Сочинитель убийств - читать онлайн книгу. Автор: Патриция Хайсмит cтр.№ 47

– Я не могу представить себе, – уже не в первый раз говорил он, – чтобы Сидней действительно объехал здесь все вокруг и не нашел ни тебя, ни меня. Где-нибудь на улице или в магазине.

Алисия в задумчивости посмотрела на него. Она подумала вдруг, что Сидней наверняка видел ее, но специально ничего не предпринял. Такое извращенное поведение было вполне в его стиле.

– Может, он и видел тебя, но я уверена, что тогда на вечеринке он тебя не запомнил.

Обычно после этих ее слов Эдвард замолкал (они говорили об этом уже в третий раз), он вовсе не был уверен, что Сидней не догадывается об их связи. Но если он выскажет эти подозрения Алисии, она потеряет остаток мужества и навсегда простится с ним из-за своего раненого самолюбия. Василий, между прочим, сообщил ему, что некоторое время назад Инес и Карпи расспрашивали о нем.

Старый добрый Василий! На него можно было положиться в любой ситуации. У Эдварда было подозрение, что Сидней просил Инес и Карпи навести о нем справки, и, наверное, эти женщины уже знают всю правду о нем, и, возможно, уже не только они. Поездки из Лондона в Брайтон становились для Эдварда все более и более мучительными. У него появилось ощущение, что за ним следят; следят, когда он ступает на платформу в Брайтоне, когда при встрече целует Алисию в щеку. Все это так болезненно сказывалось на его психике, что в Лондоне ему приходилось почти ежедневно пить снотворное, чтобы заснуть. Его не отпускало постоянное предчувствие какой-то надвигающейся ужасной беды, если он не вернется к своей привычной жизни состоятельного холостяка, проводя свободное время за чтением, слушая музыку или ужиная в одиночку субботним вечером. Алисия, правда, говорила, что она тоже мечтает о такой жизни.

– Мы навсегда застрянем в этом болоте, если ты не предпримешь каких-нибудь решительных шагов, – сказал ей Эдвард. – Тебе нужно связаться с Сиднеем хотя бы для того, чтобы развестись.

Алисия только качала головой и нервно покусывала нижнюю губу. Зачем нужно так усложнять и запутывать дело? Все из-за, Сиднея. Если бы он не выкинул глупость и не закопал дурацкий, ковер, чтобы потом прикинуться клоуном, делая вид, будто, нервничает, и изображая из себя виноватого, когда друзья или полицейские спрашивают о ней. Если бы не его фокусы, Эдвард и она не оказались бы в такой ситуации. Алисия просто уехала бы, на несколько месяцев, как и сказала Сиднею, и он на это согласился. Она могла бы какое-то время спокойно встречаться с Эдвардом, а потом вернуться и сказать Сиднею, что хочет развестись. Теперь же Алисия подсознательно хотела отомстить Сиднею и заставить его, как он того и хотел, а может, даже еще глубже, погрязнуть в том положении, в котором он оказался.

– Я тоже думаю, что Сидней видел меня где-нибудь, – сказала она Эдварду. – Хотя все эти дни я, естественно, была очень осторожна. Но мне приходилось выходить за покупками… Впрочем, ты говорил, что не видел его в пятницу на вокзале.

– Я не смотрел по сторонам. Это привлекает внимание. Но он мог меня видеть.

Эдвард сидел на террасе в соломенном шезлонге и подкрашивав белой краской свои ботинки.

– Послушай, если он меня видел, он мог бы уже рассказать об этом, правда? Что же ему мешает? Так что нельзя сказать, будто делаю все, чтобы Сиднея обвинили в убийстве.

– Но дорогая, мы же не знаем наверняка, что он нас видел. Дело и не в этом. Ну и что из того, что он с какой-то там вероятностью тебя видел или что так могло быть? Мы же все равно не знаем. По-моему, более логично будет предположить, что он тебя не видел и, следовательно, не может выйти из этой истории, раскрыв, где ты находишься.

Эдвард замолк, не закончив свою мысль. Алисия посмотрела на него.

От волнения глаза ее наполнились слезами.

– Я знаю, что ты хочешь сказать: я должна вернуться и сама во всем разобраться. Но я не могу, вот и все. Я скорей убью себя.

– Это абсурд, – серьезным тоном возразил Эдвард. – Послушай, дорогая, любишь ты Сиднея или нет, хорошо он с тобой обращался или плохо, если так пойдет и дальше, он потеряет еще и работу.

– Какую работу? Ты говоришь об этом несчастном телесериале?

Эдвард знал от Василия, а тот – от Инес и Карпи, что Сидней продал «Лэша».

– Ты говорила, что он пишет книгу. Алисия не думала о Сиднее. Она с грустью рассматривала свою картину, висевшую в глубине комнаты, лучшее и большее из того, что она сделала за свою жизнь, – 1,24 м на 2,40 м – абстрактную композицию на тему моря и цветов.

Рядом с Эдвардом она могла работать по-настоящему. Его серьезность, даже консерватизм в отличие от капризного безрассудства Сиднея стимулировали ее воображение. По его рассказам она хорошо представляла, какую жизнь ведет Эдвард, какие у него друзья, какой дом, знала, что лондонская его квартира была обставлена старинной мебелью, которую домработница до блеска натирала воском. Именно в такой жизни она нуждалась и именно для такой жизни воспитала ее мать. Но Сидней, учинив весь этот цирк, грозил теперь расстроить ее прекрасное будущее с Эдвардом. И оправдать теперешнее свое поведение Алисия могла только тем, что боится Сиднея. Это было единственное более или менее приемлемое объяснение. Ничего теперь она не боялась так, как того, что полиция все-таки выяснит, под каким именем и с кем она скрывалась в течение двух месяцев. Родители никогда бы ей этого не простили. А карьера Эдварда была бы погублена.

– Я не могу вернуться, Эдвард, – сказала Алисия, закрывая лицо руками. – Прошу тебя, войди в мое положение.

Из двух стоящих перед ним проблем одна была связана с Алисией, другая – с Алексом. Первая казалась ему более серьезной, ибо когда Сидней пытался думать об Алексе, Алисия вторгалась в его размышления и бесцеремонно нарушала их ход.

Речь шла о его отношениях с Алисией. Он был верен ей год и десять месяцев, то есть все то время, что они были женаты. Сидней никогда об этом не задумывался, а потому и не знал, был ли он верен ей оттого, что действительно любил ее, или оттого, что у него не возникало других соблазнов, или же оттого, что он просто верен по своей природе. Сиднею всегда казалось, что природная верность была качеством скорее женским, чем мужским. Ему приходилось встречать много красивых девушек в компаниях или просто на улице, и иногда приходило в голову, что с некоторыми из них он мог бы спать, но никогда не приходило в голову сделать хоть малейшее усилие, чтобы этого добиться. Иногда он даже говорил Алисии: «Ты не находишь, что такая-то ужасно сексуальна?» Алисия ничуть не ревновала его в такие моменты, но он и не ждал ревности от нее. Со своей стороны, Алисия время от времени говорила: «Ты не находишь, что такой-то очень мил? Он – то, что называется мой тип… если бы у меня вообще имелся какой-либо тип…» Она улыбалась Сиднею, и на том дело и кончалось. Сидней не сомневался в верности Алисии, потому что в глубине души она Целиком находилась во власти условностей и была воспитана неприступной. Он думал, что такие женщины, как она не заводят внебрачных связей, если только их брак не совсем удачный, или если сами они вполне нормальны психически. Поскольку Алисия казалась вполне нормальной, хотя и немного неуравновешенной, Сидней вынужден был заключить, что в их браке что-то не удалось. Конечно, вначале они чаще занимались любовью, чем в последнее время, но это было следствием, а не причиной чего бы то ни было. Сиднея также очень беспокоил вопрос денег и работы. «Стратеги» пять раз получили отказ в Англии, и это было ударом не только по его счету в банке, но и по его психике, что в свою очередь, не могло не сказаться на семейной жизни. В том почти постоянно подавленном состоянии, в котором Сидней жил в последнее время, он не мог понастоящему испытывать ни страсти, ни любви к кому бы то ни было.