— Мы задействовали «красную группу». Даже несколько групп. Контрразведка фильтрует всю его работу с Керрином. Делаем компьютерный аудит. Привлекли максимум персонала из тех, кто в курсе проекта.
— И что, ничего?
— Полный ноль. Однако на враждебное вторжение не похоже, «кротом», очевидно, он тоже не был. Конечно, делать окончательные выводы пока еще рано. Возможно, что-нибудь всплывет в ближайшие дни. Этот парень, говорят, всегда работал в одиночку и, похоже, решил скрыться, никого не поставив в известность.
Двигаясь на малой скорости и продавливая мглу, «эскалейд» защитным коконом хранил тайну. Ни одному человеку вне его салона не полагалось знать о самом факте разговора.
Сотрудница замолчала, позволяя начальнику собраться с мыслями. Ее миссия выполнена — теперь лучше помалкивать, пока не спросят. Двадцатидвухлетний опыт работы в разведке научил ее не говорить лишнего.
Мужчина пробыл в разведке еще дольше, но и стаж корпоративного воротилы у него был выше. Сейчас его больше заботили возможные убытки, чем профессиональная честь. Инстинкт подсказывал, что положение надо спасать не мудрствуя.
— Керрин. Ч-черт!
Даже искушенность и власть не защищали от дурных новостей, бьющих прямо под дых.
— Что тут долго рассусоливать… — сказал он. — Будь неприятности ограничены пределами одной страны или хотя бы Соединенных Штатов, я мог бы, пожалуй, потянуть время. Но Керрин… Черт! Значит, агент имел полный доступ?
— Он пришел к нам с таким послужным списком, что…
— Да или нет?
— Да.
Мужчина погрузился в молчание. «Эскалейд» рассекал серый полумрак на границе света и тьмы.
— Держите меня в курсе, — наконец сказал мужчина. — Да какого черта! Докладывать каждые несколько часов!
— Хорошо.
— Даже если нет ничего нового. Я хочу знать, какие принимаются меры… что намечается на будущее… ваши соображения.
— Ясно.
Мужчина с раздражением смотрел в ночь за окном машины, но, кроме отражения собственного лица в мутном тонированном стекле, ничего не видел.
— Вам раньше доводилось бывать в таких передрягах? — спросил он, не поворачивая головы, и звук его голоса отозвался дрожью в стекле.
— Точно в таких — нет, — ответила женщина и тут же сама спросила, чтобы немного сбить начальственную спесь: — А вам?
— Ну-у, в правительственных конторах, сами знаете, все было по-другому. Там были… рамки.
Женщине показалось, что собеседник сейчас расскажет какую-нибудь историю, однако тот снова умолк. О таких вещах не рассказывают.
— Ладно, — сказал начальник, откидываясь на сиденье. — Что в его досье?
Теперь говорила только сотрудница. Она была мастером своего дела и хорошо подготовилась. Никаких ошибок, никаких упущений… почти.
Любое изложение фактов есть одновременно их интерпретация, особенно в мире плаща и кинжала. Делая отчет беспристрастно и без уловок, по большей части основываясь на неприкрашенных фактах, сотрудница то выделяла какое-нибудь место осторожным словом, то направляла ход мысли слушателя тонким намеком. А на иных моментах долго не задерживалась, касалась их походя, вскользь. В итоге справка получилась и аккуратной, и без лишних подробностей.
Сотрудница бойко вела рассказ, шины «эскалейда» шептали в тумане…
Вторник
Глава 8
— Очень интересная история, — сказала Рома с зачарованной улыбкой.
Они сидели в «мерседесе» Фейна. Мартен начал пересказывать историю Веры Лист за чашкой кофе у себя на кухне и теперь заканчивал ее в машине, на Пасифик-авеню. Серые тучи наконец посветлели и вот-вот должны были рассеяться.
Рома расположилась на месте пассажира, у нее на коленях пробуждался к жизни лэптоп.
— План у нашего героя очень уж мудреный, — сказал Фейн, тормозя на красный свет. — Это меня больше всего настораживает. Вдобавок отношения продолжаются долго, но без каких-либо намеков на сексуальные извращения, шантаж или покушение на убийство. Тут что-то другое.
— А Вера Лист это понимает?
— Да, она тоже считает историю во многом странной. Я вчера вечером поговорил с Ноблом. Он дал первую грубую сводку на Керрина и Ча. Бюхер тоже готов. Я ему сказал, чтобы ждал твоего звонка.
На Вэн-Несс-авеню Фейн повернул к заливу. Рома набрала на компьютере номер Веры. Когда машина сделала разворот в направлении Рашен-Хилл, в разрывах облаков появились яркие пятна солнечного света. Проехав несколько кварталов, Фейн притормозил.
— Прибыли, — сказал он.
Офис Веры Лист находился среди реконструированных особняков с заросшими зеленью дворами и кирпичными дорожками. Весь район напоминал соты и был изрезан маленькими переулками и пешеходными проходами.
На экране компьютера возник снимок квартала, сделанный со спутника. Пока Фейн подруливал к бордюру обсаженного деревьями бульвара, Рома увеличила снимок.
— Плохо дело, — заметила она. — Слишком много подходов. Ты посмотри на дворы в этом квартале — лабиринт, да и только!
Фейн наклонился к компьютеру.
— Один, два, три, четыре… пять дворов. Есть ли сквозной проход, пока неясно. Вот здание Веры. Смотри, сколько здесь растительности — деревья, кусты, живые изгороди. Добавь еще местный туман и получишь кошмар для «наружки».
— Повезло парню, — кивнул Фейн.
— Гринвич-стрит заканчивается тупиком, Ливенворт-стрит резко спускается к заливу. Не подходит. Стоянка на Филберт-стрит — уже лучше.
Рома, всматриваясь в экран, различала укромные уголки, «мышеловки», пути отхода и места, позволявшие вычислить маршрут объекта наблюдения за два поворота вперед.
— Ясно, — сказала она. — Я вот что сделаю: проверю офис на «жучки», найдем — оставим на месте. Если там камеры, мы попали. Если камер нет, пусть Джон установит пару инфракрасных дистанционок. Судя по частоте визитов пациенток, наш парень, должно быть, приходит раз в неделю, чтобы не отстать от событий. Ты еще говорил, что он, возможно, пообвыкся и ослабил бдительность. Начнем со стационарного наблюдения, — продолжала Рома. — Перекроем подходы ко дворам. Дорого обойдется, но, если учесть, на кого он замахнулся, высокие затраты оправданы. Когда объект зайдет внутрь, поменяем, если будет нужда, позиции.
— Хорошо.
— Начинаем сегодня же вечером?
— Определенно.
— Я через минуту позвоню Джону, пусть собирает свой чемодан. А сначала давай проедем по Гринвич-стрит и осмотрим квартал. Меня интересует, куда выходит лестница в зарослях, ведущая на Ливенворт-стрит.
Когда Рома закончила осмотр, они вернулись домой к Фейну. Там Рома пересела в свой «патфайндер» и уехала на встречу с Бюхером.