Динамит пахнет ладаном - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Костюченко cтр.№ 81

Он никогда не служил в армии и не участвовал в войнах. Хотя мог бы. Он был родом из Южной Каролины, из семейства потомственных плантаторов. Когда вспыхнула война между Севером и Югом, ему было двадцать три года, и он только-только собрался жениться на дочери крупнейшего владельца сети ткацких фабрик. Свой хлопок, свои фабрики — клан Хелмсов-Стюартов мог бы задавить всех конкурентов не только на побережье, но и в соседних штатах. Однако невеста решила, что сейчас, когда все молодые люди отправляются громить врага, ее жених просто обязан сначала снискать воинскую славу, а уж потом идти с ней под венец. К сожалению, ее папаша был того же мнения, и вложил свои миллионы в создание собственного полка, состоящего сплошь из отпрысков каролинской аристократии. Что было делать? Жених патриотической невесты тоже записался в тот полк, однако, к сожалению, не смог вместе с ним отбыть на поля сражений, ибо его присутствие срочно потребовалось в Европе, куда Хелмсы поставляли свой хлопок.

В Штаты Хелмс вернулся только в конце семидесятых, глубоко убежденный в том, что Европа стоит на краю пропасти.

Это убеждение только окрепло к девяностым, но сейчас Хелмс мог бы не без гордости признать, что в столь шатком положении европейских конкурентов есть и его скромная заслуга.

Судьба свела его в Европе с людьми, которые называли себя революционерами. Хелмс не мог понять, почему они так ненавидят собственную страну. Он не видел никакой выгоды в том, чтобы разрушить дом, в котором худо-бедно, но живешь. А они горели желанием все разрушить, и уж на новом, очищенном месте выстроить что-нибудь эдакое.

Он не мог их понять, но мог использовать. Он научился говорить с ними на одном языке, и они не стеснялись брать у него деньги.

Когда Хелмс стал работать на Рокфеллера, он вложил в компанию не только свой довольно скромный капитал, но и свои связи — а они были гораздо ценнее денег.

Именно эти связи следовало бросить в бой сейчас, в разгар войны между Рокфеллером, Ротшильдами и Нобелями.

Совсем недавно казалось, что компания «Стандард Ойл» близка к полной победе над европейскими конкурентами. Рокфеллер контролировал 90 процентов экспорта американского керосина и доминировал на всех мировых рынках, кроме российского. Но в нефтяную войну вмешались британские дельцы. Они владели акциями Суэцкого канала, у них были танкеры, а у Ротшильдов — бакинская и грозненская нефть. В 92-м году танкер «Мюрекс» отправился в первый рейс из Батума в Сингапур. Русский керосин хлынул в Индию и на Дальний Восток, размывая бастионы рокфеллеровской монополии. Британцы не пропускали через Суэцкий канал американские танкеры, ссылаясь на их якобы устаревшую конструкцию и высокую пожароопасность. Но и этого мало! Британские власти позволили Нобелям экспортировать продукцию на берега туманного Альбиона. И буквально за пару лет доля русского керосина в Англии выросла в пятнадцать раз!

Компания не могла вести войну на два фронта. Сейчас шли тяжелые переговоры с Нобелями о разделе мировых рынков. А вот Ротшильды высокомерно отказались от заключения любых соглашений, и с ними придется говорить другим языком. Языком силы.

— Да, языком силы, — с удовольствием повторил Хелмс, усаживаясь за свой столик в ресторане.

Бывая в Эль-Пасо, он всегда останавливался в отеле «Камино Реал». Кроме прочих преимуществ, эта гостиница привлекала его еще и своим небольшим французским рестораном, уютно спрятанным в дальнем крыле здания. Здесь всегда было спокойно и малолюдно, в отличие от двух других ресторанов отеля.

Но сегодня был какой-то особенный вечер. Поглощенный раздумьями, полковник не сразу заметил, что он сидит в зале совершено один. Нет, конечно, вокруг него порхали официанты, и на эстраде заунывно пиликал аккордеонист — но все столики были свободны.

Не успел Хелмс обдумать это странное обстоятельство, как в зале появилась примечательная фигура. То был старый индеец из племени команчей, один из тех вождей, что наловчились подыгрывать губернатору в его усилиях по созданию кажущейся гармонии рас в Техасе. «Если краснокожих стали пускать в такие заведения, пора обзаводиться новым губернатором», — подумал Хелмс.

К удивлению полковника, индеец уверенно направился к его столику. Он был одет в дорогой синий костюм в мелкую полоску, с антрацитовой жилеткой и пунцовой розой в петлице. Из-под шляпы белоснежного фетра спускались седые косы, переплетенные пестрым шнуром. Вместо галстука индеец предпочел прикрыть горло черным шелковым платком. В общем, он выглядел весьма импозантно. Как опереточный антрепренер.

— Чудесный вечер, мистер Хелмс, — произнес индеец, отодвинув кресло от соседнего столика и садясь на него так, чтобы оказаться лицом к полковнику.

— Не уверен, что мы знакомы, любезный, — вежливо улыбнулся Хелмс, бросая скомканную салфетку на пол.

«Ноги моей здесь больше не будет, — подумал он с досадой. Но тут же нашел иной выход. — Узнаю, кто устроил это шоу, и добьюсь, чтоб их всех уволили».

— Нам не нужно быть знакомыми, — невозмутимо сказал индеец. — Да, я знаю ваше имя. Но это лишь нелепая случайность. Мне незачем знать вас. Вам незачем знать меня. Я никто. И вы никто. Вы всего лишь адрес. Я всего лишь сообщение. Всего лишь знак.

— Да? Знак чего? — полюбопытствовал Хелмс, вставая и оглядываясь.

— Знак того, что вам пора встретиться с людьми, которые умеют устраивать огненные представления.

— Цирк — не моя сфера интересов. К тому же я боюсь составить конкуренцию вашему приятелю, Буффало Биллу.

Хелмс убедился, что официанты вымерли окончательно, причем вместе с буфетчиком и музыкантом. Теперь он остался один на один с краснокожим.

— Эти люди устраивают представления не в цирке. А на нефтехранилищах. По крайней мере, так они сами о себе рассказывают. Вам виднее, есть ли в этих словах хоть капля правды.

Хелмс снова опустился в кресло, почувствовав, как дрогнули колени. Глядя в сторону, он сказал небрежно:

— Вернемся к началу разговора. Прошу прощения, я не расслышал вашего имени.

— Мое имя — Письмо. Живое Письмо.

— И что же написано в этом письме?

— Есть люди, с которыми вы хотите встретиться. Они не против. Вы можете их увидеть и поговорить с ними. Если ваше намерение осталось твердым, отправляйтесь вместе со мной, — сказал индеец. — Прямо сейчас.

— Я так не могу, — возразил полковник. — Вот так, прервать ужин и отправляться на какую-то там встречу? Серьезные переговоры так не ведутся.

— Значит, ваше намерение было нетвердым, — сказал индеец и встал. — Вы получили письмо. Вы дали на него ответ.

Он приподнял шляпу и развернулся, чтобы уйти.

— Куда мы отправимся? — спросил полковник, и его бросило в жар. — Я готов. Мое намерение твердое.

— Внизу стоит мой экипаж, — важно сказал индеец. — Я вас отвезу. Можете не опасаться. Десятки свидетелей видят, как вы отправляетесь со мной. С вами ничего не случится. И после разговора вы сможете продолжить ужин.