Спецназ, который не вернется - читать онлайн книгу. Автор: Николай Иванов cтр.№ 49

Но сначала к тете Нине, куда лежал маршрут коммерческого автобуса. Конечно, ее самой давно нет в санатории, но заглянуть в спальный корпус, вечером посидеть в ресторане на набережной — есть, есть ради чего колыхаться в автобусе всю ночь. В Пятигорске Заремба ведь смог заглянуть в прошлое, когда вечером накануне выхода в Чечню привел свою группу ужинать в кафе на горушке, где однажды обедал с друзьями-«афганцами», погибшими затем под Кабулом.

Ничего никому не рассказывал и не объяснял, хотя разведчики откровенно вздыхали по поводу качества обслуживания и ассортимента вин. Но когда командир заказал себе бокал шампанского и молча выпил один, без тоста и не чокнувшись с остальными, догадались: командира с этим местом что-то связывает. Трагичное, если нет звона бокалов.

А офицер — нормальный, боевой — пехотный, а не тот, который сидит в Арбатском военном округе, — за службу столько друзей теряет, что можно пить сутки, поминая их. Власть очень спешила заткнуть все раны, появившиеся в результате постыдного и грубого развала Союза. И, конечно, не «новыми» русскими, которым начхать на все, что не сулит денег и моментального благополучия.

Бинтами, тампонами, ветошью, йодом, зеленкой, хирургическим скальпелем стране и политикам служили военные. Само офицерство постепенно разделилось на три части. Первые бесконечно воевали, перебрасываемые из одной горячей точки в другую. Вторые расставались с погонами добровольно, или их вынуждали это делать за явное несогласие с политикой развала и распродажи государства. Третьи услуживали кому угодно, лишь бы при этом лично у них не отбирали машины, дачи, положение.

Совсем небольшой группкой стояли те, кто и воевал, и не был согласен с министрами и президентом, но тем не менее продолжал тянуть военную лямку назло всем и себе: Отечеству служили, а не царям и божкам. Им выходила самая трудная доля, они таяли, как весенний снег под дождем и солнцем, но держались за последний девиз: «Честь себе, слава — Отечеству». Проклятые девяностые для армии…

— Предупреждать будем? — когда вроде поспали и начали собираться, кивнул на стенку Туманов.

— Лично я не хочу, — побоялся сломаться и дать себя уговорить Заремба. — Сходи сам и, если что, вали на меня: начальник дурак, ни в какую не соглашается остаться.

Лиля оказалась в номере, приветливо улыбнулась с кровати, на которой, свернувшись котеночком, читала книгу.

— Василий, у вас такой вид, будто вы пришли сказать мне пренеприятнейшее известие — «к нам едет ревизор», — вновь подивила своей наблюдательностью девушка.

— Не едет, а уезжает. И меня забирает с собой.

— Командир ваш?

— Он. Что-то срочное загорелось, надо вечером отбывать из Моздока и от вас.

— И куда, если не секрет? В Чечню снова?

— Да нет, туда хватит. Сначала искупаться в Черном море, а потом — дальше.

— Черное море… — мечтательно протянула Лиля. — Это коммерческим рейсом отсюда?

— Им. Вечером. Так что…

Туманов надеялся или ему просто хотелось, чтобы Лиля каким-то образом принялась уговаривать их остаться. Но она лишь вздохнула и развела руками:

— Жаль. Значит, сауна отменяется.

«Ничего, других кавалеров найдете», — мысленно успокоил ее пограничник.

Но подошел к кровати, поцеловал Лиле руку. Хотел наклониться и к глубокому вырезу халатика, но девушка отстранилась, запахнулась.

Конечно, что ловить с отъезжающих!

— До свидания, Лиля. Честно говоря, мне жаль, что так получилось. Незаконченно.

Девушка не стала лукавить и что-то говорить в унисон. Хотя молча покивала: мол, тоже жаль.

Конечно, не жаль.

Туманов вышел из номера, и не успел зайти в свой, как в дверях Лили осторожно повернулся ключ. Переодеваться, чтобы искать себе новую пару? Прав Заремба: этих лиль по дороге и вдоль нее столько рассыпано…

Но Лиля подошла к окну, достала из тумбочки мобильный телефон и передала абоненту одну фразу:

— Сегодня вечером на коммерческом автобусе к Черному морю.

Сколько мужчин сгорело в женском коварстве! Наверное, так им и надо, раз из века в век в схватке, где тайно участвуют дамы, сильный пол легко теряет свои доспехи, меч его тупится, на глаза опускается пелена, разум обволакивает туман, а тело и мышцы расшатывает сладострастие.

Но не изучали таких психологических тонкостей Заремба в спецназе, а Туманов на заставе. Сковырнуть с неба вертолет, подбить танк, взорвать мост — нет ничего проще. А как понять женщин, если у них даже пуговицы на одежде застегиваются на другую сторону?

Заремба тоже поинтересовался реакцией соседки, когда увидел понурого капитана:

— И что?

— Поищут других, — преподнес собственное предположение как свершившуюся данность неудавшийся дон-жуан.

— А тут крокодильи слезы лили по Лиле, — скаламбурил спецназовец. — Через десять минут забудем о ней вовек, или не стать мне поэтом.

Не вышло через десять минут. На автовокзале Зарембе показалось, что в толпе провожающих мелькнули белокурые волосы соседки. Провожает? Но с какой стати? И откуда узнала? И почему тайно?

Почему тайно?

Нет, конечно же, он обознался. Пока автобус разворачивался на малом пятачке автостанции, Заремба все же попытался еще раз увидеть блондинистую голову. Но видение исчезло.

— Чего там? — заметил нервозность командира капитан.

— Вроде соседка мелькнула. Но мы же ей не говорили, куда и когда едем. Наверное, показалось.

Туманов прикусил язык — говорил-то он. Но и что из того, что девушка здесь? Может, хотела убедиться, в самом ли деле они уезжают, чтобы ненароком не столкнуться при новых кавалерах. Скорее всего…

— Спать? — отжал спинку сиденья.

— Только спать, — согласился Заремба. Но остался лежать с открытыми глазами.

Среди ночи Туманов проснулся от легкого толчка.

— Сейчас на промежуточной станции сойдем, — шепотом сказал подполковник.

— Зачем?

— Не знаю. На всякий случай. Не выходит Лиля из головы. Доберемся на попутках, денег хватит.

В душе Туманов обрадовался решению командира. По крайней мере, отпадет такая мелочь, как его болтовня с Лилей по поводу отъезда на Черное море. А то вдруг в самом деле на хвост села контрразведка. И соседка вообще-то странно встрепенулась, когда он в шутку предположил подобное. Лучше сойти…

Поэтому согласился сразу, чем немало удивил Зарембу, приготовившегося доказывать подобную необходимость. Принялся застегиваться, осторожно, чтобы не будить попутчиков, подтягивать вещи. А вещей-то — два пакета.

Когда автобус, выключив дальний свет, на ощупь, подслеповато подобрался к автостоянке в каком-то небольшом поселке, спецназовцы единственные вышли из салона. Быстро огляделись. Машин следом не шло, никто не остановился впереди, в салоне тоже продолжали дремать. Лиля — бред, воспаленное воображение? Как славно можно спать дальше…