Дикие нравы - читать онлайн книгу. Автор: Максим Михайлов cтр.№ 23

— Вот именно, мало ли что! — наставительно поднял палец Компостер. — Мало ли что здесь увидит и узнает наблюдатель ООН.

— Да ладно, что такого тут можно узнать?

— Ну, к примеру, то, что на незаконно оккупированной Руандой территории Республики Конго вовсю идет добыча дефицитного танталита. А ведет эту добычу почему-то персонал дочерней фирмы Ульбинского металлопрокатного завода под охраной частников из казахской же фирмы «Алга». Совсем нетрудно догадаться, куда поступает с этого прииска тантал, и кто именно ведет нелегальное расхищение недр чужой страны, пользуясь царящей в ней неразберихой и оккупацией ее территорий. Вот и прикинь хрен к носу, каково сейчас Старику знать, что прямо в лагере находится живой наблюдатель ООН? Да он у него как кость в горле!

— По-моему ты преувеличиваешь, — с сомнением в голосе произнес Максим. — Он все-таки военный наблюдатель, какое ему дело, до того, кто и что здесь добывает. Он должен следить за военной обстановкой.

— Как же! — невесело усмехнулся Компостер. — Этим умникам до всего есть дело. Они везде норовят сунуть свой нос, а потом начинаются крупные неприятности. Помяни мое слово, лучше было нам не трогать этих кигани, пусть себе и дальше бы жрали черномазых. Зато и этой проблемы у нас бы сейчас не было.

Подошедшая к столу мама поставила перед Максимом полную миску горячей рисовой каши с тушенкой, на отдельном жестяном блюде дымилась чашка кофе, рядом с ней лежал кусок белого хлеба, густо намазанный джемом.

— Наплачемся мы еще с ним, наплачемся, — процедил сквозь зубы Компостер, поднимаясь из-за стола. — Спасибо, мама, ты прекрасно готовишь.

Чернокожая толстуха довольно расплылась от этого комплемента, зардевшись, точно впервые приглашенная на свидание девчонка.

— Может, все на самом деле и не так плохо, — задумчиво произнес Максим, ковыряя алюминиевой ложкой слипшуюся горку каши.

— Блажен, кто верует, — бросил ему через плечо Компостер и, не спеша, зашагал в сторону шалашей лагеря рабочих.

Максим знал со слов Карабаса, что Компостер уже давно спит с какой-то молоденькой африканкой, пользуясь тем, что муж красотки целыми днями пропадает на прииске. Сам наемник впрочем, тоже не слишком скрывал эти свои отношения, хотя специально и не афишировал, тем не менее, знали о них кажется все, само собой кроме рогатого муженька прелестницы. Для языкастого Карабаса сложившееся положение вещей служило неисчерпаемым поводом для шуток: то он пугал Компостера, невиданной по своей широте эпидемией СПИДа, бушующей в этой местности, то рассказывал, что по племенным обычаям полагается сделать с пойманными на месте преступления прелюбодеями, то с притворным ужасом сообщал, что случайно проколол дырочки во всех хранящихся в тумбочке Компостера презервативах, приняв упаковку за подушечку для иголок. Наемники привычно гоготали над каждым новым его изобретением и даже сам объект шуток ничуть не обижался на балагура, Макс тоже втихомолку посмеивался над воспылавшим страстью к негритянке нелюдимым Компостером, никогда его впрочем особо не осуждая. Сегодня же, то, что наемник, вместо того чтобы направиться к палаткам охраны, или штабному домику, ушел в сторону лагеря рабочих с вполне недвусмысленными намерениями, вызвало в душе целую бурю гнева. Как он вообще смеет себя так вести?! Его для чего сюда прислали, чтобы охранять лагерь или трахать эту черную шлюху, позорящую всех женщин ее цвета кожи?! Максима так и подмывало догнать наемника и высказать свое возмущение прямо ему в лицо, стереть ударом кулака с его морды то самодовольное выражение, которое появилось на ней, когда он встал со стола, разрядить ему прямо в отвислое брюхо обойму болтающегося на бедре кольта…

Лишь до боли сжав кулаки, Максим заставил себя оставаться на месте, до тех пор, пока довольно насвистывающий на ходу и ни о чем не подозревающий Компостер не скрылся за поворотом тропинки. Гнев, против собственной воли, захлестывал его мутной волной и чтобы хоть как-то отвлечься он принялся лихорадочно есть. Жадно глотать белую клейкую массу огромными кусками, почти не жуя, давясь слюной и громко чавкая. Пораженная мама украдкой наблюдала за ним, спрятавшись за котлами, открыв от удивления рот и прижав ладони к пухлым щекам.

Только когда тарелка полностью опустела, Максим, почувствовал, что вновь вернулся в относительно спокойное и ровное состояние. Потянулся за чашкой кофе и сделал первый, самый вкусный глоток, тягучий горячий напиток, наполнил рот восхитительным ароматом, освежая и успокаивая. Кофе здесь готовили отменный, совершенно не похожий на те суррогаты, что под видом натуральной стопроцентной арабики продавались на бескрайних просторах России бессовестными жуликами. В душе опять шевельнулась злость, но уже будучи настороже, Максим усилием воли в зародыше подавил начинающийся приступ, удивляясь, что за дурацкое настроение владеет им с утра. Все, ну буквально все, раздражает и бесит. Причем не просто злит на обычном бытовом уровне, а бросает в пелену черной не рассуждающей ярости, вводя в такое состояние в котором человек уже просто себя не контролирует. С чего бы это? Вроде бы никаких особых причин для подобного настроя не имеется, все как всегда, ничего особенно поганого в окружающем мире не происходит… К доктору что ли сходить, попросить каких-нибудь успокоительных таблеток? Эта мысль отчего-то показалась смешной, и Максим прыснул в кулак, едва не подавившись кофе. Смех прозвучал таким неестественным резким металлическим звуком, что все еще прятавшаяся за котлами мама в испуге подпрыгнула. Сам Максим ничего не заметил.

Когда кофе подошел к концу, и губы, жадно тянущие последний глоток, хватанули немало скопившейся на дне горькой гущи, он вновь вспомнил про следившего за ним следопыта. На дежурство Максиму нужно было заступать только после полудня, до этого времени он был абсолютно свободен, то есть как раз можно было заняться разъяснением этого малоприятного инцидента и поговорить по душам с Мбонгой. Он пружинисто поднялся из-за стола и решительно зашагал в сторону хижины следопытов, впервые за все время пребывания в лагере позабыв поблагодарить маму за еду. Впрочем, повариха и не ждала сегодня от него слов благодарности. Она обостренным женским чутьем сразу сообразила, что с симпатичным белым воином сегодня что-то не так, что-то непонятное творится у него внутри. Непонятное и от того пугающее. Когда он, закончив есть, поднялся из-за стола, мама еще долго украдкой смотрела ему вслед, чувствуя немалое облегчение от того, что он, наконец, ушел подальше от ее кухни. Внутри этого человека таилась какая-то страшная беда и опасность, старая негритянка ясно чувствовала это, хоть и не смогла бы ни за что объяснить словами.

До тростниковой хижины бамбалов оставалось пройти всего пару десятков шагов, когда Максима окликнул Леший.

— Эй, Макс, где ты бродишь? Я уже весь лагерь оббегал!

Почувствовав нешуточную злость и досаду оттого, что его так бесцеремонно отвлекали от задуманного дела, Максим остановился, выжидательно уставившись на запыхавшегося наемника.

— Тебя Старик срочно к себе вызывает, — едва продышавшись, сообщил Леший. — Давно уже тебя ищу. Иди скорее, он ждет.