Беглый огонь - читать онлайн книгу. Автор: Петр Катериничев cтр.№ 99

Но настоящей миной под экономику страны стала «шокотерапия», прозванная реформами. Основная ее идея состояла вроде бы в простом постулате: спрос рождает предложение, а потому – рынок нас рассудит. Рентабельные производства поднимутся, ненужные – тихо отомрут, а потому будем кататься как сыры в плас-тах масла.

Идея «рыночной экономики» была заведомо провокационной, ложной, и люди, что стали проводить в жизнь «реформы», действовали сознательно: на разрушение экономики страны. Все просто: никакой «рыночной экономики», как и капитализма, в мире не существует; мировой экономический кризис двадцать девятого года похоронил капитализм, заставив все крупнейшие индустриальные державы перейти к государственному регулированию экономики. В нашей науке эта система получила название государственно-монополистического капитализма. При сохранении личностных стимулов к труду госу-дарство взяло на себя функции направления финансовых потоков и, следовательно, материальных, людских, интеллектуальных ресурсов в приоритетные отрасли хозяйства. У нас при социализме это тоже было, но не было личностно-материального стимулирования труда и предприимчивости; систему нужно было лишь подкорректировать без форсирования; вместо этого страна была ввергнута в «рынок». Результаты не замедлили сказаться.

Собственно, стихийное рыночное регулирование экономики возможно при мелкотоварном, ремесленном, кустарном производстве; в крупной индустриальной державе, какой была Россия, «шоковая терапия» произвела эффект скоротечной тропической лихорадки в ослабленном организме. И, на фоне массированной антигосударственной пропаганды, привела к обвальному спаду промышленного и сельскохозяйственного производства; как следствие – к обнищанию населения.

Генералы индустрии не сразу и не вполне оценили масштабность ведущихся против них боевых действий; по крайней мере, за три предшествовавших десятилетия они привыкли, что вопросы ВПК, армии, обороноспособности страны были приоритетными для государст-венной власти. Как не сразу оценили они и серьезность потери, когда авторитарная, по сути, власть перешла к так называемым демократам.

Первая попытка вернуть ее была предпринята на съезде Советов при отставке Гайдара и назначении нового премьера. Но невзирая на то, что ставленник ВПК получил куда больший рейтинг, кресло Председателя Совмина досталось «сырьевику»: предстояло делить самую прибыльную на тот час сферу экономики, топливно-энергетический комплекс, и президент принял реше-ние, казавшееся логичным. Тогда же промышленникам представлялось, что большая часть валютной выручки от продажи энергоресурсов пойдет на модернизацию промышленности. Эти надежды оказались тщетными: все доходы естественных монополистов распределялись в весьма узком и привилегированном кругу акционеров, и хотя государство сохранило за собой абсолютный контрольный пакет акций в большинстве китов ТЭКа, в бюджет от доходов на этот пакет денег не поступало.

В девяносто третьем и девяносто четвертом были предприняты две попытки перехватить «бремя власти», причем первая, названная «черным октябрем», была обречена по определению, а ко второй – выборам в Госдуму – промышленники не сумели путно подготовиться. Да и законодательная трибуна была и остает-ся лишь ширмой власти, но не самой властью. Ибо в том же году, что называется, «на волне», была принята Конституция, сделавшая Россию президентской республикой в самом авторитарном варианте.

В девяносто пятом промышленники также не сумели выступить едино на парламентских выборах, ну а президентские были проведены командой президента грамотно и безупречно. Наградой стала реальная власть, которая при больном государе перешла целиком к «команде молодых», сосредоточенных прежде всего в президентской администрации. Шаг, которого ждали все – курса на приоритет отечественной промышленности и сельского хозяйства, – так и не был сделан.

Промышленное производство на тысячах крупных предприятий страны сократилось более чем вполо-вину; притом не произошло сокращения работающих: власть, опасаясь социального взрыва, продолжала содержать людей впроголодь, время от времени подкидывая крохи от заемных миллиардов и делая все, чтобы разрушить не только промышленность, но и сельское хозяйство, получая так называемую помощь – продовольственные кредиты.

Тогда же правительством был запущен и раскручен маховик государственного внутреннего краткосрочного займа – ГКО, который сделал Россию объектом особого интереса со стороны иностранных финансовых спекулянтов. Доходность по ГКО доходила до ста тридцати процентов; Россия стала для финансовых стервятников беззащитным экономическим организмом и сделалась похожей на ребенка в фашистском концлагере, у которого забирают кровь для поправления здоровья захватчиков-победителей.

Богатейшая страна мира, с территорией в одну седьмую суши, в которой проживает пять процентов населения планеты и сосредоточено притом пятьдесят процентов запасов мировых природных ресурсов, медленно умирает. Убыль коренного населения России – миллион в год! – естественной может назвать только статистик. На этом фоне страну захлестнула коррупция и преступность, а подавляющим настроением в обществе стала апатия и безнадежность.

Оппозиция набирала популярность; партия власти стала готовить преемником президенту премьера. Но что-то не сложилось: чутье на власть и стремление к ее сохранению было у президента всегда, болезнь могла ее лишь притупить, но не уничтожить. Гарант делает неожиданный для многих ход: указом смещает премьера и ставит никому не известного, но полностью зависимого от воли сюзерена человека; президент понял одно: в случае успеха последнего у него сохраняется шанс – единственный шанс! – сохранить за собою трон в двухтысячном году.

Какими соображениями руководствовался «киндер-сюрприз» – неведомо, и вряд ли станет известно достоверно когда-либо: возможно, здесь была игра могущественного олигарха, близкого к семье президента, самого экс-премьера или, судя по результату, министра иностранных дел, стратега тихого, но авторитетного и стремительного в действиях. Группа «Интеррос» выступила в поддержку последнего; возможно, что и сам могущественный головной банк этой группы был создан в свое время теневой командой государственников с дальним прицелом.

Как бы там ни было, именно решением молодого премьера пирамида ГКО была обрушена и рубль девальвирован. После непродолжительной, но жестокой подковерной схватки место престолоблюстителя и лорда-протектора досталось министру иностранных дел. Приход к власти нового правительства был хорошо подготовлен и ходом политического процесса в Рос-сии. При определенной слабости, явной ангажированности и неавторитетности в бюрократических кругах группы «кремлевских вьюношей» реальная власть на местах досталась губернаторам. Благосостояние их самих, равно как и вверенных их попечению регионов, напрямую зависит от работающих заводов и развивающегося сельского хозяйства: нефтяные скважины и газовые месторождения есть не у всех, зато предприятий высокотехничной оборонки – хоть с кашей ешь!

Тем самым в России произошел тихий государственный переворот; в стране установилось двоевластие; команде кремлевской администрации пришлось поделиться полномочиями: там, где невозможен брак по любви, возможен брак по расчету.