Паруса смерти - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Попов cтр.№ 50

— Капитан? — прошептал доктор, хлопая глазами.

— Капитан! — воскликнул Ибервиль, вонзая с размаху свой нож в каравай хлеба.

Остальные просто весело засмеялись. С огромным облегчением.

Шарп вытер со своего веснушчатого лба испарину.

Довольно уверенно переступая исхудавшими ногами, Олоннэ подошел к столу, сел на свое место во главе его и подтащил к себе кувшин с вином. Понюхал.

— Малага. А нет ли рома?

Эта реплика вызвала еще большую бурю восторга.

Кроме бутылки рома Олоннэ потребовал себе чистое, насколько это возможно, полотенце и новую одежду. Затем он разделся и велел бросить в огонь пропотевшую рубаху и панталоны.

— Только снимите с огня поросенка, иначе его нельзя будет потом есть.

Капитан смочил ромом полотенце и тщательно обтер свое сильно исхудавшее тело, после чего облачился в принесенное Роже белье, кожаные штаны и куртку. Остатки рома влил в рот.

Усевшись на свое место, Олоннэ сдвинул к краю каравай хлеба и положил на стол руки.

— Теперь расскажите, что тут у вас происходит.

Никто не решился ответить прямо. Даже капитан Шарп, который мог считать себя ровней по своему положению Олоннэ.

— Я догадывался, что главные неприятности начинаются после победы, но надеялся, что нам удастся избежать этого правила. Зря надеялся.

Шарп сумел-таки перебороть смущение:

— Я как раз и пришел сюда, чтобы договориться. Кому нужна драка между командами! Если мы не разделим по справедливости деньги, испанцы соберутся с силами и разделаются с нами.

— А что ты считаешь справедливым разделом? Твои люди хотят, чтобы их доля составляла вдвое больше того, что следует получить моим.

— Но таков был договор! Каждая эскадра имеет право на половину добычи. Ты не можешь этого не признать.

Олоннэ неохотно кивнул:

— Я помню, мы договаривались об этом.

— Вот видишь!

— То, что вижу я, сейчас не так уж важно. Существенно то, что видят мои люди. Они смотрят на нынешнее положение наших дел и не понимают, почему их кошельки должны быть вдвое легче, чем кошельки экипажей «Эвеланжа» и «Марктира».

Капитан вздохнул и поскреб пальцами грудь в вырезе рубахи. Понюхал пальцы. Поморщился.

— Положение безвыходное. Будем следовать букве договора — обидим одних, будем следовать здравому смыслу и справедливости — обидим других. И в том и в другом случае нас ждет большая кровь. И самое обидное то, что обе сражающиеся стороны будут проливать ее за то, чтобы вернуть деньги испанцам. Победитель не сможет увезти отсюда ни одного реала.

— И, даже понимая это, они желают драться, — сказал Воклен, — а не делиться.

Шарп хотел было ему что-то ответить, но Олоннэ решительным жестом перехватил эту попытку:

— Не будем раздувать опасное пламя хотя бы за этим столом. Из всякой ситуации есть выход. Из этой подходящего выхода я пока не вижу. Но что-то мне подсказывает — выход найдется. Когда — не знаю, но найдется.

— Время у нас пока есть, — усмехнулся Ибервиль.

— Время не деньги, его всегда достаточно, как говорят у нас в Бретани, — усмехнулся ле Пикар.

— А теперь, — Олоннэ поднялся со своего места, — я предлагаю всем лечь спать. Все, что мы могли сказать друг другу, уже сказано.

— А ужин, — удивленно спросил Ибервиль, указывая на стол, — вино, свинина?..

— Нет, пить мы сегодня не будем, ибо достигнутое в трезвом виде равновесие начнет раскачиваться уже после третьей кружки. После пятой вы вцепитесь друг другу в глотки. Вам ли себя не знать.

В словах капитана было много правды. Немного побурчав, корсары разошлись.

Когда двор опустел, Олоннэ подозвал к себе доктора:

— Мне нужна еще одна перемена белья, я потею как мышь.

— Ром выгоняет заразу, — высказал свое ученое мнение Эксквемелин.

— Тогда вместе с бельем принесите мне еще и рома.

Спокойному течению лечения помешал Роже. Приблизившись к голому капитану, он что-то прошептал ему на ухо.

— Кто такой?

— По выговору похож на испанца, но не испанец.

— Что ему нужно?

— Просит беседы наедине.

Олоннэ усмехнулся:

— Наедине — это значит минимум два телохранителя.

— И правильно, господин, уж больно он страшен. Как будто его несколько раз четвертовали.

— Четвертовали? Это, пожалуй, любопытно. Пусть приведут.

— Слушаюсь, господин.

Когда Горацио де Молину ввели в патио, Олоннэ сидел на своем прежнем месте, но в новом окружении. За спиной у него стояли двое дюжих корсаров, в руках у каждого было по два пистолета со взведенными курками.

Достаточно было бросить один взгляд на ночного гостя, чтобы понять: эти меры предосторожности отнюдь не излишни. Вошедший был если и не громадного роста, то весьма крупного, шагал он несколько неловко — видимо, следствие полученных некогда ран, — но в теле его чувствовалась огромная, животная сила. Лицо представляло собой сплошную маску из шрамов. В первый момент Олоннэ показалось, что это прокаженный. Оказалось — нет.

Взгляд же у де Молины был живой и довольно веселый. Возможно, такой эффект рождали отсветы пламени догоравших в патио костров.

— Кто ты?

— Меня зовут Марко Лупо.

— Ты не испанец?

— Я родом из Генуи, но испанцев знаю хорошо и много с ними общался.

— Где же?

— В тюрьме.

— Понятно. Тот факт, что ты сидел у них в тюрьме, освобождает меня от необходимости спрашивать, где тебя так изувечили.

Лупо жутко улыбнулся, как бы давая понять, что отдает должное понятливости собеседника.

— А где именно находилась эта тюрьма — в Европе или, может быть, в Новом Свете?

— Мне довелось побывать за решеткой и там и там.

— За что же судьба была к тебе так несправедлива?

— Я не говорю о несправедливости, меня всегда пытали и заковывали в железо за дело.

Олоннэ переменил позу, разговор делался все занимательнее.

— В чем же состояло твое прегрешение? Ты прелюбодействовал, может быть?

Телохранители капитана весело заржали.

— Нет, что вы, со мной даже портовые проститутки отказываются спать, не то что… Я грабитель.

— Вот оно что, грабитель! — с притворным ужасом воскликнул Олоннэ.

— Меня пытали в тюрьмах трех королевств и там же приговаривали к смертной казни.

— И каждый раз тебе удавалось бежать?