Белый Дух - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Ветер cтр.№ 3

– Приносить в жертву арийцев? – не сдержался изумлённый Людвиг.

– Именно! Пока, разумеется, будем продолжать работать с человеческой массой низшего сорта, чтобы добиться главного – зафиксировать эманации смерти. Но как только добьёмся первых результатов, сразу перейдём на более качественный материал.

– Но для чего, штандартенфюрер? Да и кто нам позволит?

– Для чего? Я объясню. – Он обвёл собравшихся тяжёлым взглядом своих синих глаз. – Никто из вас ещё не догадался? Что ж… Истинный ариец должен умирать с гордостью и радостью, потому что для него не существует смерти. Члены СС живут не для себя, а для Германии, для Великого Рейха! Отдавая свою жизнь, они должны быть в экстазе и выделять энергию энтузиазма! Задумайтесь, какая сила окажется в наших руках, когда мы научимся аккумулировать эту энергию и направлять её в нужное русло… А что до разрешения, то, уверяю вас, мы его получим. Доктор Хирт уже проводит опыты по глубокой заморозке людей. Поначалу он работал только с неполноценными экземплярами, но теперь, когда накопились первичные результаты, он приступил к экспериментам с представителями арийской расы. Это естественно, закономерно. Сначала мы занимаемся крысами, затем берёмся за обезьян, а потом апробируем наши достижения на людях…

Рейтер помолчал, повернулся и зашагал к двери. Затем он остановился и посмотрел через плечо на Людвига.

– Да, я забыл сказать: мы получили указание отделять головы у отработанных экземпляров от туловища и отправлять их в Страсбург в Анатомический институт доктору Августу Хирту. На днях нам должны прислать формулу консервирующего состава, куда следует помещать головы. Для этого я и зашёл к вам. Так что, гауптштурмфюрер, позаботьтесь о том, чтобы использованный материал не пропадал зря. – Рейтер улыбнулся, его взгляд смягчился. – Я распоряжусь, чтобы вашей лаборатории выделили две холодильные камеры. Чёрт его знает, что и кому ещё может потребоваться.

Он постоял ещё несколько мгновений, обдумывая что-то, и посмотрел на Герду.

– Фройляйн Хольман, – он сделал по направлению к ней два шага, громко скрипнув сапогами, – чем вы заняты завтра вечером?

– Ничем, штандартенфюрер. – Герда выпрямилась и подняла подбородок. Её невысокая, исключительно пропорционально сложенная фигурка будто напружинилась. – Завтра суббота, и я абсолютно свободна.

Рейтер заметил, как лицо Людвига заострилось.

– Я приглашён в чилийское посольство. Мне нужна спутница на завтрашний вечер, приятной наружности и политически грамотная. Не согласитесь ли вы сопровождать меня?

– С удовольствием! – Её серые глаза смотрели с откровенной расчётливостью. – Как мне одеться?

– Не слишком вызывающе. – Он приблизился к Герде ещё на шаг. – Напишите мне ваш адрес, я заеду за вами в пять часов.

Она быстро написала несколько слов в раскрытой тетради и, согнув листок и тщательно прогладив место сгиба, оторвала ровную полоску бумаги. Протягивая адрес, она впервые взглянула на Карла Рейтера как на мужчину. Он обладал идеальной эсэсовской внешностью: аккуратный овал лица, прямой нос, выразительные синие глаза, красивые тонкие губы. Чёрная форма сидела на его атлетической фигуре безукоризненно, подчёркивая узкие бёдра и широкие плечи.

– Что ж, до завтра.

Едва он скрылся за дверью, Людвиг Брегер быстро приблизился к Герде и вцепился ей в локоть.

– Что это значит? – сурово спросил он, понизив голос до едва слышного. – Почему ты сказала, что свободна завтра?

– А что?

– Мы же собирались отпраздновать мой день рождения.

– Прости, у меня просто вылетело из головы. Не побегу же я за Рейтером отказываться. И вообще… – Она не докончила и отвернулась, недовольно наморщив носик.

– Ты просто сучка! – прошипел Людвиг ей в самое ухо.

На следующее утро Герда Хольман записала в своём дневнике: «6 января 1940 года. Сегодня иду со штандартенфюрером Рейтером на бал в чилийское посольство. Сгораю от любопытства, не терпится узнать, что представляет собой пресловутый высший свет и чем же все эти “благородные господа” отличаются от нас».

Уже за час до приезда Рейтера она была готова и ждала, потягивая чёрный кофе из миниатюрной фарфоровой чашки. Из включённого радиоприёмника, стоявшего в углу комнаты возле серванта, доносился чеканный голос диктора: «Мы, немцы, требуем от самих себя того, чего никто не ожидает – мы хотим большего! Мы хотим всего! Если ныне мы видим молодёжь, с энтузиазмом марширующую под знамёнами, на которых изображена свастика, мы радуемся, что новое поколение не стоит в стороне, как это было вначале, и выражаем надежду, что нынешнее государство вполне открыто для молодёжи. А когда кричим, обращаясь к ней: “Хайль Гитлер!” – мы одновременно славим Ницше, учившего нас чувствовать гордость за свои деяния и не делать ничего с сожалением…»

Услышав рокот подъехавшего «мерседеса», Герда быстро поднялась, огладила тёмно-синее платье с высоко поднятыми плечиками, проверяя, нет ли где неаккуратных складок, бросила беглый взгляд в зеркало, в порядке ли волосы, и твёрдым шагом прошла в коридор.

Как только раздался стук в дверь, она отперла замок.

– Здравствуйте. Вы чудесно выглядите, фройляйн Хольман, – сказал Карл, не успев войти внутрь. На плечах его длинного серого плаща темнели следы нескольких упавших только что дождевых капель. На его голове не было фуражки, и Герда решила, что начальник был одет в штатское, а не в привычную форму.

– Благодарю за комплимент, штандартенфюрер.

– Это не комплимент, а констатация факта.

Он прошёл в комнату и повернулся к Герде. Она стояла в двух шагах от него.

– У вас великолепное тело, фройляйн. – Его голос звучал официально. – Насколько я помню, вам двадцать три года. Вы когда-нибудь рожали?

– Да, два года назад.

– По вашей фигуре не скажешь.

Он оглядел комнату, но не увидел ни малейшего намёка на присутствие малыша.

– Не похоже, что здесь есть ребёнок.

– Он на воспитании у государства. Я родила его в «Лебенсборне». [1]

– В «Лебенсборне»? Похвально. Вы стараетесь всюду внести свою лепту.

– Мне радостно сознавать, что я вношу реальный вклад в развитие Германии, штандартенфюрер! – громко ответила она.