Оружие возмездия - читать онлайн книгу. Автор: Олег Маркеев cтр.№ 59

С туркой в руке она назло Гарику подошла к распахнутому окну и встала в картинную позу, упершись свободной рукой в раму.

«Пошел он нафиг! Жлоб толстобрюхий. — Алла зло прищурилась на солнечных зайчиков, прыгающих по черепичной крыше соседнего дома. — Что, я себе лучше не найду?»

И чуть не заплакала. Сама понимала, что не найдет. Количество богатых и свободных мужиков резко сокращалось, а уже подросла новая смена длинноногих, готовых на все ради контрамарки на праздник жизни. Хуже того, в моду вошла буржуазность, все резко заделались примерными семьянинами, выходить в свет полагалось исключительно в сопровождении супруги, в крайнем случае, если сослал семейство куда-нибудь во Флориду, дозволялось иметь официальную любовницу, но одну и несменяемую.

Алла изначально рассматривала Гарика как промежуточный вариант, но время шло, и временное по закону подлости превращалось в постоянное. А терпеть такое чудо рядом с собой она была готова только за такие деньги, которых у Гарика никогда не будет. Алла, до тошноты ненавидящая все то, что в ее кругу называли «совок», с ужасом осознала, что и ее не миновал крест русской бабы: тащить на себе бестолкового мужика, отнимать у него стакан с водкой, уговаривать принять лекарство, прощать заходы налево, вытирать сопли и с ужасом ждать неизбежного — не сумы, так тюрьмы.

— А ведь сядет, коммерсант хренов! — прошептала она вслух.

В унитазе громко заплескалась вода.

Алла успела смахнуть слезинку и отскочить от окна. Едва не расплескала кофе.

Гарик вышел из туалета мрачнее тучи. Швырнул на диван газету, подтянул трусы и молча направился в спальню.

«Опять запор! — закатила глаза Алла. — Вот послал Господь утречко».

— Ты скоро там, мартышка? — раздался из спальни недовольный голос.

— Уже бегу, мусечка! — звонко отозвалась Алла, но даже не шелохнулась.

Она вдруг вспомнила вчерашний вечер. …Ужинали в клубе с банкиром Дубановым и его другом из Москвы. Гарик успел набраться до стеклянных глаз и не обращал внимания на то, как на нее смотрит москвич. Что означает столь долгий заинтересованный взгляд, Алла отлично знала. Весь вопрос, как из этого интереса выжать максимум. Дать по-быстрому в машине или сбежать с гостем в сауну, а потом полмесяца сиять фингалом под глазом, подарком Гарика, — такой романтики она себе позволить не могла. Рисковать, так по-крупному. Что в ее понимании означало переезд в Москву, должность в фирме, пусть на птичьих правах, и съемная квартирка в новостройке. На большее она не рассчитывала, заметив обручальное кольцо на пальце у москвича. Пытаться развести бизнесмена, как она уже знала, бодяга безнадежная, намучаешься, а потом сама же крайней и останешься.

Алла ответила москвичу взглядом глаза в глаза, потом медленно скользнула взглядом по плечам скатилась вниз по груди и ненадолго замерла на месте, прикрытом крахмальной салфеткой. Передернула плечами, словно избавляясь от наваждения, и, по-кошачьи зажмурившись, пригубила шампанское из бокала. Москвич был мужиком видным, с непередаваемым столичным лоском, одет с иголочки, с барскими замашками. Одного возраста с Гариком, но не в пример ему сухощав, с острыми чертами лица и шикарными усами под Никиту Михалкова. Алла с удовлетворением отметила, что после ее осмотра глаза москвича сделались, как у кота в марте.

Улучив момент, когда москвич, извинившись, вышел из-за стола, Дубанов наклонился к Алле и прошептал:

— Предупреждаю, Бесконечная, мужик он с гонором. Заставит ноги мыть и воду пить.

— А может, я именно об этом и мечтаю? — ответила Алла и достала сигарету.

Дубанов чиркнул зажигалкой, поднес огонь и едва заметно кивнул. Глаза при этом как-то странно блеснули.

Алла сообразила, что москвич зачем-то очень нужен Дубанову, и еще почувствовала, что Дубанов не просто подкладывает ее на раз приезжему партнеру, нет, по глазам было видно, что он решил командировочный интерес москвича превратить в свой, но не сиюминутный, а на перспективу

— Я умная девочка, — прошептала Алла, выпуская дым.

Дубанов еще раз кивнул и с довольным видом отвалился в кресле.

Алла, вздохнув, вернулась к печальной реальности. Перелила кофе в кофейник, бросила турку в раковину. Поставила на поднос две чашки. Прислушалась. В спальне было тихо. Осторожно на цыпочках подошла к двери в ванную. Открыла, встала на пороге. Всю стену занимало зеркало, и Алла пристально стала разглядывать свое отражение.

«Мамочка родная! Двадцать пять, без очков видно. Грудь еще ничего. Ноги, само собой, словно из зубов растут. Живот как у девчонки. А вот бедра уже тяжелеют. В мамку пошла, что тут поделать. Еще пару лет — и задница будет — хоть орехи дави».

— Пора, нечего тянуть. Последний шанс, девка, последний шанс! — прошептала она, подмигнув своему отражению.

— Ты скоро там, мартышка? — В голосе Гарика звучало раздражение.

— Иду, милый! — пропела Алла и шепотом добавила: — Чтоб ты сдох, жаба.

Она с омерзением представила рыхлый живот Гарика и дрожащие складки жира вокруг талии. И до боли стиснула ладонями виски.

Джип поставили поддеревьями, в сотне метров от дома Гарика Яновского. Солнце уже поднялось высоко, его лучи пробивали густую зелень каштанов, и пятнистая тень на капоте машины напоминала камуфлированный раскрас бронетехники.

По радио передавали новости, из которых стало ясно, что страна продолжает накапливать первичный капитал и снижать жизненный уровень.

Твердохлебов повернул ручку настройки, и салон джипа наполнился хрипловатым голосом звезды отечественной эстрады, однофамилицы Гришки Распутина.

— Коза с баяном, — проворчал Твердохлебов и выключил приемник.

Посмотрел в зеркальце заднего вида. Злобин, закрыв глаза, полулежал на заднем сиденье.

— Андрей Ильич, ты не спишь?

— Нет, просто расслабился. Силы берегу, — отозвался Злобин, не открывая глаз.

— И то верно. Нам с тобой сегодня еще силы понадобятся для полового акта в извращенной форме с руководством. — Твердохлебов поскреб по-армейски стриженный затылок. — Интуиция и опыт подсказывают мне, что на этом празднике разврата нам опять достанется пассивная роль.

— Не стони раньше времени, Батон. Уже сейчас ясно, что по глупой наводке Фили ты ликвидировал ОПГ Мухи. Музыкантский в бегах, дагестанцы в морге, а Филя от своих слов не откажется, он у меня на крючке. Начальству легче будет из тебя героя сделать, чем шум поднимать. Поэтому я и взял тебя, а не угрозыск, чтобы палочка за раскрытие дела по горячим следам тебе досталась.

— Премного благодарен, — ответил Твердохлебов без особой радости в голосе. — Знаешь, Андрей Ильич, я в Чечне к какой мысли пришел? Героизм — это результат чьего-то раздолбайства или предательства.

— Классно сказал! Сам додумался?