Распинатель - читать онлайн книгу. Автор: Крис Картер cтр.№ 11

— Детектив, может, прекратим эту болтовню и перейдем сразу к делу? Спрашивайте меня о том, для чего мы здесь сидим. Просите, и дано будет вам.

— А для чего мы здесь сидим? Что это такое, о чем я должен вас спрашивать?

— Вы хотите знать, я ли совершил те убийства. Вы хотите знать, я ли тот, кого зовут Распинателем.

— И это вы?

Майк в первый раз отвел взгляд от Роберта. Теперь его глаза остановились на двустороннем зеркале на северной стене. Он знал, что находится там, с другой стороны. Напряжение в наблюдательной комнате росло и было готово взорваться. Капитан Болтер мог бы поклясться, что Майк посмотрел прямо на него.

— Я не выбирал себе прозвище, это все журналисты. — Его глаза снова вернулись на Роберта. — Но это правда, это я освободил их души от оков грешной жизни.

— Черт меня подери… у нас есть признание. — Капитан Болтер едва мог скрыть свое волнение.

— Да, чтоб мне провалиться! И Роберт расколол его за какие-нибудь десять минут. Вот молодчина, — улыбаясь, ответил Скотт.

— Если вы Распинатель, то вы сами выбрали себе прозвище, — продолжал Роберт. — Вы клеймили жертв. Вы выбрали себе знак.

— Они должны были покаяться. Знак нашего Господа освободил их души.

— Но вы не Бог. У вас нет власти освобождать. Не убий, не так ли говорится в одной из заповедей? Разве то, что вы убили этих людей, не делает вас самого грешником?

— Нет греха на том, кто действует во имя Божье. Я делал Божье дело.

— Зачем? Неужели Бог ушел в отпуск? Зачем Бог стал бы просить вас убивать кого-то во имя Его? Разве Бог не милосерден?

На губах у Майка в первый раз появилась улыбка, открывая желтые зубы в никотиновых пятнах. В нем было что-то зловещее. Что-то иное, что-то почти нечеловеческое.

— Меня от этого типа озноб пробирает. Может, прекратим допрос, он же признался, чего тут еще рассусоливать, — сказал Скотт в явном раздражении.

— Подождем еще несколько минут, — ответил доктор Мартин.

— Как хотите… Я ухожу, с меня хватит.

Скотт открыл дверь и вышел в узкий коридор на третьем этаже отдела.

Роберт взял листок бумаги, написал на нем что-то и сунул Майку через стол.

— Вы знаете, что это такое?

Глаза Майка опустились на бумажный листок. Он разглядывал его секунд пять. По движению его глаз и непроницаемо хмурому выражению лица Роберт понял, что Майк понятия не имеет о том, что означает рисунок на бумаге. Ответа Роберт так и не получил.

— Ладно, тогда позвольте спросить вас вот о чем…

— Все, хватит с меня вопросов, — обрезал Майк. — Вы видели, что я сделал. Вы знаете, что это сделал я. Вы услышали то, что хотели услышать. Не нужно больше никаких вопросов. Я сыграл свою роль.

Майк закрыл глаза, сложил руки и зашептал молитву.

— Да, правда. Я никогда не верил, что убийца — он, — наконец ответил Роберт на вопрос Карлоса, выныривая из потока воспоминаний.

Хотя было только начало седьмого утра, уже становилось жарко. Роберт нажал кнопку на пассажирской двери, и стекло плавно опустилось. Они повернули на шоссе Сан-Диего, и роскошные особняки Санта-Клариты сменились шумными улицами.

— Хочешь, включу кондиционер? — спросил Карлос, копаясь с приборной доской.

Роберт ездил на старом «бьюике», у которого не было ни одного дорогого наворота, как у современных машин. Ни кондиционера, ни окошка в крыше, ни окон и зеркал на электрическом приводе, но это был «бьюик», «мощный, чисто американский зверь», как любил называть его Роберт.

— Не надо, пусть лучше так, природный лос-анджелесский смог, от него все равно не закроешься.

— Но почему ты думаешь, что вы взяли не того? Вы же нашли у него в машине все доказательства, к тому же он сам сознался. Что тебе еще нужно? — спросил Карлос, снова возвращаясь к разговору о Распинателе.

Роберт наклонил голову к открытому окну, и встречный ветер взлохматил его волосы.

— Ты знаешь, что мы так и не нашли ни одной улики ни на одном из семи мест преступлений?

— Да, я слышал, как об этом говорили, но думал, что вы просто не хотели выдавать подробностей.

— Это чистая правда. Мы со Скоттом прочесали каждый дюйм, да и криминалисты тоже, но так ничего и не нашли — ни отпечатка, ни волоска, ни ниточки… ничего. Абсолютный вакуум. — Роберт замолчал, снова подставляя лицо ветру. — За два года убийца не допустил ни единой ошибки, не оставил после себя ни единой зацепки, не совершил ни единого промаха. Он был словно привидение. Мы ничего не сумели выяснить, ни одной зацепки. Мы не знали ни куда двигаться дальше, ни кто в принципе мог быть этим убийцей. И вдруг откуда ни возьмись мы берем его тепленьким со всей этой дребеденью в машине? Что-то не складывается. Как может один и тот же человек одновременно быть и самым скрупулезным преступником на свете, и самым невнимательным?

— Как же вы его взяли?

— В полицию позвонил аноним через несколько недель после того, как нашли седьмую жертву. Кто-то увидел подозрительную машину, у которой на багажнике были пятна, похожие на кровь. Звонивший успел записать номер, и машину остановили на выезде из Лос-Анджелеса.

— Машину Майка Фарлоу?

— Точно, и в его машине лежали все улики, просто как на блюдечке с голубой каемочкой.

Карлос нахмурился. Он начал понимать ход мыслей Роберта.

— Да, но известно, что семь матерых преступников попались именно так: кто — потому что нарушил правила дорожного движения, кто — по какой-то другой мелочи. Может быть, он был скрупулезен на месте преступления и невнимателен в обычной жизни.

— Меня это не убеждает, — ответил Роберт, покачав головой. — А еще во время допроса он постоянно называл меня детективом.

— А как он должен был тебя звать?

— Распинатель звонил мне на мобильный и рассказывал, где находится тело новой жертвы, вот как мы их и находили. Я единственный вступал с ним хоть в какой-то контакт.

— Почему ты?

— Я так и не узнал, но каждый раз, когда убийца мне звонил, он всегда называл меня по имени, всегда просто Робертом и никогда детективом. — Роберт помолчал. Он собирался сбросить на Карлоса атомную бомбу. — Но решающим моментом было, когда я спросил его насчет знака с распятием, которым он клеймил кисти рук у своих жертв. В своем роде он согласился, сказал, что знак Господа нашего освободил их, или что-то в этом духе.

— Ну да, он же был религиозный психопат, к чему ты клонишь?

— Я показал ему знак, которым пользовался Распинатель, и я уверен, что он его не узнал.

— Не узнал распятие? — Карлос поднял обе брови.

— Распинатель никогда не клеймил распятием ладонь жертвы. Мы придумали эту байку для журналистов, чтобы нас не одолевали имитаторы и разные психи, которые хотят привлечь к себе внимание.