Настанет день - читать онлайн книгу. Автор: Деннис Лихэйн cтр.№ 162

Водитель остановил автомобиль на углу Арлингтон-стрит и Колумбус-авеню, откуда уже была видна толпа. Питерс вылез из машины и прошел полквартала. По пути он миновал три бочки, наполненные смолой, из которых торчали факелы. Это средневековое зрелище усилило его опасения.

Лозунги оказались еще хуже, чем вчера. Те немногие, что он видел накануне, главным образом являли собой немудреные вариации на тему того, что, мол, «на хрен копов» или «на хрен штрейкбрехеров». Сегодняшние же были аккуратно выведены по трафарету буквами алыми, как свежая кровь. Некоторые — по-русски, но у остальных смысл был вполне ясен:

ДАЕШЬ РЕВОЛЮЦИЮ!

ДОЛОЙ ГОСУДАРСТВЕННУЮ ТИРАНИЮ!

СМЕРТЬ КАПИТАЛИЗМУ!

СМЕРТЬ РАБОВЛАДЕЛЬЦАМ!

СВЕРГНЕМ КАПИТАЛИСТИЧЕСКУЮ МОНАРХИЮ!

Был еще один, который понравился мэру Эндрю Дж. Питерсу меньше всего:

ГОРИ, БОСТОН, ГОРИ!

Он поспешно вернулся в машину и приказал немедленно везти его к генералу Коулу.

Генерал Коул выслушал новости, кивая так, словно уже был обо всем осведомлен:

— Мы получили рапорт, что и сборище на Сколли-сквер все больше политизируется. Южный Бостон уже трещит по швам. Я не думаю, что тут удастся обойтись силами всего лишь сорока полицейских, как прошедшей ночью. В оба района я направляю добровольцев. Им велено, если не сумеют подавить беспорядки, вернуться и доложить о размере толп и о степени большевистского влияния.

— «Гори, Бостон, гори», — прошептал Питерс.

— До этого не дойдет, господин мэр, заверяю вас. В конце концов, даже футбольная команда Гарварда вооружена и ждет распоряжений. Кроме того, я в постоянном контакте с майором Салливаном и командованием Гвардии штата. Они в полной боевой готовности, причем буквально за углом.

Питерс кивнул: это его слегка успокоило. Четыре полка плюс пулеметная рота, плюс мотострелковый и санитарный корпус.

— Теперь я отправляюсь навестить майора Салливана, — сказал он.

— Будьте осторожны на улицах, господин мэр. Скоро уже стемнеет.

Питерс вышел из кабинета, который лишь вчера занимал Эдвин Кёртис. Он поднялся на холм к зданию сената штата, и сердце его затрепетало: бог ты мой, целая армия! Вдоль гигантской аркады позади сената дефилировал 1-й кавалерийский эскадрон, цоканье копыт по булыжнику напоминало приглушенные выстрелы. А на лужайках перед фасадом, близ Бикон-стрит, выстроились 12-й и 15-й полки. На другой стороне улицы, у парка Коммон, в полной боевой готовности стояли 10-й и 11-й полки. Питерс всячески стремился это предотвратить, но все равно почувствовал гордость при виде мощи штата. Это была антитеза толпе. Это была рассчитанная мощь, подвластная закону, способная в равной степени к сдержанности и к насилию. Это был кулак, таящийся под мягкой перчаткой демократии, и кулак этот выглядел внушительно.

Они отдавали ему честь, и он отвечал положенным жестом, поднимаясь по парадным ступеням сената. К тому времени, когда он миновал огромный мраморный зал и вышел из здания с противоположной стороны, его тело сделалось почти невесомым. Майор Салливан находился там с Первым кавалерийским эскадроном. Он устроил командный пост под аркадой; телефоны и полевые рации на длинном столе трезвонили беспрерывно. Офицеры хватали трубки, царапали что-то на листках бумаги, передавали их майору Салливану. Тот заметил мэра и отдал ему честь.

— Пожалуй, вы прибыли вовремя, господин мэр. Добровольцы, которых генерал Коул направил на Сколли-сквер, попали в засаду, сэр. Применено оружие, сообщают о нескольких раненых.

— Бог мой.

— Им не продержаться и пяти минут.

Ну что ж, значит, пора.

— Ваши люди готовы?

— Они перед вами, сэр.

— Пойдет кавалерия? — на всякий случай уточнил Питерс.

— Самый быстрый способ рассеять толпу.

Питерс поразился абсурдности происходящего: военная тактика девятнадцатого века в Америке века двадцатого. Абсурдно — но неким странным образом и уместно.

— Так выручайте их, майор, — скомандовал он.

— С удовольствием, сэр.

Майор Салливан четко отсалютовал, и молодой капитан подвел ему коня. Салливан не глядя поставил ногу в стремя и ловко вскочил в седло. Капитан сел на лошадь, стоявшую сзади, и поднял к плечу горн.

— Первый кавалерийский эскадрон под моим командованием выдвигается на Сколли-сквер, — объявил майор. — Задача: спасти полицейских-добровольцев и восстановить порядок. Стрелять по толпе запрещается, за исключением тех случаев, когда у вас не будет иного выбора. Ясно?

Громогласный хор:

— Так точно, сэр!

— В таком случае, джентльмены, рав-няйсь!

Конница вытянулась прямыми как бритва рядами.

Питерс подумал: нет, подожди минутку. Погоди. Не так быстро. Обдумай.

— Марш!

Протрубил горн, и конь майора Салливана помчался по галерее. За ним устремилась остальная кавалерия, и мэр Питерс вдруг обнаружил, что бежит с ними рядом. Он чувствовал себя, как мальчишка на первом в жизни параде, но это было лучше любого парада, и он уже не ребенок, а предводитель людей, мужчина, который достоин того, чтобы ему козыряли без всякой иронии.

Одна из лошадей чуть не придавила его к углу своим боком, когда они огибали ограду сената, чтобы устремиться галопом по направлению к Бикон-стрит. Копыта бешено стучали, он никогда раньше не слышал такого звука: словно с небес сыпались камни, сотни, тысячи, и сам холм Бикон-хилл содрогался от бешеной энергии животных и седоков.

Эскадрон обогнал его и скрылся за поворотом на Кембридж-стрит, но мэр Питерс все бежал, Бикон резко шла под уклон, и это добавило ему прыти. Свернув на Кембридж-стрит, он увидел их впереди с шашками наголо, услыхал звуки горна. А за ними — толпа, словно безбрежное море просыпавшегося с небем перца.

Как же Эндрю Питерсу хотелось, чтобы ему даровали крылья! Он смотрел, как великолепные гнедые скакуны рассекают толпу, проделывая дорожки в море перца. Эндрю Питерс все бежал к ним, и перчинки обрели очертания голов, потом на них вырисовались лица. Звуки тоже доносились все яснее. Крики, вопли, визг, непохожий на человеческий, лязг и бряцанье металла, первый выстрел.

А за ним — второй.

И третий.

Эндрю Питерс добрался до Сколли-сквер и успел увидеть, как лошадь вместе со всадником падает в разбитую витрину выгоревшей дотла аптеки. На земле распростерлась женщина, из ушей у нее сочилась кровь, на лбу был отпечаток копыта. Шашки со свистом рубили руки и ноги. Мужчина с залитым кровью лицом протиснулся мимо мэра. Полисмен-доброволец лежал скрюченный у тротуара, зажимая бок, всхлипывая, втягивая воздух окровавленным беззубым ртом. Кони бешено вертелись, стуча копытами, всадники размахивали шашками.

Одна из лошадей опрокинулась и жалобно ржала, лягая ногами воздух. Вокруг падали, вокруг кричали, то и дело кого-нибудь задевало копытом. Упавшая лошадь продолжала брыкаться. Ее седок крепко ухватился за стремя, и лошадь стала приподниматься, выкатив белые, размером с куриное яйцо глазищи, полные ужаса. Она встала на передние ноги, взбрыкнула задними и снова обрушилась, издав смущенное, тоскливое ржание.