Шестой прокуратор Иудеи - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Паутов cтр.№ 41

Он собирал осколки разбившихся кувшинов, как вдруг услышал над собой знакомый, но давно позабытый голос, который весело спросил его:

– Эй, хозяин? Говорят у тебя хорошее вино? Привези вечером для нас бочонок, мы обязательно зайдём! Слышишь? Ты где?

Иуда выглянул из-под прилавка и замер на месте. Перед ним стоял Савл, центурион из моего, прокураторского, легиона. Искариот, заискивающе улыбаясь и стараясь говорить как можно спокойнее, ответил:

– Да, да! Конечно, вечером привезу! Просто сегодня вино уже раскупили. Но я привезу, обязательно вечером доставлю…

Он ещё что-то бормотал, извинялся, не поднимая глаз и склоняя голову ниже и ниже.

– Эй, что с тобой? Не заболел ли ты? Лицом что-то стал бледен? – вновь спросил римлянин тоном чуть насмешливым и даже немного издевающимся. Но, может, это всего лишь показалось Иуде?

– Нет, нет! Всё хорошо, хотя… – однако, договорить Искариоту не пришлось, ибо его уже никто не слушал. Когда Иуда поднял голову, перед его лавкой уже не было центуриона Савла.

– Может, не узнал? Точно не узнал! Иначе…, – успокаивал себя торговец, тем не менее, тревога его не покидала. Тогда Иуда вышел из своей лавки и, дойдя до поворота, откуда начинались мясные ряды, осторожно, дабы не привлечь ничьего внимания, заглянул за угол, за который завернули римляне. Воины вместе с Савлом в этот момент покупали баранью тушу. Весело о чём-то болтая и хохоча, они отдали мясо слугам, после чего покинули базар.

«Точно! Не узнал он меня, а так бы сразу схватил», – только и успел подумать Иуда, как новая волна необъяснимого страха чуть было не захлестнула его. А тут ещё торговец из соседней лавки, проходя мимо, хлопнул Искариота по плечу и громко, чуть ли не на самое ухо, прокричал:

– Кого это ты, сосед, здесь выслеживаешь?

– Никого! – не очень дружелюбно ответил Иуда, удивив тем самым лавочника, с которым был в приятельских отношениях.

Вернувшись к себе в лавку, Искариот решил прикрыть на сегодняшний день торговлю. Хотя вино в тот день раскупалось весьма хорошо, он закрыл лавку и направился в дом вдовы, где остановился на постой. Хотя старушка жила довольно далеко от базара, почти на окраине города, но зато брала с него очень дёшево.

– Что случилось Иуда? – спросила хозяйка дома, когда увидела своего постояльца, вернувшегося с базара раньше обычного. – Да, на тебе лица нет! Не заболел ли? Иди, приляг! Позвать соседку? Она хорошая знахарка, гляди, поможет!

Но Иуда даже не услышал её. Он и без слов старушки прекрасно понимал, что выглядит прескверно, ибо пока шёл домой, его несколько раз то вдруг бросало в сильный пот, то, наоборот, начинал бить жуткий озноб. Иуда, не говоря ни слова, знаками показал хозяйке, что ему ничего не надо и вошёл в свою каморку. Он еле доплёлся до лежанки, на которую и рухнул, полностью обессиленный, будто всё утро не за прилавком просидел, а в поле до глубокой ночи проработал за сохой. Мысли его в тот миг продолжали свой беспорядочный бег в голове, и он никак не мог сосредоточиться, дабы серьёзно подумать, что же ему предпринять. Иуда успокаивал себя, надеялся, что его не узнали, но тревога, а вернее страх, дикий и неуемный страх, поселившись внутри него, не давал спокойно и трезво мыслить ни о чём другом, кроме как о римлянах, одновременно заставляя вспоминать первую встречу с прокуратором.

– Всё! Это конец! Он нашёл меня! Прикинулся, что не узнал! Бежать, надо бежать! Но куда? В Сирию? Боже мой, что делать, что делать? Прокуратор ведь приказал мне отправлять ему донесения каждый месяц, а я столько лет молчал. Меня казнят! Эти римляне приехали за мной! – словно в бреду метался Иуда, не в силах найти выход. В тяжёлых мыслях прошёл весь остаток дня. Минул вечер. Наступила ночь, но и она не принесла ему облегчения, а только усилила панику. Правда, под утро Иуда немного успокоился, и ему даже удалось задремать, ибо усталость от бессонной ночи дала о себе знать.

«И чего я так испугался? Если бы прокуратор меня искал, то нашёл бы. Но ведь прошло четыре года, спокойных и тихих. Ну и зачем зря паниковать? Здесь-то я временно. А помощник-то, прокураторский, вполне вероятно, случайно проезжал. Да и не нужен я прокуратору, для чего ему меня искать, и какая польза от того? Пилат, скорее всего, забыл обо мне? Да и не узнал меня его помощник. Завтра же распродам всё вино и домой. Приеду и женюсь на хозяйской дочке. А, может, и правду говорят, что у страха глаза велики? Вот брошу сейчас с испугу всё, убегу и что? Заново начинать жизнь, когда она так удачно складывается?» – думал в полудрёме Иуда, успокаивая самого себя. Постепенно он уснул. Сон его был спокойным и глубоким. Ему даже приснилось что-то доброе и хорошее, вот только пробуждение оказалось не радостным.

Проснулся Иуда оттого, что на его живот неожиданно упало что-то очень тяжёлое. Он открыл глаза и увидел стоявшего в дверном проёме человека. Свет падал тому со спины, и поэтому лицо неизвестного невозможно было рассмотреть, но Иуда сразу понял, кто перед ним.

– Что же, ты, тайный наш осведомитель по прозвищу «Гончар», не подавал о себе никаких весточек? Прокуратор не доволен тобой! Более четырёх лет бездействия могут вредно сказаться на твоём здоровье! Ты меня понял, Иуда из Кериота? – насмешливо сказал Савл.

Иуда молчал. Он не знал, что говорить и как оправдаться. Страх, ушедший было вчера, вернулся вновь и овладел им настолько, что бедняга находился в полном оцепенении. Савл, мой помощник, спокойно наблюдал за самостоятельно отошедшим от дел тайным нашим соглядатаем. А Искариот, испугано выпучив глаза, продолжал молчать, будто ему отрезали язык. Ведь он не догадывался, что мой помощник совершенно случайно встретил его в городе на базаре. Не ведал Искариот также, что накануне отъезда в Птолемаиду центурион имел разговор со мной, прокуратором, именно о нём, уроженце Кериота, однажды уже оказавшего помощь в подавлении бунта и задержании главного зачинщика беспорядков. Если бы Иуда услышал хотя бы часть той беседы, то сразу бы понял, что его услуги срочно понадобились мне, поэтому, вызвав к себе своего помощника, я строго приказал ему:

– Мне нужно, чтобы наш человек вошёл в ближайшее окружение проповедника из Капернаума, прозвище которого Назорей. Хотя область Галилея формально мне не подчиняется, но зато она граничит с Самарией. Говорят, тот человек собирает большие толпы, раздаёт деньги нищим, того и гляди, поднимет людей на бунт. Нужен соглядатай, толковый, грамотный, хитрый, который докладывал бы о каждом шаге так называемого проповедника. Лучшего осведомителя чем тот, который выдал священника в Ивлеаме и которому я отрубил пальцы, подыскать будет сложно. К сожалению, не помню как его по имени?

– Иуда, сын Рувима, – подсказал тогда помощник.

– Вот, вот. Иуда! Его надо постараться найти! Он умён, сметлив, любит деньги, тщеславен, к тому жаждет власти.

Уроженец Кериота даже не мог предположить, что его будут искать по всей области, но тщетно, ибо следы, затерявшиеся пару лет назад, обнаружить так и не удастся ни в Иудее, ни в Самарии, ни даже в Перее с Десятиградием. И вдруг такая неожиданная удача…