Странник - читать онлайн книгу. Автор: Петр Катериничев cтр.№ 144

– Первый вызывает четвертого.

– Четвертый слушает первого.

– У вас все готово?

– Абсолютно. Кто даст команду?

– Я сам. На каком расстоянии действует передатчик ?

– На любом. Сигнал к взрыву пойдет через спутник.

– Мощность?

– Это зажигательный, заряд. В замкнутом пространстве он выжжет все.

– Наверное, это выглядит красиво...

– Простите?

– По крайней мере, представляется мне таким. Чужую смерть нужно приукрашивать, чтобы когда-нибудь не испугаться своей.

Представительский лимузин Головина мчался за город. Впереди – «ауди» с охраной, позади – «мерседес» – фургон. Скорость была значительной. Взрыва ни в первой, ни в замыкающей машине сопровождения никто не услышал. Вглухую тонированные стекла лимузина вдруг налились оранжево-белым огнем, казалось, еще мгновение, и он вырвется наружу адским всполохом... Но ничего не произошло.

Просто лимузин не вписался в поворот, плавно, словно в замедленной киносъемке, слетел с шоссе и, подминая редкие деревца, ухнул на плоскую обочину и замер.

Когда встревоженные охранники, ощетинившись автоматами на все окружающее, подбежали к лимузину и сумели открыть заклинившую дверь, все уже было кончено.

Два обгорелых остова – водителя на переднем сиденье и пассажира на заднем.

На лицах охранников не читалось ни недоумения, ни растерянности: только усталость. К тому же то, что произошло – термический взрыв внутри салона, – не входило непосредственно в их «зону ответственности». Да и отвечать по большому счету было уже некому.

Старший охранник взял рацию и сообщил о происшедшем по команде.

Налетел кратковременный летний дождик. Охранники покорно мокли под струями, кое-как пытаясь прикрывать от косых порывов зажженные сигареты. Ждали большое начальство – и из Генеральной прокуратуры, и из Службы безопасности, и из иных верхов.

– Говорят, Папа Рамзес с ихними министрами был вась-вась, и выпивал с ними, и все такое... – сказал охранник помоложе, перетаптываясь.

– Ну и что с того? – меланхолично отозвался другой, постарше. – Оно ему помогло? – Криво усмехнулся:

– Был человек: и денег, и всего в избытке. И – что? И ему теперь ничего не нужно, и он никому не нужен. Вот и вся жизнь.

Даша спала. Один раз она вскрикнула, вскинулась, глядя на Данилова полными ужаса глазами... Олег прижал ее к себе, прошептал на ухо что-то успокаивающее, и девушка снова уснула.

Данилов и сам метался, будто по клетке. И беспокойство его было странным, – словно он пытался освободиться от навязчивого морока и не мог. Чужая комната, чужие картины, чужая жизнь... А он занесен сюда неведомой песчинкой из дальней дали и, по правде, даже не знает, как здесь существовать.

Даша спала и казалась во сне почти ребенком. Тени легли под глазами черным, а Данилов все всматривался и всматривался в ее лицо. Стараясь прозреть ее будущее и в нем – свое?.. Как она сказала? "Нужно ведь совсем немножко...

Чтобы ты – сбылся. И чтобы я сбылась. И тогда все будет хорошо". Данилову вдруг привиделось, что сидит он ясной летней ночью в домике с мутноватым стеклом в маленьком оконце; невдалеке струится река, пение цикад стихло, и тишина наступила такая... А вокруг пала странная, чарующая тревога, когда и бежать хочется стремглав куда глаза глядят, и с места сдвинуться нет сил...

Ах, какая тревога опять

По сиреневой смутной росе...

Будто принялись кони плясать!

У реки, на песчаной косе

Обнаружились чьи-то следы,

Что ведут в одичалую топь.

В двух стволах, от нежданной беды

С заговором упрятана дробь.

Я грешу – на тебя ворожу

В узком пламени кроткой свечи.

Я от страха почти не дышу

В колдовской и ведьмачьей ночи.

Желтым воском застыла луна.

Очертанья медвежьи приняв,

Та сосна в перекрестье окна

Замерла. По-кошачьи маня,

Пробежали в траве огоньки,

Жутко ухнула щука хвостом,

Подвенечные чьи-то венки

Проплывают под старым мостом...

...Уже слышен русалочий смех,

Уже сердце готово сбежать!

...Нет, не лечит забвения снег.

Ах, какая тревога опять! [36]

...И вокруг уже были снег и сугробы, и короткий день затухал в прочерках крон недальнего леса холодным, бледно-желтым, с яркой зеленой полосой, закатом, и низкое, наполненное пургою облако наползало крылатым змеем, покрывая собою звезды...

Данилов открыл глаза, вскинулся рывком, огляделся в полусумерках зашторенной чужой комнаты, подошел к бару, налил мадеры в большой бокал и выпил на этот раз махом. Ему казалось, что он замерз, продрог в этом сне, и сейчас нужно было просто согреться.

Теперь – в ванную. Данилов открыл холодную воду и сунул голову под кран.

Капилляры сжались на мгновение, запульсировали, подгоняя к мозгу ток свежей крови. Чтобы принять решение, нужна ясность. Полная.

Все, что произошло за последние двое суток и с Дашей, и с ним самим, – изощренная операция прикрытия. Цель – финансовые разработки Головина. И он сам.

Причина проста: олигарх заигрался, ступил на территорию, где правит незримый мировой финансовый ареопаг, прикоснулся к их деньгам, к их тайнам и даже к самой власти. Это не прощают.

Операция прикрытия дорога, но продуманна. Похищение дочери – повод, чтобы забрать компьютер с материалом, да и самого Рамзеса «выманить на выстрел» – ведь он умен и осторожен. Это с одной стороны. С другой – затушевать истинные причины происходящего. Для этого тем или иным боком задействованы: прокупленные милицейские чины, «дикие» бандиты, странное полулегальное агентство «Контекст» с неясными тенями за спиной, ну и, наконец, маргинал Данилов – журналист с «наемным военным прошлым», человек «неуравновешенно-контуженный» и неадекватный миру. И уж за его спиной можно напредставлять себе что угодно: руку Москвы, руку Багдада, руку Кандагара или просто – черный выплеск безумия растерявшегося и растерянного субъекта, озлобленного на мир и волею рока вовлеченного в события.

Данилов поморщился досадливо: картинка вытанцовывалась складной; и таковой она станет как раз в случае безвременной кончины «солдата удачи» Данилова: ведь удача сопутствует не всем, не всегда и не во всем. И никогда не длится вечно.

Статья, которую Олег написал, чего греха таить, руководствуясь частью – профессиональной злостью, частью – тщеславием, вызвала заранее проплаченный отклик; вся «суета вокруг дивана» призвана была подкрепить ложную версию о непримиримой борьбе газово-нефтяных кланов и ее обострении.