– Ага, – сказал грубый Зим, – если бы все, чьим именем в нашей стране последние десять лет водку назвали, в гробу переворачивались, то кладбища ворошились бы, как муравейники. А как тебе его байка?
– Байка как байка, – равнодушно заметил Заяц, – искали у нас самолёты, и даже вывозили. Ну, не у нас, в смысле, а в Хохотске. Нет, два года назад к тебе интереснее народ приезжал, который искал развалины египетского храма и ламутских шаманов. Храма они, естественно, не нашли, а шаманом мы, чтобы народ не разочаровывать, Сеньку Дьячкова нарядили, и он тут в бубны им за стакан бил чуть не неделю. А так как пьян он был всё это время почти до беспамятства, и разговаривать не мог, решили они, что коснулись древних тайн и нерассказываемого знания, и уехали вполне так себе довольные. Здесь, – оборотился Заяц на меня, – ты чудиками нас не удивишь. Здесь мы сами чудики. А какие чудики сюда в поисках приключений забираются, таких даже Жванецкий не придумает. Помнишь, был здесь буддист, искал место слияния… Чего там слияния, в общем?
– Совпадения геофизически активных зон с выбросом трансцендентальной энергии планеты в пространство, – буднично проговорил Зим, и я насторожился. Года три назад я встречался с одной эзотерической экзальтированной особой. Слова были совершенно из её лексикона, но я, несмотря на роман полугодичной продолжительности, так и не смог использовать его в быту. А Зим – мог.
– Ни хрена ему эти зоны не помогли, – хмыкнул Заяц, глотая вторую порцию, – как бравому солдату Швейку комиссия. Что там с ним было – замёрз в избушке?
– Нет, замёрз в избушке не буддист. Это был Настройщик Мира, Игрок на скрипках бытия. Медитировал без печки в верховьях Слепагая в ноябре. Его Мишка Попов, идиот, взял с собой, за зимушками
[4]
присматривать. Оставил на неделю одного, приходит – а он сидит весь в инее и смотрит на огарок свечи на столе. Судя по всему, дней пять уже сидит. Так его, будто статую, в позе лотоса, в вертолёт и погрузили. А Гоминдан, балбес, стал ему ногу распрямлять, она и отломилась, будто стеклянная. Вишь ли, так труп в мешок не лезет, в позе лотоса.
– А с буддистом что было?
– А, с этим… который наложения зон искал… с ним проще всего. Его медведь схавал, тоже ближе к осени. Помнишь, мы ещё за его ногами летали…
– Ногами, – повторил я. Пить водку уже совсем не хотелось.
– Ну да. Ноги в кроссовках. Больше и не осталось ничего.
– Нет, не терпит у нас земля придурошных, – произнёс Заяц после четвёртой.
– Ну как не терпит, – снова усмехнулся Зим своей серьёзной несмешной улыбкой, – вот нас с тобой возьми. Не терпит она только малахольных. Но это я давно для себя понял – все эти буддисты и настройщики мира только там себя хорошо чувствуют, где трава растёт.
Хиро Морити, аспирант Технологического колледжа, Аризона, США
Здание Aircombat International Society располагалось в бывшем цехе по разборке автомобилей, который не очень наблюдательные люди вполне могли принять за авиационный ангар. Хиро сразу отметил это обстоятельство, прежде чем заходить внутрь с тем делом, которое поручил ему Такаси-сан.
На первый взгляд дело было простейшим. Необходимо было представиться студентом с Тайваня, человеком, который пишет курсовую работу об истории американской бомбардировочной авиации. Профессора вполне удовлетворят сведения, почерпнутые из литературы и интернета, но Чен (такое имя взял Хиро на этот раз) хочет подойти к заданию неформально. Поэтому он выбрал известных знатоков авиационной истории, с которыми решил посоветоваться.
Хиро наблюдал за ангаром со стоянки для автомобилей около минуты – не больше. Этого времени ему хватило для того, чтобы с помощью цифрового фотоаппарата Canon PowerShot сфотографировать все шесть стоящих рядом машин, с номерами и в нескольких ракурсах, поставить точку на GPS-приёмнике, теперь он будет с точностью до десяти метров знать, где на поверхности земли находится этот офис, неизвестно зачем потребовавшийся его службе. Также он заметил, что стоянка машин была недавно прибрана и на ней установлены новые мусорные баки, которые ещё никто не успел заляпать рекламой. Затем он сменил в аппарате флэш-карту и установил камеру в режим диктофона. Теперь у него будет возможность записывать беседу в течение трёх часов, и все окружающие не будут об этом подозревать – потому что для них он будет типичным китайским студентом с фотоаппаратом на шее. Причём эта функция не была специальным шпионским приспособлением, разработанным специалистами JETRO – нет, такими фотоаппараты PowerShot изготавливались изначально – для того, чтобы закрыть максимальный спектр потребностей потребителя. Другое дело, что большинству была интересна только возможность делать аппаратом картинки.
Заходя в офис, он столкнулся со здоровенным детиной в коричневой джинсовой паре, ковбойских сапогах и шляпе. Детина игриво подмигнул Хиро.
«Ещё один ряженый», – подумал Хиро, который, зайдя в офис, мгновенно перевоплотился в Чена – студента из Китая.
Чен был бы немало удивлён, узнав, насколько он попал в точку – уроженец Мэна, Саймон Слаутер предпочитал выглядеть на людях по-техасски. Это было деталью его профессиональной мимикрии – почему-то большая часть американцев считала техасцев более простодушными и открытыми, чем они сами. В принципе, эталоном простоты считались парни из Айовы и Северной Дакоты, но как выглядеть по-дакотски, Саймон не знал – перья на себя надевать, что ли? А вот техасцы имели хорошо выраженные внешние признаки, и подражать им было легко и полезно.
Чен быстро и просто изложил свою легенду волосатому толстопузу, который демонстративно чавкал чизбургером, всем своим видом давая понять маленькому жёлтому ублюдку, что тот отрывает его от по-настоящему важных дел. Затем взял несколько авиационных проспектов, которыми одарила его такая же неопрятная толстая тётка.
– Но, мэм, – Хиро приступил собственно к делу, – все эти сведения так легко доступны, о да, теперь каждый может их прочитать где угодно! А есть ли у вашей организации архив, о да, я могу поработать прямо здесь, но мне интересны вещи, о которых мало кто знает, профессору Берлингтону всё это страшно понравится!
– Архив? – тётка презрительно поджала губы. – Вы что, думаете, мы пустим вас в наш архив?
– Архив! – взревел пузан, доевший бутерброд и протянувший лапу за «кока-колой». – У нас нет архива! Весь архив здесь! – И он постучал себя по щеке, видимо, приняв её за висок. – Скажи мне, что тебя интересует, и Грэгг Смизерс тебе расскажет всё, что он знает по этому поводу, а то, что он знает, не знают даже преподаватели истории в военно-воздушном училище!
И Хиро-Чен начал слушать. Через десять минут лекции он выключил диктофон, поняв, что абсолютно ничего нового он не почерпнёт ни для себя, ни для JETRO, ни для Японии. Всё, о чём говорил Грэгг Смизерс, было интересно лишь самому Грэггу Смизерсу. Чен просто оглядывался вокруг и делал выводы.