки, прежде чем проглотить муху, извинялись перед ней, это звучало бы искреннее.

— Вы не могли бы уточнить и проверить?

— Я же сказала, такой встречи никогда не было.

— Нет, вы сказали, что имя вам не знакомо, а потом вы сказали, что встречи не было. Если вы не знаете этого имени, как вы можете помнить, была ли у шефа встреча с этим человеком?

На том конце провода возникла тишина, и я почувствовал, как трубка начинает застывать у меня в руке. После паузы мисс Торрэнс произнесла:

— Передо мной ежедневник мистера Парагона, и я вижу, что эта встреча планировалась, но не состоялась: девушка не приехала.

— Она отменила встречу?

— Нет, она просто не появилась.

— Могу я поговорить с мистером Парагоном?

— Нет.

— Мог бы я договориться о другом времени и назначить встречу с ним?

— Извините, мистер Паркер. Господин Парагон очень занятой человек, но я передам ему, что вы звонили.

Она повесила трубку до того, как я продиктовал ей номер. Из чего я предположил, что в ближайшее время, впрочем, как и в более отдаленное, вряд ли услышу голос мистера Парагона. Судя по всему, придется лично заехать в офис Братства, хотя по тону мисс Торрэнс можно было понять, что мой визит там будет так же кстати, как публичный дом в Диснейленде.

Одна деталь не давала мне покоя с того момента, как я прочитал полицейский протокол о содержимом машины. Поэтому я снял трубку и набрал номер Кертиса Пелтье.

— Мистер Пелтье, вы не припомните Марси Бекер или Эли Уинн курят?

Он помедлил, потом ответил:

— Вы знаете, по-моему, да, обе. Но есть еще кое-что, о чем вам следует знать. У Грэйс была непростая научная тема: у нее был особый интерес к одной религиозной секте. Их называют Арустукские баптисты. Слышали о них что-нибудь?

— Не думаю.

— Секта исчезла в шестьдесят четвертом. Многие думают, что они просто сдались и переехали куда-нибудь, где потеплее да и люди более доброжелательные.

— Извините, я не понимаю, к чему вы это говорите.

— Они еще были известны как баптисты Орлиного озера.

И тут я вспомнил сообщения с севера штата, фотографии людей, передвигающихся за лентой, что ограждала место преступления, и завывания животных.

— Тела нашли на севере, — мой голос звучал ровно.

— Да, я только что видел репортаж по телевизору, — продолжал Пелтье. — Думаю, это они. Я думаю, нашли Арустукских баптистов.

Они пришли, ангелы тьмы, ангелы жестокости и насилия, их крылья чернели на солнце и обнаженные мечи. Они бесшумно передвигались среди людской массы: очищая, отнимая, убивая.

Они не такие, как мы.

* * *

Северное подразделение по расследованию убийств в Манхэттене считалось элитным в Нью-Йоркском полицейском управлении, его сотрудники работали на территории от 120-й Ист до 119-й улиц. Каждый из них начинал службу обычным участковым детективом, прежде чем попал на работу в убойный отдел. Все они были очень опытными офицерами, у самых молодых в отделе за плечами по двадцать лет службы. А про старших сотрудников ходило столько баек, сколько ракушек прилипает к днищу старого корабля. Во времена, когда я был новичком-патрульным, старший детектив отдела Майкл Лански, говорил про себя: «Когда я начинал, Мертвое море еще только болело».

Мой отец тоже был полицейским до того дня, когда покончил жизнь самоубийством. Я переживал за отца — обычное дело для сына полицейского, во всяком случае, я беспокоился о нем. И любил его, завидовал ему — его форме, власти, дружеским связям с сослуживцами. Но еще я очень боялся за него. Все время. Нью-Йорк семидесятых сильно отличался от города нашего времени: полицейские гибли на улицах один за другим, их убивали, как тараканов. Об этом постоянно писали в газетах, говорили по телевизору. Если отец был на дежурстве, я видел, как меняется взгляд матери каждый раз, когда раздавался звонок в дверь. Она боялась стать очередной полицейской вдовой. Ей просто хотелось, чтобы муж возвращался домой с дежурства уставший, измотанный, но живой. Он тоже не был спокоен. У него в запираемом ящике стола хранилась бутылка «Миланты», чтобы снимать страшное напряжение, которое отец испытывал практически каждый день, пока что-то внутри него не сломалось. Тогда все закончилось. Страшно закончилось.

Отец редко общался с Северным отделом по расследованию убийств в Манхэттене. Чаще всего он наблюдал за тем, как они проходят мимо, пока он сдерживал толпу или охранял дверь, проверяя значки и удостоверения. Но однажды жарким июльским днем 1980 года, незадолго до его смерти, отца вызвали в скромную квартиру в доме на пересечении 94-й улицы и 42-й авеню. Ее снимала некая Мерилин Хайд, работавшая страховым инспектором в Сити.

Ее сестра зашла к ней и почувствовала отвратительный запах, идущий из квартиры. Когда она попыталась открыть дверь запасным ключом, который ей дала Мерилин, оказалось, что замок забит какой-то клейкой массой. Она немедленно сообщила старшему по дому, а тот связался с полицией. Мой отец, который в это время жевал за углом свой обеденный сэндвич, был первым полицейским, который попал в здание.

Оказалось, что за два дня до смерти Мерилин Хайд звонила сестре. Она выходила из метро на углу 96-й улицы и Ленсигтон-авеню, когда пересеклась взглядами с человеком, спускавшимся в переход. Высокий, худощавый, с бледным лицом, узкой линией рта и темными волосами. На нем были кричащий желтый жакет и аккуратно выглаженные джинсы. Мерилин рассказывала сестре, что задержала свой взгляд буквально на пару секунд, но что-то в глазах незнакомца заставило ее замереть на месте и прижаться к стене, как будто ее ударили кулаком в грудь. Она почувствовала, как брюки стали мокрыми, и, взглянув вниз, поняла, что на время потеряла контроль над своим организмом.

На следующее утро она снова позвонила сестре и поделилась своими опасениями: ей казалось, что за ней следят. Она не могла точно сказать кто — это было просто ощущение. Сестра предложила ей обратиться в полицию, но Мерилин отказалась, мотивируя тем, что у нее нет доказательств и никого подозрительного в своем окружении она не видела.

В тот день она ушла с работы пораньше, сославшись на плохое самочувствие, и направилась домой. Когда на следующий день она не появилась на работе и не отвечала на звонки, сестра отправилась к ней, став первым звеном в цепочке событий, которые привели моего отца к той двери.