Что будет дальше? - читать онлайн книгу. Автор: Джон Катценбах cтр.№ 154

О том, что они обе «подсели» на трансляции с сайта Whatcomesnext?.com, девушки в предсмертной записке предпочли не сообщать.

Никто, кроме них самих, не знал, сколько часов они провели, наблюдая за страданиями Номера Четыре. Подружки никому не рассказывали о том, как они плакали вместе с пленницей, как молили о пощаде ее похитителей, как вздрагивали от страха при каждом постороннем звуке, раздававшемся в камере, где содержалась бедняжка.

За эти дни каждая из них породнилась с Номером Четыре. Они стали ею, а она ими. В общем, когда у подружек появился план свести счеты с жизнью, они в ходе долгих слезливых разговоров по телефону пришли к выводу, что им обеим стоит заключить с судьбой опасное пари: если Номер Четыре умрет, то и им придется свести счеты с жизнью.

Они прекрасно понимали, что им повезло гораздо больше, чем Номеру Четыре. По крайней мере, их было две, и они во всем поддерживали друг друга. У несчастной пленницы не было никого, кроме плюшевого медвежонка, да и этого безмолвного друга у нее недавно отобрали. Впрочем, в отличие от Дженнифер, девочки, наблюдавшие за происходящим на экране компьютера, уже знали, что отобравшая игрушку женщина не унесла медвежонка с собой, а оставила его на полу, неподалеку от двери, так чтобы Номер Четыре, сняв с головы мешок, в любом случае увидела бы его.

Девушки напряженно следили за тем, как Номер Четыре ощупывает пистолет, а затем поднимает его с пола. Та, что была полновата, непроизвольно повторяла действия Номера Четыре: она точно так же потянулась к револьверу и взяла его в руки. Ни она, ни ее подруга сами не знали, чего им хочется больше: чтобы Номер Четыре застрелилась или же стала дожидаться, когда ее убьют похитители. Девушки твердо знали лишь одно: они поступят так же, как эта измученная пленница. Та, что в очках, протянула руку и ободряюще обхватила ладонью запястье подруги. Все размышления на тему, правильно ли они поступают, будет ли этот поступок умным или глупым, затмила полная уверенность в том, что им обеим следует поступить точно так же, как сделает Номер Четыре. От ее решения зависело их будущее. На мгновение девушка в очках задумалась над тем, почему их верная дружба не помогла им преодолеть свалившиеся на них неприятности и доучиться в школе, пусть и преодолевая постоянные издевательства и злые шутки в свой адрес. На этот вопрос у нее не было ответа. Единственное, что она знала наверняка, — это то, что через несколько минут ответов у нее станет гораздо больше, чем вопросов.

Дженнифер удивилась тому, насколько тяжелым оказался пистолет. Раньше ей никогда не доводилось держать в руках настоящее оружие, и у нее почему-то сложилось ошибочное представление о том, что предметы, с помощью которых так легко убить человека, должны быть легкими и даже какими-то эфемерными. Она понятия не имела, как следует обращаться с револьвером: как откидывать барабан, как заряжать его, как взводить курок. Поставлено ли оружие на предохранитель, заряжено ли полностью шестью патронами, или же в барабане есть всего один патрон — всего этого Дженнифер не знала и понятия не имела о том, как это проверить. Из того, что она видела в кино и по телевизору, она могла сделать вывод, что требуется от нее совсем немногое: приставить ствол к голове и давить на курок до тех пор, пока… пока давить больше не понадобится.

Сломавшаяся, сдавшаяся на милость судьбы часть сознания Дженнифер настойчиво твердила: «Давай. Давай скорее. Разделайся наконец со всем этим. Одно, последнее, усилие, и всему конец».

От этих мыслей у нее волосы встали дыбом и задрожали руки. Дженнифер понимала, что действовать нужно быстро, если, конечно, она не хотела накликать на себя дополнительных мучений. О том, что сделают с ней похитители, если она в своих сомнениях превысит отведенный ей лимит времени, Дженнифер и думать не хотела. Она даже не удивилась тому, насколько парадоксально выстроено последнее уравнение, которое предстояло ей решить в этой жизни: «Убей себя, чтобы не было хуже».

Тем не менее, в противоположность этим мыслям, она почему-то растягивала каждое движение, как в замедленной съемке. Ощущение было такое, что она не только никуда не торопится, но, наоборот, старается на будущее запомнить всю последовательность совершаемых действий. «Протяни руку, — медленно, с расстановкой, мысленно произносила она. — Возьми револьвер. Аккуратно подними его. Ощупай внимательно. Теперь — замри».

Дженнифер чувствовала себя совершенно одинокой, хотя на самом деле прекрасно понимала, что это не так: те двое явно не собирались оставлять ее одну и, по всей видимости, находясь поблизости, продолжали следить за ней.

У Дженнифер вдруг закружилась голова: она стала вспоминать все, что произошло с ней с тех пор, как ее похитили прямо с улицы в ее родном городе. Она за какие-то секунды будто снова пережила все эти ужасы: ее снова били, насиловали и унижали. В то же самое время в ее памяти закружился калейдоскоп обрывочных воспоминаний о другой, прошлой жизни. Разыгравшееся воображение заставило ее вновь пережить множество приятных и печальных мгновений из того времени, когда ее звали Дженнифер, а не Номер Четыре. Вот только почему-то эти воспоминания, едва промелькнув перед нею, уносились куда-то прочь, словно увлекаемые невидимым вихрем в какой-то черный бездонный туннель.

Ощущение было такое, словно Дженнифер навсегда уходила из этой комнаты пыток, оставляя за собой лишь девушку по имени Номер Четыре. А у той выбора не оставалось.

«Ключ от двери, ведущей к свободе. Ключ от дома». Кажется, так, по воспоминаниям девушки, говорила ее мучительница.

Чем дальше, тем больше самоубийство представлялось ей вполне осмысленным актом, в некотором роде — подлинным спасением. Она не видела и не могла себе представить никаких других вариантов.

И все же почему-то Дженнифер сомневалась в своем выборе и не торопилась привести его в исполнение. Она и сама не понимала, откуда в ее сломленном, покорившемся судьбе сознании вдруг вспыхнуло это пламя непокорности и нежелания идти на поводу у тюремщиков. Она не знала уже, будет ли самоубийство единственным смелым и достойным поступком в ее положении. Как знать, может быть, настоящей смелости требовало решение не сводить счеты с жизнью, когда тебе всячески навязывают этот выбор. Так застрелиться или нет? Дженнифер никак не могла решить.

И вдруг она сделала то, чего сама от себя не ожидала. Этот поступок остался для нее необъяснимым, и решение поступить именно так пришло к ней неожиданно, молнией сверкнув в ее голове. Единственное, что поняла Дженнифер, так это то, что действовать нужно быстро, не откладывая ни на секунду.

Она аккуратно положила пистолет к себе на колени и, подняв руки к шее, стала развязывать шнурок, удерживавший черный мешок на ее голове. Сама того не осознавая, она переплюнула всех романтических героев Голливуда, выжимавших у зрителей слезу требованием предоставить им возможность взглянуть в глаза смерти, а точнее, право стоять перед расстрельной командой с незавязанными глазами. Мешок был завязан крепко, пришлось повозиться. Медленно, но верно Дженнифер развязывала один узел за другим. Дело шло не так быстро, как ей хотелось бы, не только потому, что узлы были крепко затянуты, но и по той простой причине, что пальцы девушки ослабели за время заточения и дрожали от напряжения.