Промзона - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Латынина cтр.№ 43

Страница

Он успел сказать самое важное, прежде чем потерял сознание на трое суток.

Игорь Капитолинов, оперативник черловского РУБОП, как раз выходил из «Версаля», где у него была назначена встреча с одним барыгой, когда по милицейской волне прошла весть про Самарина. Капитолинов был старым черловским ментом: он знал всех бандитов в городе и дружил с парочкой мелких коммерсантов, и по нынешним российским, да и по общечеловеческим меркам он был вполне честный мент. Назначение Самарина Капитолинов воспринял с искренней радостью, и сейчас новость ошарашила его:

– Самарин? Мансура? Сам?

– Смотри! – сказал напарник.

Капитолинов обернулся туда, куда он указывал, и увидел начальника РУБОПа. Тот выбирался из какой-то зеленой «Волги», нелепым пятном выделявшейся на фоне стоявших близ казино иномарок. У Капитолинова невольно мелькнула мысль, что ничего глупее Самарин сделать не мог. Какого черта его понесло к казино? Здесь же его каждая собака знает!

Капитолинов заколебался, не зная, что предпринять, но его напарник уже шагнул к Самарину.

– Олег Вадимович, – сказал опер, – тут сообщение. Вы срочно должны…

Опер не договорил. Самарин изо всей силы врезал ему кулаком под подбородок. Опер рухнул, как подкошенный.

– Всем стоять, – заорал Самарин, выхватывая пистолет.

Капитолинов замер на месте. Водители роскошных иномарок, полукругом выстроившихся перед «Версалем», съежились на сиденьях. Вокруг наступила мертвая тишина, и эту тишину разорвал визг тормозов только что подъехавшего джипа. Из джипа выскочил мелкий местный бандюк, увидел стоящего к нему спиной Самарина и заорал:

– Здорово, менты, здорово, Вадимыч!

Самарин обернулся. Пистолет в его руке дернулся всего один раз, и бандюк покатился по асфальту, визжа и прижимая к себе простреленную ногу. Самарин молниеносно наклонился над ним и вырвал из его рук ключи от джипа.

Самарин с визгом развернул джип, крепко приложившись задними габаритами о стеклянные двери казино. Двери треснули, и Капитолинова обдало дождем осколков. Он еле успел оскочить, когда джип снова развернулся – в его сторону.

Без колебаний Капитолинов выхватил пистолет и выстрелил по колесам. Мимо.

Еще через мгновение джип, с Самариным за рулем, выскочил с платной стоянки, сшибив по пути непроворный шлагбаум.

Капитолинов прыгнул в свой «Форд» и бросился следом.

Погоня продолжалась не больше десяти минут. Джип пролетел под эстакадой, выскочил промышленными задами на улицу Бакунина и рванул к западному району, туда, где у него было больше всего шансов затеряться в лабиринте сталинских пятиэтажек.

«Форд» следовали за ним по пятам. Джип пару раз пролетел на красный, счастливо разминулся с белобоким трейлером, и выскочил к железнодорожному переезду.

Шлагбаум был опущен, и к переезду приближался грузовой состав. Джип прибавил газу, огибая несколько стоящих машин, сшиб шлагбаум и без колебаний перескочил через рельсы под носом у приближающегося тепловоза. «Форд» последовал за ним. В тот момент, когда корма джипа миновала рельсы, Самарин резко затормозил. «Форд» на полном ходу влупился в корму «Паджеро». Удар был такой силы, что двигатель мгновенно сдох. Машину преследователей отбросило на рельсы.

Отчаянно заорал набегающий тепловоз.

Капитолинов и его напарник едва успели выскочить из развороченной машины. Джип дал по газам и уехал.

Его обнаружили спустя час около автобусной станции на окраине города. Сплошная проверка автобусов, выехавших примерно в это время из Черловска, ничего не дала: Самарин как сквозь землю провалился.

Майя Извольская вернулась в Москву только через месяц, а еще через три дня к ней прилетел бойфренд – Джек Галлахер.

Майе очень нравился Джек. Он был на год старше ее и на полторы головы выше. Джек очень заботился о своем здоровье. Он был членом команды университета по регби, каждый день два часа проводил в фитнесс-клубе, а по утрам занимался джоггингом.

Так случилось, что Джек Галлахер остановился в гостинице «Кремлевская». Он зарегестрировался у стойки и взял забронированный заранее номер, самый обычный, который стоил двести тридцать долларов в сутки. Девушка за стойкой выдала ему листок с номером комнаты и магнитный ключ.

Джек с Майей очень мило поужинали в гостиничном ресторане, а когда они вышли в холл, к ним подскочил предупредительный молодой портье в форменной куртке.

– Простите, – сказал он по-английски, – у нас вышла ошибка. Номер, который вы забронировали, еще занят, мы отвели вам другой номер.

– Россия – страна разгильдяев, – сказал Джек, – наверняка ваш новый номер хуже.

– Надеюсь, что нет, сэр, – заверил его портье.

Майя с Джеком в сопровождении предупредительного портье поднялись на седьмой этаж. Джек с опаской вставил магнитную карточку и распахнул дверь.

Майя невольно ахнула. Это был президентский номер с роскошной гостиной, застланной мягкими коврами, и с видом на Кремль. Посереди гостиной возвышался огромный стол красного дерева, а на нем – ваза с фруктами и бутылка дорогого вина. Распахивающиеся двери вели в кабинет и в две спальни.

– Это какая-то ошибка, – сказал Джек.

– Никакой ошибки нет, – заверил, поклонившись, портье. – В знак извинения за то, что ваш номер не свободен, менеджмент отеля предоставляет вам за ту же сумму этот номер и желает вам счастливого отдыха.

Джек и Майя посмотрели друг на друга и пожали плечами.

На следующий день Майя и Джек обедали на Рублевке. Извольский по-прежнему не заводил дома в Москве, и когда он оказывался в столице, пристанищем ему служила частная гостиница АМК в Жуковке.

Впрочем, в Москве Извольский оказывался все чаще. Империя его разрасталась: к сибирскому комбинату присоединился уральский завод, парочка предприятий в Нижнем Новгороде и два морских терминала: в Новороссийске и Приморье.

Управлять холдингом из Москвы было все удобней и удобней; к тому же были еще и западные банкиры, с которыми Извольский вел переговоры о возможном размещении акций, а западные банкиры восточней Москвы не водятся, как кукуруза не водится за Полярным кругом.

А еще была Лара, Ларочка. Извольский не доверял ахтарским врачам, девочка была то в Швейцарии, то в Москве, Ирина находилась при ней неотлучно, а Извольский старался надолго не покидать жену.

Понемногу рублевский дом начал переделываться: все номера на третьем этаже были соединены в одну квартиру. Большая часть второго этажа тоже отошла под кабинеты и спальни, и только зимний сад вместе с баром и столовой по-прежнему оставался в общей зоне. Замы Сляба, оказываясь в особняке, все чаще ощущали себя не постояльцами отеля, а гостями Извольского.

Страница