Строгий режим - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Демочка cтр.№ 84

— Ну-ка, смотри чё там, Потапыч, — быстро проговорил он, отдавая ему один малёк, а остальные подошедшему тут же Вано.

Пока Потап читал, Бандера жадно смотрел на него, как будто хотел его съесть. От нетерпения он даже немного занервничал.

— Ну чё ты там, буквы разобрать не можешь? — резко спросил он.

— А, да читаю… — от неожиданности дёрнулся Потап. — Коса заехала, Панама…

— Хорош, — перебил Бандера начавшего перечислять арестанток Потапа и сел к нему. — Коса, это же там ответственная была вроде в один восемь? Говорят, матёрая сучка, лефиновская вроде. Давай-ка щас напишем твоей этой Сержантке, пусть поинтересуется по-тихой у этой Косы про кое-что.

* * *

Настя и все остальные девушки в один шесть смотрели телевизор. В их камере уже месяц не было ничего, кроме радиоприёмника, с того времени, как перевели в пятёрку из-за конфликта обладательницу телевизора. Теперь все запоем смотрели все передачи подряд, щелкая каналами и споря о том, какой лучше смотреть. Только Ольга лежала на шконке и писала ответ Соломе. Первый малёк от него получила по срочной. И пожалела, что так и не удалось рассказать ему обо всём первой. Но так как ничего особо срочного там не было, только вопросы по случившемуся, она не стала пользоваться своим положением и заставлять отправлять свой ответ сразу. Она уже немного разбиралась в тюремной дороге и знала, что до вечера каждая малявка с одного корпуса на другой отправляется с большим риском. Поэтому, переписав заново ему первый ответ, она не отправила его сразу по срочной, хотя хата и имя Соломы на мальке предоставляло ей особое положение. А отправив его уже с началом функционирования дороги между корпусами, тут же получила от него ещё один малёк, что вызвало у неё радостное настроение. Раньше, когда они только познакомились и малявы от него шли одна за другой, она даже читать их не хотела, и если бы кто-то сказал ей, что скоро она будет с трепетом открывать каждый новый малёк, она бы ни за что не поверила.

Написав второй ответ, она стала выбирать, какую фотографию ему послать. На тех нескольких карточках, которые ей передали вместе с передачкой родители, она была вместе с Юрием и сейчас смотрела на него уже с сожалением. Он уже не вызывал никакого чувства тоски и трепета, было уже просто жалко его. Она уже совсем не думала о том, что их с Соломой переписка идёт через камеру, где сидит Юрий и что он может об этом узнать. Ольга хорошо понимала, что прежнего отношения к нему уже никогда не вернуть, и что в её сердце зарождается новое чувство. И сейчас, выбирая для Соломы фотографию, она смотрела, чтобы можно было отрезать Юрия так, чтобы было непонятно, что там кто-то был. Отобрав такую, она спросила у девушек:

— Настя, Кать, ножниц нету?

Настя кивнула головой и, быстро достав из курка ножницы и положив перед Ольгой, хотела сразу вернуться к телевизору. Но увидев, что Ольга начала отрезать парня со своей фотографии, всё же задержалась и спросила:

— Зачем ты это?

— Сашка попросил фотку прислать, а других нету, — пояснила Ольга, аккуратно отрезая часть фотографии.

— А это кто, твой бывший? — спросила Настя, кивнув на Юрия и, даже не заметив утвердительного кивка Ольги, увидела на перевёрнутом мальке от Соломы обратный адрес и сразу спросила: — А Сашка какой? Не Соломин случайно?

Ольга спокойно кивнула и стала на всякий случай обрезать свою фотографию со всех сторон по тонкой полоске, чтобы отрезанная с одной только стороны часть не бросалась в глаза.

— А ты чё, с ним общаешься? — заинтересованно спросила Настя и сразу присела рядом с ней, не обращая внимания на телевизор.

— Да, он в понедельник зайдёт сюда ко мне, пообещал, — уже не без налёта гордости ответила Ольга, видя, что её друг вызывает уважение и восхищение и в этой камере.

— Ты серьёзно? — в изумлении раскрыла глаза Настя. — Он сюда ни разу не заходил. Ухты-ы-ы… А у вас что, серьёзно?

Ольга задумалась, глядя куда-то в зарешеченное окно. Её глаза загадочно блеснули, но она всё же нерешительно и тихо произнесла:

— Не знаю. Может быть…

* * *

Сразу после утренней проверки Солома подтянул кума Дунаева. Он прекрасно понимал, что если сейчас ничего не предпримет в ответ Протасу, то не только упадёт в глазах Немца, а могут быть последствия и потяжелее. Но придумать что-то жёсткое он не мог всю ночь. То ли чувство к Ольге так его размягчило, то ли он просто сильно отвлекался на переписку с ней и неоднократное письменное объяснение художнику, как рисовать марку с его и Ольгиной фотографий. Всё, до чего он додумался, это затянуть Протаса к себе в хату и поговорить с ним при Немце, расставить все точки над i. Он подумал, что если они вдвоём объяснят ему, что он не прав, потому что Солома здесь не виноват, он успокоится. Ничего другого Солома не мог придумать, раньше Протас не сидел, и искать какие-то старые косяки по этой жизни за ним бесполезно. А здесь, в тюрьме, он всё время был на виду и часто помогал всем, так что здесь никто не скажет за него ничего плохого.

— Надо Протаса подтянуть ненадолго, побазарить, — уверенно сказал Солома куму, когда его вывели на продол.

— Зачем он тебе? — сузив глаза спросил Дунаев.

— Надо, Степаныч. Ты, кстати, не знаешь, чё у него там по делюге? Никого он там не сдавал?

— Нет. Его самого сдали. А тебе зачем?

— Просто знать, что за человек. Народ недовольство проявляет в тюрьме, надо их успокаивать, а то за малолеток они могут и всё остальное вспомнить. Ты же знаешь, им только повод дай. — Солома говорил уверенно, чувствуя свою силу. Если насчёт посещения Ольги он пока не мог просить, то здесь все козыри были у него в руках и он умело пользовался происшествием с малолетками, прекрасно зная, что кум пойдёт ему навстречу. А уже через пару дней, когда всё уляжется, он сможет попросить Дунаева и о встрече с Ольгой, может быть, даже в его кабинете, так как к наведённому порядку он тоже приложил руку, убедив малолеток никуда не жаловаться. Кум ведь не знает, что ему это большого труда не составило, что малолетки весело рассказывали ему об этом, даже держась за отбитые места и смеясь при этом. Для них это было весёлым приключением, и жаловаться они и так никуда не собирались, и рассказывать родителям тоже. Так что Солома честно и уверенно смотрел прямо в суженные глаза кума.

Но Дунаев даже не пытался определить, врёт смотрящий или нет. Он сощурился, прокручивая в голове собственные мысли. Он подумал, что не зря смотрящий ищет косяки за Протасом. А в столе в кабинете кума лежали малявы от Соломы Протасу и от Протаса Ольге Шеляевой, где он хаял смотрящего. Дунаев думал, как бы это использовать. Он не знал, трахалась ли Ольга с кем-то из малолеток, но был необычайно рад, что Шаповалов от неё отвернулся. Получив малявы в руки, он даже хотел сначала отправить их Ольге, чтобы она не досталась и Соломе. Но мысль о том, что Шаповалов может отойти от злости на неё и опять начать ухлестывать, остановила его от этого. И теперь изощрённый ум старого оперативника думал, чем ещё он может насолить уголовникам. В конце концов он решил, что если оставит у себя одну малявку, то потом ему хватит и её, чтобы испортить отношения Ольги с Соломой, когда уже будет всё ясно с Шаповаловым. А пока ему хватит и одной, чтобы Солома дал по ушам этому зарвавшемуся Протасу, который считает себя настолько выше всех, что не боится рассказывать девчонке гадости даже про Солому. И к тому же каждый раз, когда Дунаев смотрит в глазок хаты восемь семь, Протас или намазывает хлеб красной икрой или всю зиму ест фрукты такие, какие даже в небедной семье кума не каждый день позволялись.