Кто хочет стать президентом? - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Попов cтр.№ 44

Савушкин подрулил к крайнему дому. Лапузин схоронился так, чтобы его легче всего было отыскать.

Гости вышли, размяли ноги.

Савушкин постучал железным кольцом в звонкое дерево калитки. С той стороны залаяли сразу две собаки и послышался хруст снега под чьими-то валенками.

Калитка распахнулась. Гостям предстал невысокий, крепко скроенный мужчина в наброшенном на плечи белом овчинном полушубке. Лицо приветливое, бородка клинышком, в глазу пенсне, отчего он был похож на ссыльного большевика.

– Что же вы мне не сказали? – процедил Елагин. Это был знаменитый псевдоученый Нестор Кляев собственной персоной.

Кастуев и Савушкин переглянулись. Они были уверены, что хоть кто-то из сотрудников «Китежа» да выполнил эту неприятную обязанность и сообщил майору, что потребный ему изобретатель Лапузин прячется именно у Кляева. Оказывается, никто не выполнил.

Хозяин расплылся в самой что ни есть искренней улыбке. Визит Елагина для Нестора был именинами сердца и свидетельством его научной состоятельности. Мало того что профессор Лапузин Сидор Иванович подарил длительным посещением, так теперь и старинный издевательский критик кляевских разработок и идей научный майор Елагин прибыл.

– Прошу, прошу в дом, морозец, однако, крепчает.

По дороге через широкий двор с телегами, строем лопат вдоль сараев и радующимися жизни и гостям собаками Кляев быстро изложил историю и смысл покупки этого дома. Такая удача – заполучить надежную базу в непосредственной близости от места работ. Причем почти задарма. Вдовый хозяин сначала разрешил обосноваться здесь всей экспедиции, потому что уверовал в идеи исследователя (Кляев так и сказал – «уверовал», в ответ на что Савушкин и Кастуев усмехнулись, а у майора сделалось такое лицо, будто схватило зуб), а потом и вовсе предложил Кляеву купить «избушку» – «во имя науки».

– Скажите, Кляев, – спросил вдруг Кастуев, – а вы не знаете такого американского публициста Ф. Уильяма Энгдаля?

– Знаю, – радостно откликнулся Кляев. – Душа человек. Жил в Техасе, сейчас перебрался в Германию. Собираюсь вступить с ним в переписку.

– Что ж, желаю вам удачи.

Дом был большой, ладно построенный и чистый. С печами, лавками, горницами. В большой теплой комнате, по стенам которой висели веники сушеных трав, низки белых грибов и прочие атрибуты справного хозяйствования, сидел за деревянным столом пофессор Лапузин и пил чай из блюдца, время от времени оглаживая лопату бороды. Он не скрывал, что не рад визитерам:

– Нашли все-таки.

– Что ж, кто ищет, тот всегда найдет, – комментировал Кляев, на ходу сервируя еще три чайных места.

Гости сели.

– Это брусничное, это малиновое, это из свиречь-ягоды, – пододвигал поближе к гостям блюдца с вареньями Кляев.

– Это отвратительно, это омерзительно и вообще черт знает что, – ровным голосом и спокойным тоном вторил ему Лапузин. – Нигде нельзя скрыться.

И он изложил свою печальную историю. Он ведь совсем не то что его брат Виталий, которому только бы покрасоваться. Для чего он и укатил за океан и там не вылезает из телевизора. Он, Сидор Лапузин, – человек совсем другой, укромный, не публичный, даром что с братом они близнецы. А тут ни из дому выйти, ни к телефону подойти. Звонят, звонят. Винглинского люди прямо душу выворачивают – когда, когда? Телевизионщики: изволь к ним в эфир, да еще в прямой. Районная газета натуральный пост в палисаднике поставила – ведут «дневник жизни великого земляка». Ну умучали, мру психологически. За его – жест в сторону хлопочущего Кляева – приглашение ухватился, потому что далеко. Надо остатки мыслей в порядок привести. Скрылся, сижу. А тут вы, ребята. Уезжали бы вы, милые люди. Сил нет и настроения.

В ответ на это Кастуев расстегнул сумку и выставил на стол литровую бутылку «Абсолюта».

Лапузин вздохнул и сказал, не меняя постного выражения лица:

– Вот все кричат – «чистая сила, чистая сила», а это у вас, стало быть, «абсолютная сила»?

– Нет, – закричал Кляев, – не сейчас! Сначала я покажу вам свои владения. А то в такую даль притащились – и не увидите раскопа, моего алмаза?

– Какого алмаза? – недоверчиво спросил Кастуев.

– Археологического. Так я называю свое сидячее кладбище.

В общем, как народ ни упирался, пришлось натягивать куртки и полушубки и отправляться в экспедицию за речку.

– Тропа протоптана – знаете, сколько интересующихся? И корреспонденты бывают, только я их, как Сидор Иванович, не боюсь.

Дорога оказалась не такой уж близкой, хотя «объект» находился в пределах долины. Тащились минут около сорока.

– Солнце сядет, – жаловался Лапузин.

– А тут и ночью не заблудишься, – бодро парировал Кляев.

– Я уже раза три видел, – продолжал капризничать профессор.

– Не три, а два, и, кроме того, вид настоящего научного чуда никогда не примелькается.

Тропа была таковой только по мнению хозяина. На самом деле городские гости понабирали полные ботинки снега, проваливаясь в него по колено. Но наконец-то – вот оно! Остановились на краю, тяжело дыша. Довольно широкий мелкий карьер, густо засыпанный снегом.

– Многие говорят, что мне просто повезло, невероятно повезло. На самом деле – интуиция и предвиденье. Я предсказывал, что восточный угол великого треугольника силы должен быть где-то в этих местах – и вот, пожалуйста, любуйтесь!

Никто из гостей из осторожности не переспросил, о каком таком «треугольнике силы» идет речь, но увлеченному исследователю это было и не надо. Он сам все рассказал. После открытия Аркаима – этого величайшего центра древней арийской идентичности – осталось великое множество вопросов. Он, Нестор Кляев, пришел к выводу, что открытие не полно. Оно не дает возможности нарисовать законченную картину явления. Ибо нарушается принцип троичности, а все присутствующие должны знать, как он важен и из какой седой древности понятие троичности исходит. Путем проведения особых духовно-математических вычислений, медитаций и тому подобного он, Нестор Кляев, вывел, что, кроме уже открытого Аркаима, есть еще и другие, входящие в ту же систему: Аркаим-два и Аркаим-три.

– Арзамас-шестнадцать, – пробурчал профессор Лапузин.

– Первый Аркаим был городом живых, следующим должен был открыться город мертвых – вот он, перед вами. Это сидячее кладбище. Все найденные мумии сидят плечом к плечу, устремив лица вверх, и рты их открыты, дабы освободить канал для свободного передвижения духовной энергии. Весной этого года, когда я закончу работы здесь, будут начаты поиски Аркаима-три – города блаженных. Я еще не до конца понял, как он может быть устроен, но это должно открыться мне нынешней зимой.

Возвращались молча и парами: Кляев впереди с Кастуевым, за ними профессор с Савушкиным. Последним, чтобы держаться подальше от гробокопателя, шел майор.