Дураки и герои - читать онлайн книгу. Автор: Ян Валетов cтр.№ 34

В огромном старом «вольво», шедшем впереди древнего «мерседеса» Сергеева, трясся Хасан. Через две машины от него, в дизельном «КАМАЗе» везли Базилевича. Он все еще не мог осознать, что стал таким же пленником, как и люди, которых он предал, хотя сразу после выгрузки на заброшенной грунтовой полосе, Сержант Че объяснила ему новую роль с двух ударов.

Первый удар, разбивший радужные иллюзии, пришелся в ухо. А второй, окончательно их развеявший над безжалостной африканской равниной, был унизительным пинком в зад, заставившим Антона Тарасовича проехаться физиономией по жесткой, как камень, земле. На привалах и ночевке Базилевич теперь смотрел по сторонам жалобным, собачьим взглядом, и каждый раз наталкиваясь на издевательский, злой взор злорадного Аль-Фахри, втягивал голову в плечи, как королевский пингвин, сидящий на яйцах.

Когда Сергеев понял, что расстреливать их немедленно никто не собирается, то особого подъема не ощутил. Задача впереди стояла только одна: отбить стратегический груз у его нынешних хозяев. И по всему выходило, что больше им с Хасаном делать нечего. И в планах Кубинца, да и на белом свете. Чем бы все ни кончилось, счастливый конец на горизонте не маячил. Такой вот выходил безрадостный, реалистичный расклад. Как только мавр сделает свое дело, мавру придется удалиться.

Полагаться на догадливость Хасана и его способность к анализу ситуации, Сергеев не стал, и при первой же возможности, во время кормежки под дулами карабинов часовых, сумел изложить арабу свои мысли – тезисно, коротко, по-военному. Получилось убедительно, Мангуст бы поставил «отлично» за формулировки, а Хасан проникся.

– Ты думаешь, будут валить? – спросил он тихо, разгрызая крепкими белыми зубами хрусткий пайковый сухарь.

Михаил кивнул.

Хасан все прекрасно понимал. А спрашивал, скорее, для того, чтобы услышать подтверждение своей правоты.

– Так что, Анхель, – улыбка у Аль-Фахри вышла несколько вымученной, но тут уж какая получилась, не попривередничаешь. – Напоследок повоюем вместе?

– Придется, – сказал Сергеев, пряча губы за флягой. – Вот только дадут ли повоевать? Вопрос, на самом деле…

– Никуда не денутся.

– Оружие нам дадут, – резюмировал Сергеев. – А с оружием в любом случае легче, чем без него.

– А этого, – Хасан кивнул в сторону Базилевича, – нам в напарники?

Михаил пожал плечами.

– Думаю, да.

– Ну, тогда и с ним сквитаемся… – прошипел Хасан и потер шрам на горле. Глаза его недобро сверкнули.

Базилевич слышать их не мог, но, казалось, услышал. Поднял голову и посмотрел на араба глазами смертельно раненного животного. Взгляд должен был бы вызвать сочувствие даже у каменной статуи Командора, но Сергеев поймал себя на том, что уж кого-кого, а Антона Тарасовича ему совсем не жалко. За что, можно сказать, боролись…

Привал был коротким. А дорога казалась бесконечной.

Ночью караван двигаться не мог. Дорога не позволяла таких вольностей. Зато ночью было прохладно и под утро на всем металлическом густо выпадала роса.

Днем же стояла такая жара, что начали кипеть изношенные моторы. В радиаторы доливали питьевую воду, но моторы кипели снова и снова, и колонна останавливалась, все более теряя темп передвижения. Кубинец заметно нервничал, и несколько раз Сергеев слышал, как он орет что-то в спутниковый телефон. Разобрать на расстоянии удалось всего несколько слов, и это были не самые лучшие слова в испанском языке.

Но они все-таки успели. Последний марш-бросок делался ночью. В полной тьме они пересекали границу – пусть чисто условную, но границу. Не было ни пограничников, ни контрольно-следовых полос и даже вкопанных в землю полосатых столбиков. Просто безо всяких внешних признаков закончилась территория одной страны и началась территория другой. А так – вокруг по-прежнему тянулась красная безжизненная равнина.

Разбивать лагерь на закате, как делалось обычно, они не стали, а сделали всего лишь короткую остановку – оправиться, заправиться и перекусить. На все про все ушло часа три, а потом прозвучала команда «по машинам» и грузовики вместе с машинами сопровождения, нырнули в ночь с затемненными фарами, утыкаясь друг другу в бампер, чтобы не потерять дистанцию.

Автомобили спустились по пологому пыльному склону в высохшее русло одного из притоков реки, и поползли на северо-восток, лязгая разболтанными шасси и коробками передач.

Через час машины выбрались из сравнительно ровного русла и повернули строго на восток, чтобы через сорок минут встать привалом до утра в неширокой лощине между двумя возвышенностями, поросшими сухими, уродливыми кустами.

А еще через два часа, когда спать хотелось нестерпимо, к Сергееву и Хасану подошел Кубинец.

* * *

Они едва успели накрыть «хувер» маскировочной сетью и сами нырнуть под края. Вертолеты вспороли морозный воздух лопастями метрах в трехстах от валунов, возле которых они притаились.

Раскрашенные в ООНовские цвета «хью» шли «двойкой», боевым порядком, опустив морды к земле. На пилонах примостились гладкие тела ракет. За защитными экранами, прикрывавшими салоны от холода, виднелись силуэты пулеметчиков.

– Ищут, – почему-то шепотом сказал Вадим. – Со спутника засекли и ищут…

– Ерунда, – возразил Сергеев, глядя вслед удаляющимся вдоль русла «кобрам» через окуляры бинокля. – Если бы засекли, прошлись бы с тепловизорами. И был бы нам, Вадик, полный и окончательный звездец. Это патруль. Или рейд. Точно не знаю. Но нас не ищут…

– Скорее рейд, – подтвердил Подольский. – Быстро идут. Пушки наготове. Целенаправленно.

Он закашлялся и сплюнул в сторону. Потом быстро оглянулся и затоптал плевок ногой. Сергеев сделал вид, что ничего не заметил. Вадик тоже.

– Уходить нам надо с русла, Миша, – сказал коммандос. – Мы тут, как на тарелке. Ведь чудом их услышали. А если бы не услышали?

Сергеев кивнул. Вадик был прав. Просто повезло. Повезло, что остановились. Повезло, что вышли на воздух. Повезло, что услышали и что сетка оказалась под рукой. Сколько еще раз повезет? И что будет, когда везение кончится?

Уйти с русла – означало резко снизить скорость передвижения, а выигрыш с маскировкой в зимнем голом редколесье представлялся крайне сомнительным. До места, где обрывистый берег проседал до льда и «хувер» мог выйти наперерез уходящим на север БТРам, оставалось всего ничего – менее шестидесяти километров. Если не будет торосов или мусорных завалов, которые придется обходить, то всего лишь часа четыре пути. Если же выбираться на берег сейчас, то шансы догнать таинственный отряд диверсантов исчезнут, как утренняя дымка – еще до восхода солнца.

– С русла мы пока не уйдем, – произнес Сергеев уверенно и положил автомат на броню. – Через 20 километров справа будет порт. Железа навалено – горы целые: корабли, машины, автобусы. Его волной принесло. Там спрячемся и переночуем.