Переломы - читать онлайн книгу. Автор: Франк Тилье cтр.№ 83

На следующей неделе я отвел Алису к офтальмологу, мне требовалось научное подтверждение ее дальнозоркости. Ведь если дальнозоркость существовала в действительности, чем можно было объяснить, что Доротея ходила без очков?

В кабинете офтальмолога терапия приняла совершенно другой аспект, и я понял, что имею дело со случаем, с которым сталкивались очень немногие психиатры.

С чисто соматической точки зрения офтальмологический осмотр не выявил никакой особой патологии. У Алисы должно было быть отличное зрение. Однако ее реакция на рефрактор (чисто субъективная) и на тесты Монуайе и Парино (также субъективная) явно свидетельствовала о наличии сильной дальнозоркости и о необходимости ношения корригирующих линз. С объективной и научной точек зрения больная не была дальнозоркой, но по субъективным показателям — была. Личности Алисы и Николя страдали истерической дальнозоркостью аналогично тому, как у некоторых больных может развиться истерическая слепота, глухота или другие физические недостатки. Так, у Евы Блек, одной из личностей знаменитой Кристины Костнер-Сайзмор, отмечалось преходящее микрокосоглазие, не наблюдавшееся ни у одной из прочих ее личностей.

У Доротеи не было ни истерической дальнозоркости, ни других характерных черт Алисы, например неуверенности или тревожности. Интересное наблюдение, показывающее, что диссоциация представляет собой механизм невероятной силы, способный разделить психику на зоны, полностью отделенные друг от друга.

[…] Углубившись в литературу, я наткнулся на описание случая, который, вероятно, наиболее сопоставим со случаем моей пациентки. Речь идет о хорошо известной Анне О., она же Берта Паппенгейм, одна из личностей которой говорила только по-английски и страдала параличом правой руки, тогда как другая ее личность не имела никаких физических отклонений и говорила по-немецки (то есть на родном языке), по-французски и по-итальянски.

Ангорская кошка, которую Жюли подобрала на прошлой неделе, трется о ее ноги. Она задумчиво и нежно гладит животное. В своем анализе Люк пока еще только задает вопросы. Знакомы ли Доротея и Николя? Взрослеет ли Доротея в том же темпе, что и ее сестра? Появляется ли она по собственному желанию? Как и почему появились на свет эти персонажи? И главное, сколько разных «я» прячется внутри Алисы? Два, три, четыре? Десять?

[…] Меня радовало и ободряло, что ни одно из воспоминаний Алисы не было утрачено. Эти воспоминания просто разошлись по разным участкам ее мозга, и каждое соответствовало одной из личностей. Таким образом, чтобы найти эти воспоминания и добраться до истоков травм, испытанных Алисой, мне следовало опросить других персонажей. Добиться, чтобы они появились, завоевать их доверие и заставить их говорить.

Постепенно мне удалось прийти к соглашению с Доротеей. Если она не хотела, чтобы я говорил с сестрой о ее «воскрешении», она должна была помогать мне и отвечать на мои вопросы. Она согласилась сотрудничать при условии, что я никогда, никогда не расскажу об этом ни Алисе, ни ее отцу.

Прежде чем погрузиться в прошлое Алисы, Доротеи и Николя, я должен представить один из известных на данной стадии персонажей: Мирабель.

Жюли вздыхает. Мирабель… Она появилась через пять месяцев после начала терапии во время затянувшегося до вечера сеанса. Социальная работница прекрасно представляет себе реакцию Грэхема: удивление и восторг открытия.

[…] Она стояла, держа перед собой сумочку, и все время откидывала голову назад, словно хотела отбросить длинные волосы. Я достаточно хорошо изучил мимику Доротеи и Николя и понимал, что имею дело не с ними. Я был совершенно растерян: неужели передо мной предстал новый персонаж?

Она хотела уйти, у нее было назначено свидание с «другом», как она его называла, но мне удалось немного задержать ее. Позже я узнал, что этим «другом» был не кто иной, как отец Алисы.

Мирабель разговаривала быстро, иногда она немного шепелявила…

«…Это из-за передних зубов, они у меня кривоваты», — с улыбкой вспоминает Жюли слова, услышанные от Мирабель несколько недель назад. Вежливая, послушная, заботливая девушка, с которой Жюли довелось побеседовать в кабинете доктора Брока.

[…] Ниже, в таблице, представлены результаты четырех электрокардиограмм и электроэнцефалограмм, снятых у разных личностей Алисы в ходе различных медицинских обследований. Наиболее характерными представляются такие показатели, как частота движений глаза в минуту и частота сокращений сердца в состоянии покоя.

Заметные колебания частоты сокращений сердца (больная лежит на спине в состоянии полного покоя) свидетельствуют о степени тревоги, характерной для каждого персонажа. Николя живет в постоянном страхе и волнении. Доротея часто злится, а злость или воспоминание о приступе злости, как известно, снижает эффективность насосной функции сердца (Chesney, 1986; MacDougall, Dembroski & Hackett, 1985).

Четыре основных персонажа — Алиса, Доротея, Мирабель и Николя — позволили мне в течение года воссоздать значительную часть истории Алисы Дехане. Здесь я ограничусь ее кратким изложением. Остается темная область, воплощенная в личности Берди, персонажа, о чьем существовании я догадывался и который появился во время теста визуальной стимуляции. Какая травма, связанная с образом человека с перерезанным горлом (база данных Международной аффективной системы изображений), заставила появиться Берди?

Жюли снова пролистывает страницы. Люк Грэхем объясняет, что стало причиной «рождения» Мирабель — она появилась как ответ на детские страхи пятилетней Алисы. При мысли о страданиях девочки и о той заинтересованности, которую проявил в этом случае Люк Грэхем, Жюли испытывает глубокое волнение. Она допивает свой мартини и ставит бокал на стол.

[…] Даже будучи совершенно обособленным персонажем, Мирабель полностью осознает, что по отношению к Алисе она играет роль защитницы. Она сразу стала воспринимать себя как «добрую соседку, живущую на ферме неподалеку» и взяла Алису под свое крыло.

После долгих сеансов, в ходе которых Мирабель не произносила ни слова, она наконец доверилась мне. В глубине души я думаю, что эти разные персонажи только и ждали момента, чтобы высказаться, и что они, точно так же как и Алиса, с самого начала относились к терапии всерьез и очень добросовестно. Кроме того, все они прекрасно понимали, какая опасность им угрожает: Клод Дехане ни в коем случае не должен был знать, что они посещают психиатра.

Когда Мирабель исчезала, Алиса становилась прежней Алисой — застенчивой и растерянной маленькой девочкой. Я представляю себе ее в начальной школе, она освобождена от занятий спортом и от участия в рискованных мероприятиях. Алиса не понимает, почему отец ничего не позволяет ей, тогда как ее сестра Доротея совершенно свободна в поступках. Именно в это время, услышав, как девочка открыто говорит о несуществующем персонаже, родители должны были бы забить тревогу. Почему они не реагировали?

Несмотря на частые болезни, на присутствие Мирабель по вечерам и Доротеи — время от времени, Алиса вначале училась более или менее нормально. Она неплохо успевала, особенно ее интересовали литература, естественные науки и рисование. В школе, среди других детей, она чувствовала себя вполне комфортно. Однако, возвращаясь на ферму, она сразу начинала испытывать какое-то гнетущее чувство. Алиса до сих пор не знает, откуда оно появлялось. Но другие персонажи знают.