Рейдовый батальон - читать онлайн книгу. Автор: Николай Прокудин cтр.№ 71

— Гурбонище! Что ты там подсыпаешь? Отраву?

— Что вы, товарищ лейтенант! Эта спэции, спэции! Понимаете?

— Понимаю! То ты книгу пишешь, а на самом деле донос на нас, то ты гадостью какой-то всех отравить хочешь, а говоришь «специи».

— Шутите или, правда, думаете так на меня?

— Шучу-шучу. Где специи взял?

— Земляк-повар в полку дал, где тут в кишлаке возьмешь? Гурбон продолжал приплясывать и что-то петь:

— Э-э-э. Тулук-кыс. Аших-пыс.

— Что ты там поешь? Что вижу, о том пою?

— Опять смеетесь! Нет, о девушке пою.

— О девушке петь, конечно, интереснее, чем о пригоревшем плове.

— Пачиму пригоревшем? Пачиму обижаете?

— Да вари, вари, шучу. Гурбонище, объясни, как тебя шеф-повара крупнейшего ресторана Бухары загребли в Афган? Откупиться не мог?

— Мог! Но хотел посмотреть, как тут люди живут, что такое война.

— Гурбон, ты — третий романтик в роте.

— А кто второй, вы?

— Нет, первый! Второй — Свекольников!.

— Почему Свекольников?

— Потому, как и ты, доброволец, тоже на людей посмотреть решил. Страну изучить. Путешественники — первооткрыватели!

— А вас послали сюда, да?

— Меня — нет, сам захотел!

— Вот видите, а надо мной все время смеетесь!

— Я не смеюсь, я подшучиваю.

У-у-ф — бабах! Разорвалась мина прямо посреди двора, за ней — вторая, за дувалом — третья.

— Ложись! Всем к стенам, — заорал я. — Раненые есть? Ни раненых, ни убитых не оказалось — повезло.

На крыше интенсивно заработал «Утес». Бодунов сидел за станком и посылал очередь за очередью.

— Игорь! Ты что-нибудь видишь или просто так, для профилактики?

— Вон в тех развалинах какой-то дымок.

— Сейчас сориентирую минометчиков!

Я доложил Грымову обстановку и дал координаты, куда требуется ударить. Минометчики «Васильками» обработали квадрат и всю полосу виноградников перед позициями.

Нас в кишлаке очень мало: разведрота и наш батальон из двух рот. Задача, конечно, минимальная: потрепать «духов» в кишлаке, если получится, найти склады с оружием и боеприпасами. Совсем обнаглели: прямо из виноградника били по заставе и подожгли три «наливняка». Обгорелые остовы машин валялись на обочине дороги и за неделю — три обстрела колонн. И посты вдоль трассы каждую ночь обстреливают.

Помочь им хочется, только силенок не хватает, очень мало людей, чтоб прочесать всю территорию. Мы вклинились на триста метров от дороги. Завтра-послезавтра саперы поставят ловушки, заминируем выходы из кяризов и домой. Прочесывая развалины, мы нашли пятьдесят-шестьдесят цинков с патронами к пулемету, несколько выстрелов к гранатомету, несколько мин противопехотных и противотанковых. Сколько-то «духов» погибло в перестрелках и артобстрелах, сколько-то завалено в подземных ходах и задохнулось. Может быть, на месяц — другой заставам станет полегче.

— Гурбон, как плов и шурпа? Готовы? — окликнул я младшего сержанта, отрывая взгляд от бинокля.

— Плов готов, а шурпа разлилась. Шайтан! Осколком казан пробило и перевернуло все. — Сержант почти плакал. Толстые мясистые щеки подергивались, лицо раскраснелось, в глазах стояла боль. Подвязать фартук, надеть белый колпак — повар-лагманщик.

— Эй, бешбармак ходячий, плов готов, лагман сварил? — окликнул его настрелявшийся из пулемета Бодунов.

— Опять обижаете, товарищ прапорщик! Какой бешбармак, вы что меня бараном обозвать хотите?

— Нет-нет! Что ты, Якубов! Я просто неудачно пошутил. Еда готова? Драгоценный ты наш!

— Готова! — расплылся в улыбке Гурбон. — Плов, чай, обед из двух блюд.

— Всего из двух? Я настрелял из пулемета на пять блюд. Протестую!

— Якубов, у тебя сало в банках есть? Из сухпайка? Если есть, выдели его прапорщику — будет вместо салата!

— А почему мое сало?

— Потому что ты — мусульманин, тебе салом питаться нельзя. Вот и пожертвуй шахтеру из Донбасса.

— Нет, товарищ лейтенант! Сало я и сам съем. Оно в баночке, мелко нарезано: Аллах ночью не поймет, что это такое.

— Ага! Сало кушать из банки — это то же самое, наверное, как водку пить пиалой и наливать из чайника!

— Откуда знаете?

— В ТуркВО год служил. Я когда с узбеками и туркменами пьянствовал, то только таким образом пили.

— Пожалуйста, кушайте на здоровье, положил самые вкусные куски мяса, самый лучший рис, — улыбаясь широкой доброй улыбкой, приговаривал Гурбон, протягивая насыпанный с горкой плов в широкой тарелке.

Плов был сказочный, прямо таял во рту.

— Ну, Гурбон, не плов, а сказка! Настоящий праздник желудку!

— В следующий раз, если барашек будет, то приготовлю бешбармак и лагман, — обрадованно затараторил сержант, продолжая раздавать тарелки с едой солдатам.

— Эх, не повезло нам, Игорь! Если бы не проклятый «духовской» осколок от мины, мы бы еще и шурпы отведали сказочной!

Игорь почесал вздувшийся живот, задумался.

— Ник, пойду, постреляю еще немного, нет возражений?

— «Утес» оставь в покое на сегодня, постреляй из ПК, ладно?

— Хорошо, как прикажите. Эй, Зибоев! Сейчас я сменю тебя на крыше, готовься к обеду!

Солдат радостно заулыбался и принялся рыться в мешке в поисках кружки и ложки, а Бодунов полез наверх. Вскоре раздались короткие очереди по кишлаку. Из глубины виноградников время от времени кто-то стрелял по нему в ответ.

* * *

Ночь прошла спокойно, а днем — вновь бой. Так пролетела неделя, затем другая. Боезапас сокращался, БМП каждый день расстреливали снаряды и патроны, топливо подходило к концу. Пора было выходить к тылам.

Офицеры управление батальона сидели на заставе и успокаивали роты. А чего успокаивать? Сижу в своем закутке с тремя бронемашинами, наблюдаю бегающих в развалинах «духов», веду перестрелки, отбиваюсь от обстрелов по ночам. От взвода до взвода расстояние — двести метров, и каждый сам за себя. Можно поддержать огнем, но реально помочь в случае ночного штурма — вряд ли.

Игорь Бодунов целыми днями сидел за пулеметом и, глядя в прицел, искал цель. Находя ее, стрелял. Совсем оглушил, черт деятельный. Я забрался на крышу и смотрел по сторонам в бинокль. Легкая дымка, пасмурно, сыро.

— Игорь, какие успехи сегодня?

— Да кто его знает. Вроде попал в двоих, они куда-то бежали, что-то тащили. Вчера я хоть наверняка видел, что автоматчика срезал. А эти сегодня, кажется, уползли.

— Растешь на глазах! Из кашевара в снайпера превратился за месяц! За полгода на орден настреляешь!