Джаханнам, или До встречи в Аду - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Латынина cтр.№ 31

Чем она ему приглянулась? В модельном агентстве «Мэй» двадцать таких, только мытых.

Дверь Милы была обита линялым дерматином.

Уже нажимая на звонок, Руслан запоздало вспомнил, что не купил цветов или чего там полагается у русских. За дверью послышался звонкий лай, и она отворилась.

На пороге стояла Мила, в домашних джинсах и кофточке с зеленоватыми цветочками, совершенно того же цвета, что и ее огромные глаза. Руки ее были в чем-то мокром, и с кухни доносилось скворчание жарящейся рыбы. Мила стояла и молча смотрела на высокого холеного чеченца, и в глазах ее не было радости – один напряженный испуг. Руслан не привык, что девушки смотрят на него так. Они всегда смотрели на него с вожделением кошки, созерцающей печенку в руках хозяина.

– Что ж ты без спросу открываешь? – спросил Руслан. – Смотреть надо.

– Кто там? – раздался дребезжащий голос откуда-то из утробы квартиры.

Руслан шагнул внутрь. Крошечная прихожая кончалась шестиметровой кухней, а из единственной комнаты тянуло лекарствами и хворью. В глубине ее, на высоко взбитых подушках, лежала худенькая старушка с редкими волосами на бледной луковке лба.

– Это вы, Коленька? – сказала старушка.

– Нет, – ответил Руслан.

– Коленька, подайте мне воды. И там лекарство.

Руслан понял, что она не слышит, и осторожно подал ей воду. Лекарство было сильнодействующим снотворным.

– Коленька, вы присядьте, – сказала старушка.

Чеченец сел, и тут глаза его упали на фотографию в рамке под стеклом. Фотография была вырезана из газеты и была необыкновенно старой, не просто желтой, а пергаментно-прозрачной. На фотографии было три смеющихся женщины в летных шлемах и подпись: «На счету отважной летчицы Людмилы Голиковой – восемь фашистских „юнкерсов“.

– Коленька, – сказала старушка, у меня к вам дело. Вы знаете, вы должны проверить соседей за стенкой.

– Соседей?

– Да, я думаю, они хотят меня отравить. Они каждый день за стенкой возятся. И телефон все время звонит, так дзинь, дзинь, слышите?

Телефон не звонил.

– Вы должны проверить, – сказала старушка, – или написать в особый отдел. Там разберутся.

Руслан сидел на кровати еще несколько минут, пока старушка не закрыла глаза и не задышала во сне. Руслан осторожно поднялся и прошел в кухоньку.

Рыба пузырилась и шипела на сковородке. У нее был едва уловимый горклый запах. Не то чтобы она была тухлой, просто несвежей. Руслан сообразил, что это тот самый минтай-конфискат, который один из советников губернатора изъял с помощью пограничников у Аркаши Наумова. Когда выяснилось, что японцы не хотят покупать несвежее, губернатор раздал рыбу народу. Мила расставляла на столе чистые тарелки.

– Вы извините, – сказала Мила, – я не сказала ей, кто дал денег на операцию. Я сказала, что ветеранам операция полагается бесплатно. Она все равно… она не очень хорошо понимает…

– Я заметил. Она ветеран?

– Она Герой Советского Союза. Она… о ней есть фильм, документальный.

– У меня дед тоже воевал, – сказал Руслан, – он был в Брестской крепости. Там было трое чеченцев, так получилось. Он резал немцев, а потом ушел к партизанам. Был командиром отряда.

– Его наградили?

– Его вывезли на Большую Землю и сослали в Казахстан.

– Он жив?

– Да.

Руслан поколебался и добавил:

– Он очень уважаемый человек. Он живет в большом доме. У него семь внуков и одиннадцать правнуков, три отары овец, двадцать коров и огромный сад, за которым ухаживают два русских раба.

Мила отвернулась к плите и выключила шипящую сковородку.

– Вы ужинать будете?

– Конечно. Сейчас мы спустимся вниз, поедем в «Коралл» и поужинаем.

Мила замотала головой.

– Нет-нет, я не могу ее оставить. Она проснется.

– Я пришлю сиделку.

– Что вы! Она ведь…

Мила замолчала. Запах несвежей рыбы внезапно куда-то исчез, вместе с облезлой квартирой, серыми обоями и разводами грибка на стенах. Остался лишь запах женщины. В мире было только двое, он и она, и зеленоватая кофточка на Миле была как клетка, за которой билось пойманное тело, и желание сделалось таким нестерпимо жарким, что Руслан в первый момент не услышал слов девушки, – кажется, она говорила, что очень устала и они могли бы погулять.

– Конечно, – услышал Руслан свой ответ.

Когда они спустились вниз, Руслан с неудовольствием заметил у въезда во двор белую «Мазду» наружки. Охранники следовали за ним по пятам, и Мила испуганно на них оглядывалась.

– Потеряйтесь, – тихо сказал Руслан охране.

– Но…

– Ждите меня на той стороне набережной.

Руслан не ходил по городу лет шесть. И город, встававший по обе стороны тротуара, оказался совсем другой, нежели город по обе стороны машины.

Пахло морем и ночью. Во дворе у песочницы облетали желтые клены, и над аркой далеко впереди сияла похожая на серебряный каблук высотная корейская гостиница.

Двор выходил прямо в огромный, заросший платанами и кленами сад, неправдоподобно зеленый от близости моря. Так уж получилось, что в тридцатые годы именно здесь, в центре города, на встающей при море сопке была выстроена резиденция местного секретаря крайкома. Краевые владыки жили тут до начала девяностых, когда в разгар демократии новый губернатор, предшественник Озерова, громко заявил, что совесть не позволяет ему проживать на тридцати гектарах реликтового парка в центре города.

Землю передали мэрии; в стиснутом горами, задыхающемся от смога Кесареве она могла бы принести миллионы застройщику. Руслан лично знал двух людей, которые купили тридцать гектаров Ахчанайской сопки. Оба купили слишком дешево и поэтому лежали в могиле.

А Ахчанайский парк, вместо того чтобы покрыться элитными высотками, увенчанными шляпками пентхаусов, по-прежнему вставал за проломленными решетками, как заколдованный лес.

Фонарей нигде не было: над деревьями сияла яркая луна, и раскрошившийся асфальт дорожки был устлан красными и желтыми листьями. Они шли куда-то к морю. Руслан взял руку девушки в свою, и жилки в ее пальцах забились, как родник подо льдом.

– А где родители? – спросил Руслан.

– Они погибли. Еще давно. Мама разбилась, когда мне было пять лет. Она была летчик-инструктор. А отец погиб в Ливане.

– А что это за мент тебя встречал? Николай? – спросил Руслан.

– Мы просто… со школы дружим. Он в соседнем подъезде живет.

– Если дружите, что же он тебе не помог?

– Я… я ему дозвониться не могла. Он на задании был.

За поворотом дорожки внезапно открылось белое двухэтажное здание с пустыми глазницами окон и огромная гранитная лестница, спускавшаяся к морю. Под деревьями мелькнула какая-то тень, и Руслан с неудовольствием понял, что охрана нарушила его приказ и потащилась следом.