Свинцовая ломка - читать онлайн книгу. Автор: Максим Михайлов cтр.№ 35

— Понимаешь, Андрюха, — начал он, осторожно подбирая слова. — Порожняк все это, полная лажа. Зря съездили, одним словом.

— Не понял…

Я даже остановился в дверях кафешки, удивленно глядя на его уныло вытянувшееся лицо. Фима лишь горестно махнул рукой.

— Пошли, закажем сначала чего-нибудь, потом объясню. А то я уже изрядно проголодался после всех этих пробежек на свежем воздухе. Кажется целого барана могу проглотить, или чего у них тут есть из живности?

Вместо привычной для подобных заведений в России длинноногой официантки к нам подскочил дежурно улыбаясь шустрый парнишка лет пятнадцати и быстро чиркая карандашом в дешевом блокнотике принял заказ. Состоял он из неизбежного на Кавказе шашлыка, зелени и графинчика вина с местных виноградников. Вино, надо сказать, оказалось неожиданно неплохим, обладающим приятным терпким букетом и изумительным вкусом. Не наврал Рауль, действительно, хозяин заведения заботился о том, чтобы его клиенты потребляли только самые лучшие отборные продукты. Шашлык тоже оказался отменным, сочным и в меру прожаренным. Причем стоило все это удовольствие просто смешные по московским меркам деньги. Фима ел так, что за ушами трещало, видно таким образом подействовала на его организм нервная встряска. У меня же наоборот кусок не шел в горло и все вертелись в голове слова приятеля о том, что отснятый нами на позициях ополченцев материал никуда не годится.

Улучив момент, когда расправившись с первой порцией шашлыка Фима отвалился от стола сыто отдуваясь и прихлебывая большими глотками налитое из полуторалитрового графина вино, я все же спросил:

— Так почему мы зря съездили? Я обратил внимание, что ты снимал совсем мало, но ведь хоть какой-то материал уже есть.

— Какой-то есть, — добродушный и ленивый после обильного обеда Фима, покровительственно кивнул мне, хитро щуря глаза. — Но очень мало. Может быть общий план грузинского укрепленного пункта, может быть село… Ну, пожалуй, еще пулемет, на фоне гор… вот собственно и все.

— Как все? А сами ополченцы? Аршак, его ребята? — удивлению моему просто не было предела.

— Чистый брак, — решительно отмахнул ладонью Фима. — Абсолютно никуда не годные снимки, и я с самого начала это понял. Фотографировал только чтобы их не обидеть, и не выходить из образа. Опять же для тренировки полезно…

— Но почему? Почему брак? — я все никак не мог сообразить, что же его не устраивало, и мне почему-то стало даже обидно в тот момент за так хорошо принявших нас ополченцев.

— Объясняю, — терпеливо вздохнул Фима. — Любой фотограф, если он, конечно, профессионал, а не тупой безголовый любитель, всегда снимает не просто окружающую натуру, а делает из нее некий сюжет. Если хочешь, он в этот момент подобен актеру на сцене — выполняет свою сверхзадачу, сам своими руками творит, создает, на базе имеющегося вокруг, новую реальность. Улавливаешь суть? Просто нажать на кнопку и запечатлеть раскинувшийся вокруг пейзаж может любой дебил. Если бы все было так легко, то и профессии бы такой не было — фотограф, при современном-то уровне развития техники…

— Но ополченцы-то здесь при чем?! — нетерпеливо перебил я его разглагольствования.

— Терпение, Знаменский, сейчас я к этому как раз подхожу! — строго осадил меня Фима став на мгновение вдруг неуловимо похож на классную руководительницу из нашего с ним далекого детства.

— Продолжайте, продолжайте, Элла Григорьевна, я больше не буду, — нарочито детским голоском сказал я потупив глаза.

До Фимы не сразу дошло, несколько секунд он просто удивленно таращился на меня, а потом догнав тему шутки искренне расхохотался.

— Точно подсек, зараза! Я и впрямь говорю, как наша старая клюшка! Ладно, буду проще. Короче, объясняю на пальцах. Есть некая сверхзадача нашей поездки. Мы здесь должны не просто набрать элементарный объективно существующий фотоматериал, а подобрать его с соответствующими акцентами, такими, как выгодно заказчику. Это доступно?

— Доступно, — кивнул я головой. — А что это за акценты?

— Видишь ли, — он задумчиво ковырнул вторую порцию шашлыка, как бы решая влезет она в его и так уже перевалившийся через ремень штанов живот, или нет. — Наш заказчик, одно крупное европейское информагентство. Британское, если тебя интересуют подробности. Так вот. Бритты всю эту ситуацию с непризнанными республиками, постоянными грузинскими жалобами во все международные организации и прочими телодвижениями товарища Саакашвили, видят в совершенно определенном свете. Они считают, что Грузия, эта маленькая прекрасная страна, семимильными шагами несущаяся по ведущему к процветанию пути демократических преобразований, искренне отринув все прошлое наследие недавно наконец развалившейся Империи Зла. А вся ее антироссийская истерия последних лет как раз и есть верный тому показатель. Ну а Осетия с Абхазией в этом ключе выглядят, как злобные сепаратисты, маленькие осколки той самой Империи Зла, что никак не хотят цивилизовываться и вливаться в мировое сообщество, а потому постоянно мутящие воду, пытаясь отделиться от Грузии и пристыковаться к вновь скатывающейся в тоталитаризм России. Вот такая вот генеральная линия.

— Но ведь это вранье! Ты же сам прекрасно понимаешь, что все обстоит совсем не так…

— Как знать, брат, как знать, — он все же подцепил на вилку очередной кусок прожаренного мяса и теперь сосредоточенно его пережевывал. — Мы ведь тоже не ведаем правды в последней инстанции. Грузины говорят, что здесь их земля, часть их независимого и суверенного государства. Осетины говорят, что они не голосовали за отделение от Союза и теперь не желают оставаться в составе Грузии. У каждого своя правда, а истина, как обычно где-то посередине… И кто к ней реально ближе, ты, или бритиши, покажет только время, а может и время не покажет…

— Так ты что же, приехал сюда снимать сюжеты про злобных осетинов вовсю угрожающих «маленькой прекрасной демократии»? Что-нибудь типа здоровенных, до зубов вооруженных штурмовиков под транспарантом с надписью «Смерть грузинам!»? — я попытался вложить в вопрос весь отпущенный мне природой сарказм, но толстокожего Фиму это ничуть не проняло.

— Было бы неплохо, конечно, — лениво кивнул он в ответ. — Не так прямолинейно, но в целом верно. Сепаратисты, должны выглядеть грозно. Понимаешь теперь, почему никуда не годятся эти жалкие ополченцы? Глядя на них никто не поверит, что они могут представлять какую-то серьезную угрозу, для оснащенной и тренированной американцами армии. Тут нужны совсем другие типажи, такие, знаешь, рембообразные мальчики с кавказским колоритом. Камуфляж, автомат, самого грозного вида…

— И кинжал в зубах, — добавил я. — Ну для придания пущего колорита…

— Зря смеешься, — миролюбиво улыбнулся мне Фима. — Вояки и полиция должны выглядеть внушительно, прямо-таки излучать угрозу одним своим видом, а простой народ должен смотреться как можно более забито и жалко, это аксиома для съемок из жизни любого тоталитарного диктаторского режима.

— Да где ты нашел здесь диктаторский режим? — уже закипая повысил я голос. — У них нормальный, избранный большинством президент. Нормальный парламент.