Холодная ярость - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Петров cтр.№ 69

– По-моему, мы с этим товарищем уже встречались, – заметил майор. – Он что, повсюду таскается за тобой? Выслеживает?

– Да нет, – затрясла головой Марина. – Вовсе нет. Никогда он за мной не следил, да и незачем ему… Откуда я могла знать, что мы его здесь встретим?

Ей было ужасно неудобно перед Вербиным за то, что снова все так глупо получилось: опять нарвались на Вадима. А вдруг он снова полезет в драку?

Но нет, все обошлось. После секундного замешательства Вадим увидел рядом с Мариной Вербина и понимающе усмехнулся. Но с места не встал – только скользнул взглядом и отвернулся. Спустя пару секунд обернулся снова, на этот раз помахал рукой приветственно и больше уже не обращал внимания на бывшую свою супругу.

Слава богу!

Вадим сидел за столиком не один, но его собеседника Марина не знала: наверное, это был какой-то новый знакомый. Неприятный какой-то субъект средних лет с довольно длинными светлыми волосами, зачесанными назад и убранными за уши. Угреватое длинное лицо, напоминающее лошадиную морду, а на носу – очки в металлической оправе. Вид довольно стильный, в общем-то, но и отталкивающий.

Собеседники были увлечены разговором. Тот, очкастый, пил пиво, делая большие глотки и двигая при этом острым кадыком, который был отчетливо виден из расстегнутого ворота рубашки. Вадим же нервно двигал рукой по столу пустую чашечку из-под кофе. Когда двое собираются в кафе и один пьет пиво, а другой кофе – это очень неравноценно. Потому что кружку пива можно пить долго, а с чашечкой «эспрессо», если ты не итальянец, долго не просидишь.

– Пойдем отсюда, – сказала Марина, поднимаясь из-за столика и нервно сжимая в руке сумочку. – Извини меня за то, что я привязалась к тебе с серьезными разговорами. Пришли в кафе поболтать, а я и привязалась. Да еще этот Вадим…

– Тебе неприятно, что он увидел нас с тобой вместе? – уточнил Вербин, на что Марина в ответ даже изумленно засмеялась.

– Нет, что ты, – совершенно искренне сказала она. – Наоборот, пусть смотрит. Пусть знает, что у меня есть друзья, которые могут меня защитить от его приставаний. Хотя надо сказать, – на этот раз Марина, выйдя на улицу, уже сама взяла Вербина под руку, – что после вашего знакомства, – Марина хихикнула.

– Вадим больше ни разу не появлялся у меня дома. И не звонил. Честное слово.

Они вышли на улицу. К ночи стало подмораживать, и поднявшийся ветер гнал осенние листья, хрустящие под ногами. Лужица перед входом в кафе затянулась чуть заметным ледком.

– И как я не заметила его машины? – удивилась Марина, указывая на припаркованный рядышком «гольфик» Вадима. – Вот растяпа. А еще называюсь милиционером…

В городе оказалось две школы для глухонемых детей и один закрытый интернат. Искать детей при таком раскладе было уже гораздо легче – всего три объекта, но стоило Марине наведаться в первую же такую школу, как стало ясно, что и на этом пути легко отнюдь не будет.

Снова началось то же, что было и в обычных школах – ахи и вздохи и пожимание плечами.

– Вроде вот этот мальчик похож на Груздева из шестого класса, – говорила завуч, тыча пальцем в предъявленную ей фотографию. – А девочка эта – ну прямо вылитая Аня Гнезд и лова из пятого. И на Катю Токареву тоже очень похожа.

Сгрудившиеся во время перемены в учительской педагоги тоже не могли сказать ничего определенного.

– Тут дети раздетые, – заметил учитель истории. – А мы ведь наших воспитанников голыми никогда не видели…

– А лица? – уточнила Марина, которая от всей этой бестолковщины и неразберихи начала терять самообладание. – Лица ваших воспитанников вы видели?

В конце концов удалось даже встретиться самой с некоторыми из детей, на которых указали учителя. После урока в кабинет директора школы привели троих детишек: одного мальчика и двух девочек.

Ну и как с ними разговаривать?

Едва увидев детей, Марина ощутила свою полную беспомощность. Когда ребенок с младенчества ничего не слышит и не может говорить, это накладывает сильный отпечаток на всю его личность. Такой ребенок может быть не глупее своих нормальных сверстников, но он иначе видит мир, иначе общается с окружающим миром.

Общаться через переводчика, владеющего языком знаков? Дурацкая ситуация, но пришлось беседовать именно так, с помощью одной из учительниц.

– Тебя когда-нибудь снимали на видеокамеру? – спросила Марина у мальчика, который спокойно сидел перед ней на стуле и глядел прямо ей в глаза своим безмятежным взором. До него не долетал ни единый звук, он жил в абсолютной тишине. Голубые глаза его были устремлены на губы Марины, когда она задавала вопрос.

После короткой паузы, в течение которой мальчик обдумывал заданный ему вопрос, он поднял лежавшие до того на коленях руки и сделал несколько мелких жестов.

– Володя не понял, что такое видеокамера, – пояснила учительница.

Она в свою очередь замахала руками возле лица, быстро-быстро, после чего ребенок кивнул. Он напрягся и принялся делать жесты в ответ.

– Его снимали, – переводила учительница. – Много раз снимали. На новогоднем вечере, и дома тоже – папа снимал, и еще дядя… Когда шефы приезжали с завода, они тоже фотографировали Володю вместе с другими ребятами… Знаете, – добавила учительница. – Кажется, он все-таки не понимает, что такое видеокамера. Он явно имеет в виду фотоаппарат.

Марина откашлялась.

– Спросите его, фотографировал ли его кто-нибудь, когда он был обнаженным, – попросила она и встретила осуждающие взгляды переводчицы и сидящей сбоку директрисы школы. Мальчик понял вопрос и густо покраснел.

– Нет, никогда, – перевела учительница. – Это неприлично.

Точно такой же разговор состоялся и с двумя девочками. Понимать друг друга трудно, все смущались, и девочки сидели будто каменные. Трудно определить, были они искренни или нет.

– Надо бы поговорить с их родителями, – задумчиво заметила Марина.

Учительница и директриса переглянулись.

– Попробуйте, конечно, – сказала директор школы, поджимая губы и глядя в окно на школьный двор, где налетевший внезапно ветер раскачивал ветки густого кустарника. – Только родители ведь тоже глухонемые. Еще неизвестно, захотят ли они вообще с вами общаться.

Очень трудно работать, когда тебе никто не хочет помочь. В последнее время Марина почувствовала это с особенной силой. На инспектора ИДН в школах глядят как на неизбежное зло, а потому привычное и не слишком опасное. Когда же ты приходишь и говоришь, что из «полиции нравов», отношение к тебе оказывается двояким. С одной стороны, вроде бы серьезный человек и занимаешься каким-то важным делом, но с другой…

Директор школы сразу начинает нервничать. Ему неприятно, что именно к нему вдруг пришли из «полиции нравов». Как же так? Почему? Учителя стесняются, не понимают, чего от них хочет эта странная женщина в форме старшего лейтенанта.