Огненная обезьяна - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Попов cтр.№ 57

Хорошо хоть, что прямо напротив батареи нет никаких зданий, и она немного втоплена внутрь между двумя закруглениями палисадника, так что ни снайперу, ни пулеметчику из парикмахерской никак до нее не добраться. Перед позицией Косоротова, что составляла собой правый фланг обороны, тянулся глухой, коричневый забор колхозного рынка. Над ним виднелись крыши торговых рядов, да и все. Поджечь это ветхое хозяйство, ничего не стоит, немцы это тоже понимают, и поэтому вряд ли обоснуются на этих дровах.

Откуда ж, тогда ждать атаки?!

Будкин сообщил, что в лотках у него по двадцать снарядов, правила противоснайперской безопасности соблюдаются, что сам пристрелял оба ротных миномета, что за голубятней, в случае чего можно кинуть мину и на этот базарчик, и даже в район площади. "Правда, с недолетом", — справедливости ради уточнил он.

— Ладно, если не будет особой команды, действовать по обстановке. Я к Косоротову.

Тут вместо дыры воспользовались скамейкой. Она стояла спиной к ограде, и здесь, наверно, волновались десятиклассницы в ожидании выпускного бала. Ядовитым подростковым ножичком, и черным огоньком от увеличительного стекла на спинке скамьи были выжжены даже какие-то буквы. Конечно, Фурцев не успел прочесть написанное, ставя сапог на скамейку и перемахивая через ограду.

— Эй, обмоточники, расступись! — Крикнул Мышкин прыгая следом.

— Смотри, глаз не вырони! — Крикнули ему в ответ.

Косоротов отыскался на маленькой полянке среди плотных жасминовых кустов, он сидел в окружении нескольких старательно орудующих бойцов.

— Что тут у вас?

— Коктейль делаем, товарищ капитан. — Мрачно сообщил комвзвода, судя по всему, он молодеческое сигание через кусты в исполнении начальства не одобрял.

— Что за такое? — Поинтересовался разведчик, беря с травы пивную бутылку без этикетки и принюхиваясь.

Косоротов пояснил, что они готовят бутылки с зажигательной смесью, которая зовется, неизвестно, правда, по какой причине, "коктейль молотый".

— Наверно из-за него. — Сказал боец, крошивший ножом, на куске плотной синей бумаги, кусок хозяйственного мыла.

Косоротов авторитетно кивнул.

— Скорей всего. В бутылку с бензином надо насыпать измельченного мыла, и если разбить потом бутылку на броне, то пламя потом уже ничем не собьешь. Даже под водой горит. Это я с лекции запомнил. — Зачем-то пояснил он. — Взял немного горючки у Теслюка, все равно он стоит. Мыло у Ражина. Готовлю подсобные средства, раз уж я ополчение.

— Хвалю, ополчение, хвалю. — Сказал Фурцев, больше радуясь и удивляясь не изобретательности кондитера, а непонятной бодрости прохладно закипавшей внутри.

Косоротов, словно почувствовав что-то такое же, глянул меж ветками жасмина в сине-синее, без облачка небо, и задумчиво пробормотал.

— Судя по всему — сейчас начнется.

Фурцев тоже посмотрел на небо, но там никаких особых примет приближающегося боя не увиделось.

— Гудит что-то. — Сказал Мышкин, осторожно приподнимаясь на пружинистых ногах над жасминовой стенкой. Тут же этот гуд услышали и другие. И позамирали, кто с бутылкой в руках, кто с ножом.

— Танки? — Спросил Косоротов, хотя звук был явно не танковый.

— Так, пехота, бегом по окопам, и лечь на дно! — Звонко скомандовал Мышкин.

Фурцев тоже приподнялся, раздвинул ветки и только тут понял — самолет!

Самолет шел невысоко со стороны площади с памятником. Виден был на удивление отчетливо. Светлый нос, кабина-коробочка, на крыльях по полупрозрачному диску. Мессер неуверенно покачивал крыльями, как будто не знал, чего хочет. Очень скоро стало ясно, чего. Прицелиться. Фурцев, завороженно наблюдавший приближение неуверенного предмета, увидел как по тополиному пуху, что застилал почти целиком мостовую перпендикулярной улицы, катится, быстро приближаясь, очередь небольших фонтанчиков. Артиллеристы Будкина, тоже увидели ее и, мгновенно сообразив, куда она движется, бросились под скамейки, под лафеты пушек.

Пули тупо лупанули в мешки с песком, взлетели, искря о камень, по ступеням и разнесли в звонкие стеклянные куски входную дверь. После этого истребитель завалился за здание школы. Рев мотора стал глуше, но одновременно напряженнее.

— Выворачивает, сейчас вернется. — Сказал Мышкин, выглядывая из окопа.

Начальник разведки ошибся, летчик видимо не совладал с управлением, и истребитель по широкой дуге вынесло куда-то в район железнодорожной станции. Но передышки это не принесло — наметился в синем небушке сменщик. И он был покрупнее приятеля, и тяжелее, и шел заметно выше. Казалось, что он все время чуть проседает в воздухе. Ощущение громоздкости усиливал странный решетчатый нос, как будто веранда в полете. Крыльями он не нервничал как мессер, просто пер вперед как бык, которого тащат на веревке.

— Сейчас будут бомбочки. Ховайся, командир! — Крикнул Мышкин и повалился на дно окопа. Фурцев с удивлением обнаружил, что все еще стоит, разводя руками ветки жасминового куста, и не чувствует ног. Никого рядом нет, ни Косоротова, ни его ребят с мылом. Капитан присел зачем-то, гусиным шагом подтанцевал к окопу и повалился вниз. Упал на жаркого, влажного Мышкина и закрыл затылок руками.

От широкого горизонтального звука, которым давил город немецкий бомбардировщик, отделился звук вертикальный, и начал ноя нарастать, нарастать, до тошнотворной дрожи в кишках. И удар! Показалось, что кто-то встряхнул окоп как на носилках, с целью вышвырнуть из него Фурцева и остальных.

Второй взрыв раздался из-за здания школы, она передернула плечами, и внутри еще долго сыпались какие-то стекла. Стал глуше, и смягчился рев бомбардировщика — он пропал из виду. Третий и четвертый взрывы раздались вообще, как бы в другом городе.

Фурцев провел руками по голове, шее, проверяя, не контужен ли. Хотя, с чего бы. Оттолкнувшись одной рукой от спины Мышкина, другой цепляясь за торчащий из стенки окопа корень, капитан встал. Выбрался наружу. Оглядел позицию. Кажется, ничего страшного. Немец оказался не ас.

Первая бомба попала в трамвайные пути прямо перед артиллерийской позицией. Искривленные рельсы нелепо торчали в небо над дымящейся воронкой. Одну пушечку взрывной волной повалило на бок, но Будкин сейчас вернет ее в боевое положение. Вон, уже вытаскивает кого-то за ногу из кустов. Один батарейный боец сидит на скамейке, упав лицом в ладони. Пожалуй что, контужен.

После бомбардировки на позиции ополченцев быстро затеялась обыкновенная жизнь.

— Эй, Мусин, — послышался привычное похрипывание Косоротова, — сгоняй в тыл, посмотри, куда там попало.

Знакомый Фурцеву еще по прошлой компании солдатик, побежал вглубь палисадника.

Будкин с двумя бойцами наконец поставил сорокапятку на колеса. Но вид у нее был не боевой — ствол торчал ненормально. Будкин это тоже заметил, забегал кругом, зачем-то пиная лафет. Нет, не этим надо сейчас заниматься.